– Анна? – осторожно произнес он. – Мы приехали домой.
Она не двигалась.
Когда он взял ее за руку – она оказалась ледяной, – Анна медленно повернулась к нему лицом:
– Не трогай меня.
Не думая о проезжающих машинах, она открыла дверцу и вышла в ливень.
Стефано выскочил следом за ней и облегченно вздохнул, увидев, что дорога пуста.
Войдя в квартиру, Анна направилась к бару, схватила ближайшую бутылку алкоголя и сделала огромный глоток. Потом она сделала еще один глоток, вытерла рот тыльной стороной ладони и закрыла бутылку.
И только после этого она встретилась со Стефано взглядом.
Она долго смотрела на него, потом ее лицо исказилось, и она со всей силы ударила бутылкой о стойку бара.
– Ублюдок! – заорала она, когда бутылка разлетелась вдребезги, и потянулась за бутылкой коньяка, которую тоже разбила. Потом она, грубо ругаясь, расколотила еще одну бутылку.
Бутылку бурбона ждала бы та же участь, если бы Стефано не подскочил к Анне и не обнял ее, прижав спиной к своей груди.
– Анна, перестань! – громко приказал он. – Ты поранишься.
Она неистово вырывалась от него, пиная его ногами и выкрикивая ругательства.
Он поморщился от боли, но не отпустил ее.
Отчасти он обрадовался боли. Он ее заслужил.
Она снова ударила его ногой в голень, и он стиснул зубы.
– Пожалуйста, прекрати со мной бороться. Я знаю, ты хочешь причинить мне боль. Я знаю. И я ее заслуживаю. Бей меня, кусай, делай все, что хочешь. Но, пожалуйста, красавица моя, не навреди себе. Здесь повсюду битое стекло.
Как будто она могла навредить себе после того, что он с ней сделал.
В конце концов до нее дошел смысл его слов, и она обмякла.
Он осторожно отпустил ее и приготовился к новому нападению.
Анна, шатаясь, прошла в центр гостиной и тяжело опустилась на пол. Ее грудь резко вздымалась, она подняла голову, чтобы посмотреть на Стефано. Он почувствовал себя ничтожеством.
Не говоря ни слова, она сняла туфли. В какой-то момент он решил, что она швырнет их в него, но после небольшого колебания Анна бросила их в сторону.
Когда она наконец заговорила, от ее жесткого тона в его жилах застыла кровь.
– Ты насладился местью? – спросила она.
– Я пытался остановить ее. – Он пригладил рукой волосы и глубоко вдохнул, потом осторожно взял неразбитую бутылку бурбона.
– Ты плохо старался. – Она рассмеялась, словно робот, и Стефано вздрогнул. – Я думаю, твоя месть удалась. Безжалостный Стефано Моретти доказывает, что не следует перебегать ему дорогу и рисковать, даже если это будет его собственная жена. О моем унижении напишут на первых полосах всех новостных СМИ в мире.
Открыв бутылку, он поднес ее к губам. Бурбон обжег ему горло.
– Было слишком поздно, я ничего не мог сделать. Миранда знала, что я передумаю. Поэтому она сделала так, чтобы я не мог с ней связаться.
– Миранда Аплтон? Эта ведьма?
Он кивнул и выпил еще немного.
– Ты обвиняешь ее?
– Нет. Сегодня виноват только я. Я все это затеял. – Стефано оставалось говорить ей правду. – Я позвонил ей на прошлой неделе, на следующий день после того, как забрал тебя из больницы домой, и сделал заявление. Я потребовал, чтобы мое заявление огласили в половине десятого сегодняшнего вечера.
– И о чем ты заявил? – Хотя внешне Анна выглядела довольно спокойной, он видел, как она с трудом сдерживается.
– О том, что слухи о нашем расставании были правдой и что завтра утром я подаю документы на развод.
– В годовщину нашей свадьбы, – заметила она.
– В то время я думал, что это уместно.
– И все это время ты занимался со мной любовью. Ты относился ко мне как к принцессе. Ты заботился обо мне. Как ты мог? Я полагаю, ты хотел унизить меня не только публично, но и в частном порядке, чтобы каждый раз я вспоминала Санта-Крус – город, который я люблю, и понимала, какой дурой я была, поверив тебе.
Она слишком хорошо его знала. Лучше, чем он сам знал себя.
Стефано стало ужасно совестно. Он резко кивнул. Ему не было оправданий.
– Куда меня должно было увезти такси? – спросила она.
– Из моей жизни.
Она снова рассмеялась. Он никогда не слышал такого горького смеха.
– Ты успешно водил меня за нос всю неделю, так почему ты передумал в последний момент? – спросила она.
– У меня возникли сомнения.
Она дрожала, но говорила спокойно:
– Сомнения? В чем ты сомневался?
– О, я хотел знать, нарочно ли ты обвинила меня в измене, чтобы выудить у меня кучу денег.
Ее лицо исказилось от обиды.
– Ты так думал?
Он крепко сжал бутылку. Его так поразило то, что произошло совсем недавно, поэтому он упустил из виду причины, побудившие его готовить план мести.
– Ты обнаружила в нашей квартире незнакомку и сразу решила, что я тебе изменил.
Она недоверчиво покачала головой:
– А что бы ты подумал, если бы раньше вернулся из заграничной поездки и обнаружил в своей квартире полуголого мужчину?
Сердце Стефана едва не выскакивало из груди.
– Я заподозрил бы неладное, но я не стал бы строить предположения, как сделала ты.
Хотя Стефано, обнаружив незнакомого мужчину в его халате в своей квартире, вероятно, врезал бы ему, не подумав.
– Я бы попросил тебя объясниться, – продолжал он, отмахиваясь от своих мыслей. – Я бы прислушался к твоему ответу. Ты не задавала мне вопросов. Ты сделала собственные выводы. Ты обругала меня и швырнула в меня графин с водой на глазах у членов совета директоров. Ты унизила меня.
– Ты меня игнорировал.
– Когда?
– В ту ночь. Я звонила тебе, но все звонки переключались на голосовую почту.
– В моей жизни внезапно появилась сестра, – прервал он ее. – Мне сообщили, что отец, которого я считал умершим, был жив, и все эти годы жил в другой семье. И у меня не было шансов встретиться с ним, потому что он умер несколько недель назад. Прости, если я был слишком занят, пытаясь разобраться в своей жизни, чтобы ответить на твой звонок.
Стефано даже не заметил, что ему звонят.
– Слишком занят, чтобы ответить на телефонный звонок от своей жены? Слишком занят, чтобы перезвонить в ответ на мое сообщение и просьбу связаться со мной?
– Я увидел сообщения только в четыре утра, когда было уже слишком поздно тебе перезванивать. Но я отправил сообщение. Я сказал тебе, что позвоню днем, но ты решила, будто я был с другой женщиной. Ты ворвалась в зал заседаний и обвинила меня в измене перед руководителями отделов. Ты швырнула в меня графином. – Он снова испытывал унижение и сильнее сердился. – Ты нарушила свое слово. Ты говорила, что доверяешь мне. Ты солгала!
Анна долго смотрела на него. Она разомкнула губы, но не произнесла ни звука. Когда ее щеки порозовели, она встала на колени, но снова рухнула на пол.
– Ты эгоистичная сволочь, – сказала она. – Ты изворачиваешься, чтобы оправдаться передо мной. Я совершала ошибки, за которые мне стыдно, но
