– Ты как, в порядке? – спросила она, помогая ему подняться. – Извини, что так вышло, ладно? Иди, попей чаю, я подменю тебя на дежурстве. Никому пока не говори о том, что произошло.
– Я обязан… доложить! – сдавленно прохрипел караульный.
– Все идет по плану. Рыбаков в курсе, он уже спит, не тревожь его. Утром я сама сообщу Олегу. Отдыхай. Доброй ночи.
* * *На улице было холодно, ночное небо затянулось серыми тучами, но снег прекратился. Отряд беглецов пробирался по сугробам, оставляя глубокие следы. – Женя впереди, по центру – девушки с младенцем, окруженные парнями с автоматами.
Парень тревожно размышлял. Куда идти дальше? На теплоцентраль? А кто сказал, что там не найдется предателей, сговорившихся с военными? Евгений был уверен, что Марина и полковник не простят ему этого побега, и если ребята попадутся им в руки, на милосердие можно не рассчитывать. Тем более, он украл сына Алексеевой, такое не прощают. Парень уже и сам не знал, зачем он взял с собой малыша, на пути в неизвестность младенец будет обузой. Но почему-то ему казалось очень важным не отдать ребенка в руки Рябушева. Только бы получилось. Только бы снег успел замести следы, прежде чем в убежище обнаружат пропажу.
Отряд бежал в сторону станции, девушки тяжело дышали сквозь фильтры противогазов, но не жаловались. Беглецы торопились, оскальзывались на выбоинах в асфальте, поддерживая друг друга под руки. Женя поминутно оглядывался назад, боясь погони, но все было тихо. Город спал, укутанный белым одеялом, мутанты не тревожили случайных путников. Ребята перешли запорошенные снегом ржавые рельсы, обогнули громаду поезда.
– Жень, нужен привал, – окликнул его Сергей, поддерживая под локоть одну из девушек. Настя, его боевая подруга, хромала и морщилась от боли, она поскользнулась, упала и подвернула ногу.
– Понял, – коротко кивнул парень.
Впереди показался уже знакомый торговый центр. От входа свернули вниз, в подвал, по стертой от времени лестнице. Женя высветил фонарем влажные своды, нервный, дрожащий луч зашарил по углам.
– Все чисто, за мной!
Беглецы расположились на отдых, не снимая противогазов, двоих юноша оставил у выхода с автоматами наизготовку, остальные сели у стены. Девушки перешептывались вполголоса, собравшись в круг. Подруги помогали Насте расшнуровать берцы и наложить на ногу повязку.
Сергей сел рядом с Женей, достал из рюкзака карту.
– Куда дальше, командир? – серьезно спросил он.
Юноша смотрел жестко и уверенно. В голове было ясно, тревога и страх исчезли на время, уступив место сосредоточенной решимости. Прежний, сломленный издевательствами полковника Женя, жалкий поломойка, остался в прошлом, за толстыми стенами бункера, в безопасности и тепле. На смену ему пришел суровый, решительный молодой мужчина, который теперь отвечал за девятнадцать невинных жизней. Парень не узнавал сам себя, но времени на рефлексию не оставалось. Его занимали куда более важные мысли, и почти принятое решение ему очень не нравилось.
– Я не уверен, стоит ли нам идти на теплоцентраль, – наконец, сказал он, разглядывая карту в свете фонарика.
– А куда еще?
– Возможно – по железной дороге, в сторону Москвы. Будем стучаться в метро, там нас не достанут. Ближайшая отсюда – станция Бабушкинская, вот она. Если поторопимся, успеем до рассвета.
– Хрен его знает, дойдем ли, – задумчиво протянул Сергей. – А если не откроют? Тогда как?
– Я не знаю. Знаю только, что обратно нам точно нельзя. На теплоцентраль – тоже. Это глупо, наверное, но меня наизнанку выворачивает от этой мысли. Нам туда нельзя. Никак. Совсем.
Товарищ внимательно взглянул на Евгения – он понимал, о чем речь. Тот же внутренний голос советовал ему поверить, и он больше не имел права сомневаться.
– Бабушкинская, говоришь? Хорошо. Попробуем туда. Запасов еды хватит дня на три, а потом нужно будет что-то выдумывать. В рюкзаках – медикаменты, какие удалось уволочь: активированный уголь, анальгин и две ампулы промедола. И все. Еще с собой консервы – шесть банок, да пакет сушеных грибов. Эх, знал бы ты, как я эти консервы с кухни тырил, – вдруг засмеялся Сергей, пытаясь разрядить напряжение, буквально физически ощутимое.
– Мне гораздо интереснее, как ты народ уболтал поверить, что не я бункер поджег, – устало улыбнулся Женя, тепло глядя на друга.
– Ну, как? Девки, как услышали, что тебя подставили, чуть слезу не пустили, бабы всегда жалостливые. А парням сказал – сам верю, значит, и вы поверьте. Да и надоело всем тебя лицом в грязь тыкать. Думаешь, мы – звери? Да нет, ты нам друг, сомнения все же были. Да и никогда ты никому плохого не делал, всегда помогал только. Ну, ссорились порой, а кто не ссорится? Ты не держи зла, у нас все сгорело к чертовой матери, все вещи, все книги. Нужно было пар спустить, ты под горячую руку попался. А как пришли в себя – начали думать, что да как, кто прав, кто виноват. И вышло – зря над тобой издевались. Мы все на твоей стороне, все заодно. Теперь у нас общее дело, мы должны выжить. Все вместе. Мы верим тебе и пойдем за тобой, куда скажешь, – серьезно произнес Сергей, склонив голову в знак уважения.
– Спасибо тебе. Нужно двигаться сейчас. Чем скорее, тем лучше. Всего десять километров. Два часа ходу по прямой. До рассвета доберемся, – устало ответил Женя, но в его глазах светилась радость.
Он скомандовал отряду отправление, сам присел рядом с Настей.
– Ты как, идти можешь? Есть ампула с обезболивающим, как совсем тяжко станет, поставим укол.
– Могу, но с трудом. Пока не нужно. Я справлюсь, – Анастасия изо всех сил пыталась не показать свою слабость, но глаза за окулярами противогаза выдавали ее.
– Если что, понесем на руках. Мы дойдем, непременно дойдем и спасемся. Ты мне веришь?
– Я верю, – вымученно улыбнулась девушка.
– Отряд, вперед! Девушки – в центре, ребята – по трое по краям, двое со мной впереди, трое с Серегой сзади. Замыкающим внимательнее, автоматы наизготовку. Ну, с богом!
Женя поспешил к выходу из подвала, замер у провала двери, вглядываясь в темноту.
– Все спокойно, идем, – скомандовал он. Беглецы молчаливым строем последовали за ним.
Ожидание опасности дисциплинировало, шли в полном молчании, две девушки поддерживали под руки хромающую Настю, одна прижимала к себе младенца. Еще две шагали рядом с замыкающими, решительно сжимая в руках автоматы. Юные, напуганные до предела, уставшие, но ни словом, ни взглядом этого не показывавшие. Их окружили кольцом, ощетинившись оружием, молодые люди – привычные к вылазкам на поверхность, бывалые разведчики. Они сосредоточенно глядели в ночной сумрак, готовые любой ценой защищать своих боевых подруг.
Отряд снова вышел на железную дорогу. Это был самый безопасный путь, все время по прямой, впереди и позади ничего не загораживало обзор. Под ногами замелькали заснеженные шпалы, потянулся бесконечный серый забор, ограждавший пути.
В
