Грустный вздох вырвался из ее груди, и девушка опять отвела взгляд. Я же кинула пробный камень, прощупывая почву.
– А если Сакс увлечется другой девушкой? Тогда твой отец что скажет?
В глазах очень не глупой, но весьма наивной Сильвии мелькнул интерес. Мой намек она все же поняла, поэтому тут же спросила:
– Аманда… Зачем тебе это? Он ведь бросит тебя утром. Он всех всегда бросает, – произнесла она с таким тоном, будто уже сейчас не сомневалась, что затащить в постель эту неприступную крепость мне удастся, но потом останусь с разбитым сердцем.
– Должна же когда-то найти коса на камень, – усмехнулась я. – Почему бы этим камнем не стать мне. Ты сама сказала, что он очень перспективный и возможно будущий канцлер. Так почему бы не попытаться?
Что-то во взгляде Сильвии изменилось. Уж слишком он стал в этот момент неодобрительным. Я бы и сама, будь на ее месте, смотрела на себя крайне осуждающе и мысленно обозвала бы пару раз расчетливой шлюхой. Но что поделать… Сколько мне еще тянуть с этим чертовым заданием?
Впрочем, было у меня еще одно средство сделать Сильвию более сговорчивой для помощи.
– Если ты обеспечишь мне завтра в доме отдельную комнату для уединения с Деймоном, то я узнаю у брата, с кем он был в Атриуме, и обязательно расскажу тебе.
Это был запрещенный прием. Я давила на ее больную мозоль и чувствовала при этом себя отвратительно, но иначе было никак.
Нельзя остаться чистой и с незапятнанной совестью, если вступила на эту кривую дорожку шпионских игр.
– Да хоть две комнаты, – спустя полминуты размышлений ответила дочурка Тамми. – Если еще устроишь мне ужин с Грегором. Наедине.
– Две, так две, – пошутила я. – Пускай будут на всякий случай. Даже от целого этажа не откажусь.
* * *Спустя пару часов я стояла в холле особняка и прощалась с Сильвией. На душе скребли кошки, но муки совести царапали сильнее. Не покидало ощущение, будто совершаю величайшую глупость в своей жизни.
Вот только деваться мне уже было некуда.
– Не говори никому о том, что мы задумали, – тихо выдавала я ей последние наставления. – Особенно своим подружкам, иначе никакой встречи с моим братом не будет.
Сильвия кивнула, соглашаясь, но вид ее продолжал оставаться сомневающимся:
– Надеюсь, ты до конца осознаешь все последствия. Это ведь Деймон Сакс, – также шепотом ответила она, хотя рядом не было даже дворецкого, которого мы отослали минутой раньше. – Это все равно, что тигра за усы дергать. Сожрет и не подавится.
При упоминании о еде в мыслях всплыла еще одна немаловажная деталь. Он ведь хотел от меня получить десерт, так почему бы и нет?
– Можно еще одну просьбу. Пускай, в комнате на столе стоят пирожные. Любые.
– Зачем?
– Неважно, – улыбнулась сама себе. – Просто, пусть будут.
Я уже отошла к двери и приготовилась сама ее открыть, когда откуда-то справа раздался жуткий скрежет металла.
Одна из люстр, освещавших холл в вечернее время, покачнулась и беспричинно рухнула вниз. В трех метрах от дверей, и именно туда, где мы только что стояли с Сильвией.
Раздался жуткий грохот, осколки ламп и плафонов брызнули в разные стороны.
– Матерь божья! – вскрикнула девушка и отскочила в сторону.
На шум из глубины дома прибежали многочисленные слуги: дворецкий, горничные и даже старенькая кухарка, в поварском колпаке и переднике.
– Призрак! Призрак! – зашушукались молоденькие служаночки, испуганно прижимая ладошки ко рту. – Безумная Кристалл!
Я же стояла на пороге с бешено колотящимся сердцем и смотрела на место обрыва цепи у люстры. Разогнутая скоба, будто бы случайно немного выпрямившаяся под весом люстры. Вот только я не верила ни в призраков, ни в случайности.
Горничные кинулись убирать разбитое стекло, пока я и Сильвия приходили в себя.
– Это знак беды, – шептались девчушки. – Призрак наверняка предупреждает об опасности!
– Не мелите чушь! – резко одернула их хозяйка. – Никакой Кристалл не существует, разве что в вашем воображении.
Пожилая кухарка, уже успевшая сходить на кухню и вернуться, принесла мне и Сильвии воду с лимоном.
– Мисс Тамми права, никакой это не призрак, – произнесла она. – Знавала я ту Кристалл. Редкостной стервой была, и уж точно не стала бы никого ни о чем предупреждать.
– Почему? – совершенно неосознанно вырвалось у меня.
– О покойниках не принято говорить плохо, леди, но мисс Кристалл была удивительно злой и избалованной. Кто знакомился с нею, сразу и не верил. Ну сущий ангел на вид. Красивая аж глаза слепило, – кухарка вложила мне в руки стакан с водой, при этом продолжая улыбаться. Так же мягко, как это делала Торани, принося в детстве молоко перед сном. Почти по-матерински, что ли. – И уж если бы дух мисс Бристоль не упокоился, то поселился бы не в этом доме, а скорее в Квартале, где изводил суккубов и ронял им на головы люстры или что-то потяжелее. Она их страсть как ненавидела. И было за что, одна из них у нее жениха увела!
У меня внутри все похолодело, руки дрогнули, а вода расплескалась на костюм.
– Что ж вы неаккуратно-то так, леди? – искренне расстроилась кухарка, доставая из кармана передника салфетки и помогая мне вытереться. – Неужели так призраков боитесь? Выбросьте эту ерунду из головы…
– Правильно, – поддакнула женщине Сильвия. – Гризельда в этом доме уже тридцать лет работает. Уж лучше многих все знает и помнит. А про люстру нужно сообщить отцу и дать указания, чтобы проверили остальные светильники в доме.
Я лишь кивнула ее словам. В груди меж тем поднималась волна гнева и непонимания. Зато в голове стало все предельно ясно, четко и прозрачно. Меня кто-то обманывал: кухарка, которую знаю две минуты, или приемные родители, которые вырастили.
Я поблагодарила Гризельду за воду, Сильвию за гостеприимство и вылетела пробкой из особняка Тамми. Села в машину и, спустя несколько мгновений, выкрутила ключ зажигания, выжала сцепление и вдавила педаль газа.
Мне нужно было подумать. К этому отлично располагал свежий ветер, который врывался в салон из открытого окна и прочищал мысли в голове.
Гризельда вполне искренне заявляла, что моя мать была, мягко скажем, не “пушистой овечкой”, а злой и избалованной особой.
Слова кухарки, будто молотком, стучали по мозгам.
И что означала вторая фраза про то, что суккуба отбила у матери жениха? Речь ведь шла о Торани и Аластаре, но как тогда вышло, что именно они меня воспитали?
И наконец, самое противное во всей этойистории было то, что я понимала – кухарке нет смысла мне врать, она ведь не знала, кто я на самом деле.
А вот родители… Руководствуясь благими намерениями, они вполне могли скрыть
