– Мистер Панфилов, мы предлагаем перевести встречу в Соединенные Штаты. Круг лиц, заинтересованных во встрече с вами расширился, и будет ли вам удобно…
– Будет. Всегда мечтал побывать у вас. Но не могли бы вы уточнить, что это за круг лиц? – мне приходится говорить размыто, чтобы прислушивающийся водитель такси не навострил уши еще больше.
– К сожалению, я не уполномочена, мистер Панфилов. В любом случае, совсем скоро вы сами все узнаете. Подробности по формальностям, связанным с поездкой, я вышлю вам на почтовый ящик.
– Хорошо, Анжела.
– До свидания, мистер Панфилов!
– Всего доброго.
Остаток пути до языкового центра я шерстил интернет. Facebook выдал мне сотни девочек, девушек и женщин преклонного возраста с именем Анжела Ховард. Инфополе, задействованное мною на каплю регенерировавшего духа, исправно выдало пару из них на территории России, но ни одной в Москве.
И, да. В посольстве США в РФ нет ни одного человека с таким именем.
* * *Когда идешь по ночным улицам нашего города, всегда есть риск нарваться. И каким бы ты бойцом ни был, велика вероятность, что количество побьет качество, ибо шакалы охотятся стаей. Обладая острым чутьем на то, стоит ли связываться, они вычисляют жертву и атакуют, нанося смертельные удары. На более крупную добычу шакалы охотятся группой. Один член стаи отвлекает добычу, а другие нападают.
Я, по сути, процитировал описание настоящих шакалов, не городских. Но и те, что в человеческом обличье, ведут себя так же. Так что, любое скопление мужских силуэтов на моем пути я всегда воспринимал, как угрозу, не чувствуя стыда за то, что завидев это, сворачивал на другую улицу. Свернул бы и сейчас, не будь поиски проблем моей целью.
Такой долгий понедельник подходит к концу. Время к полуночи, а я возвращаюсь после тренажерного зала, повысив там на единицу ловкость и выносливость.
Иду пешком, благо недалеко. И дело не в желании прогуляться, дело в моем плане по правосудию над Дорожкиным-старшим. План требует нечеловеческих возможностей, прям-таки героических способностей, и у меня есть шанс их приобрести. Всего-то надо понизить индекс безопасности среды обитания.
Копошащаяся куча-мала вокруг свернувшейся в позе зародыша фигуре седого мужчины не обращает на меня внимания. Лишь один из парней, по виду – подросток, бросает на меня опасливый, но в то же время, угрожающий, оценивающий взгляд.
– Что, Тема, толпой одного гасить нравится? – обращаюсь к нему, чтобы перевести внимание на себя. Чистая победа мне не нужна. – Ну, считай, что он больше не один!
С резким выдохом в лицо парню устремляется мой кулак. Черт, переборщил – Артем сразу вырубается. Но первое сделано. Нехотя четверо оставшихся шакалов отрываются от увлекательного самоутверждающего их в собственных глазах избиения. Уровни социальной значимости – не выше второго. Шлак для общества. Причем, опасный.
– Ты кто? – тупо спрашивает один из них – взлохмаченный, вспотевший. Бить даже беззащитную жертву утомительно. – Чо надо?
Мне надо, чтобы они меня слегка поколотили, отняв эдак процентов пятнадцать жизненных сил. По крайней мере, Марта утверждает, что этого хватит.
Их четверо в строю, но пятый лежит на асфальте, и это пока сдерживает, не позволяет принять решение замесить и меня. Триггер пока не сработал. Им нужно хотя бы одно оправдание своему поступку, что-то праведное, типа – вступились за своего, опустили зажравшегося мажора или ответили на оскорбление. Но сейчас вступаться за Тему опасно. Ситуация сама по себе непонятная: и чо этот мужик так уверен в себе? Может, у него ствол?
– Мне надо, чтобы вы подняли старика с асфальта, извинились, вернули отобранное, и сдались в полицию и чистосердечным признанием о содеянном.
– Чо?
– Вот именно. Уверен, что даже если твоя тупая башка была бы способна воспринимать речь длиной более трех слов, ты бы все равно не сделал того, о чем я прошу. Так что… иди ты на хрен, долбоклюй!
– Ах ты, сука! – триггер сработал, и Взлохмаченный ринулся на меня.
С секундным запозданием, забыв о мужике, с энтузиазмом кинулись и остальные. Пятый, тот, что Артем, тоже поднимается, оклемавшись. Отлично.
С полминуты подставляюсь под удары, внимательно отслеживая показания полученного урона. Отходя, спотыкаюсь о чью-то ногу, и шипастый кастет царапает скулу краем – повезло! Японский бог! Спасибо прокачанной предметами, в том числе нэцкэ Дзюродзина, «Удаче».
Этого особо рьяного с кастетом приходится убирать первым. Не дай бог, попадет в голову, за последствия не ручаюсь. Нейтрализованный прямым в нос и боковым в висок, он заваливается без сознания. Урон я наношу бешеный. Черт, надеюсь, я его не смертельно…
Удары тем временем сыплются со всех сторон, но мне пока удается, двигаясь, удержаться на ногах.
Получен урон: 126 (удар ногой).
Текущее значение жизненных сил: 86,78324 %.
Все, достаточно! Серия жестких во всю силу ударов, чередуемых с уклонениями и блоками, и, кроме меня, стоящим остается только Взлохмаченный. К нему у меня особые претензии – успел пролистать по диагонали список его преступлений.
Он нервно облизывает губы, бегая глазами по окружению. Ситуация для него патовая – даст деру, значит, бросит подельников и потеряет авторитет, а продолжить бой чревато. Все-таки один на один – это даже как-то нечестно. Додумать и решить я ему не даю. Хлесткий удар в солнечное сплетение едва не разрывает диафрагму с последующим проникновением кишечных петель в грудную полость. Это могло быть смертельно, но хорошо, что не стало. Брать такой грех на душу я пока не готов.
Теперь на ногах только я. Вытаскиваю из кармана телефон. Экран треснул в драке, но аппарат работает. Набираю номер одного подзабытого человека:
– Игоревич. Слушаю! Кто это?
– Дмитрий Юрьевич, простите за поздний звонок. Это Филипп Панфилов, помните такого?
– А, ясновидящий! Помню, еще бы… – шутливо поприветствовав, он становится серьезным. – Нашел кого-то?
– Нашел тех, кто знает, кого вы ищите. Если хорошо поспрашиваете, может, признаются… Ковач и Беденко – их работа.
– Дела… – оба разыскиваемых пропали относительно недавно, с месяц назад, так что помнить их Игоревич должен. – А кто конкретно там у тебя?
