Она, должно быть, знала, и он был склонен поверить ей. И все-таки убедительно это не прозвучало.
— Вы не выясняли психометрический индекс, — проронил он.
— Я думала, что вы увидите это. Он тоже уменьшен.
— Достаточно логично, хотя и не полная картина. Из гения всегда можно сделать среднего человека или снизить его до уровня идиота. Хотя и не было еще такой операции, которая могла поднять идиота до уровня гения.
Борьба за драгоценную карточку удостоверения переходила с более высоких тонов на более низкие. Игра музыкальных стульев со зловещими обертонами.
Она улыбнулась, хотя глаза оставались серьезными.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Компания, нанявшая его, не была заинтересована выдавать секрет Диманша. Эти устройства не продавались, их делали для своих собственных целей. Он выделял их среди конкурентов, и они намеревались его сохранить. Даже по рекомендациям Кассела они не продали бы его агентству.
Более того, это устройство не могло бы помочь Бюро, даже если бы они получили его. В качестве советника Форей была единственной, кто мог им воспользоваться, и не смогла бы сделать удостоверение никому, кроме себя, даже владея исключительным умением.
Альтернативой являлась хирургическая операция с вживлением электронного приспособления тому, кто в нем нуждался. Когда такое происходит, секретность исчезает. Бюро нельзя доверять.
Он покачал головой.
— Заманчивая идея, но, боюсь, я не смогу помочь.
— Вы имеете в виду, что не будете помогать?
Это было забавно. На этот раз агентство, а не он, нуждалось в помощи.
— Не переиграйте, — предупредил Диманш, который все это время безмолвствовал.
Она наклонилась вперед, прислушалась. Он испытал неприятный момент. Неужели она заметила его внутренний разговор? Конечно, нет. И все же…
— Пожалуйста, — сказала она тоном, который развеял его подозрение. — Сейчас мне предстоит неотложное дело. Не пойдете ли вы со мной? — Она понимающе улыбнулась в ответ на выражение его лица. — У Бюро всегда есть неотложные дела.
Она уже поднималась.
— Сейчас слишком поздно идти туда. У меня дома есть целый ряд автоматов, с помощью которых я связываюсь с Космическим портом.
— Я в недоумении, — озадаченно проговорил Диманш. — Она совсем не вокализирует. Я не смог настроиться на нее. Я уверен, что она не получала никакого вызова. Будьте осторожны. Это, возможно, ловушка.
— Интересно, — бросил Кассел. Он был не в том настроении, чтобы обсуждать происходящее.
Ее жилище было роскошным. Хотя Кассел к этому всегда относился спокойно. Роскошь во Вселенной была повсюду, а вот женщин-хантнер у него еще не было. Он наблюдал, как Форей управлялась с приборами, сгруппированными в одном месте комнаты. Она что-то тихо говорила, и он не смог разобрать слова; одновременно она орудовала рычагами, нажимала какие-то кнопки.
Наконец все было закончено.
— Я устала. Вы подождете, пока я переоденусь?
Он согласно кивнул.
— Я думаю, что ее «неотложное дело» — просто обман, — сказал решительно Диманш, как только она вышла. — Я утверждаю, что она вовсе не работала со связью, она просто имитировала, действия движениями.
— Движениями, — промурлыкал Кассел, мечтательно откидываясь на кресло. — И какими движениями…
— Я все время наблюдал за ней, — продолжал Диманш. — Она пугает меня.
— Я тоже наблюдал за ней, но по-другому.
— Выбирайтесь отсюда, пока можете, она очень опасна.
На мгновение Кассел задумался. Раньше Диманш никогда не подводил его. Нужно следовать его совету. И все-таки существовало и другое объяснение.
— Послушай, — сказал Кассел, — машина есть машина. Но среди людей есть мужчины и женщины. То, что кажется опасным тебе, может быть нормальным…
Вошла хозяйка апартаментов.
Действительно, она была из иного конца Галактики. Женщина вообще может быть изящной и женственно прекрасной каким-то особым, необъяснимым образом. Не то, чтобы Мюрра презирала или смотрела свысока на то, какое она производит впечатление, но в технических деталях, которые она использовала, он все равно отмечал очевидное. У него заныли на руках сухожилия и пересохло во рту, но не от страха. В ушах настойчиво звенело. Он встряхнул головой и поднялся ей навстречу. Звон не проходил. Оказывается, это был реальный голос. Вопль Диманша.
— Хантнер — это словесный вариант! На их языке это означает охотник. Она может слышать меня.
— Слышать тебя? — повторил Кассел безучастно. Женщина поцеловала его.
— Знаешь, кто они? Хантнер — это потомок плотоядных животных. Аудиочувствительные. Она слышала вас и меня постоянно.
— Конечно, слышала, — улыбнулась Мюрра. — С самого первого интервью в Бюро. Сначала я не видела в этом ничего серьезного, но ты переубедил меня. — Она мягко прикрыла рукой его глаза. — Мне очень не хочется делать это, дорогой, но мне нужен Диманш.
В течение всего разговора он задыхался от ее ласки, а теперь она начала душить его.
Кассел считал себя атлетом. Для землянина он и был таковым. Однако Мюрра Форей была хантнер — потомок сильных плотоядных животных. У него не оставалось никакого шанса, и он понял это, когда не смог оторвать ее руки и провалился в пустоту безвоздушного пространства.
Когда Кассел очнулся, он был один. Лучше бы ему не просыпаться! Он перевернулся, но как ни старался, уснуть ему не удавалось. Его тело нуждалось во сне, но мозг был напуган и встревожен. Чем — непонятно. Он сел, дрожа от возбуждения, и обхватил голову руками, затем инстинктивно прощупал ноющими пальцами всю голову и замер: шишечка за ухом исчезла.
— Диманш, — позвал он и взглянул на живот. Там был тонкий след от разреза, который зарастал прямо на глазах.
— Диманш, — закричал он опять. — Диманш!
Ответа не последовало. Диманша с ним больше не было. Пошатываясь, он поднялся на ноги и уставился на стену. Форей любезно вернула его в собственный номер. Наконец, собравшись с силами, он осмотрел свои вещи. Ничего не пропало. Деньги, удостоверение — все на месте.
Он мог бы пойти в полицию, но скривился при мысли об этом. Годольфианская полиция — вряд ли достойный противник для хантнера. А как доказать, что Диманш украден? Ведь ничто, более ценное, не взято. Кроме того, мог существовать и какой-то местный запрет на устройство типа Диманш. Не на него, конечно. Но они могли бы докопаться до какого-то древнего закона о посягательстве на личную уединенность или чего-то в этом роде… Могло подойти все, что угодно, если оно давало возможность конфисковать устройство для тщательного изучения.
Самое худшее, что может произойти, так это то, что полиция поверит его рассказу. Тогда она обнаружит местонахождение Диманша, и ему уже никогда его не вернуть.
Он горько улыбнулся. Ему стало больно от воспоминания. «Дорогой», — сказала она ему и в тот же момент начала душить и жестоко избивать. Затем, ликуя от победы, извлекла из него маленький прибор.
Он представил себе не очень отдаленных ее предков, выскакивающих из укрытий и настигающих спасающееся бегством стадо…
Лучше об этом не думать…
Почему она взяла Диманша? Она намекала, что агентство не всегда
