Глава 9
Войдя вместе с Нур в лондонскую квартиру, Руби, к своему удивлению, обнаружила, что нигде ни пылинки, холодильник полон еды, а на столе – ваза с цветами, большая коробка лакричных конфет и стопка свежих романов-бестселлеров.
– Вам надо прилечь, – посоветовала Нур. – Я принесу вам чай, распакую чемоданы, а после пойду к себе, вниз.
– Вниз?
– Брэм снял для меня квартиру прямо под вашей, чтобы я всегда была поблизости.
Так вот почему шейх не стал настаивать на пребывании жены в его лондонском доме!
Руби поежилась.
– Вы замерзли, ситти. Я помогу вам переодеться.
– Спасибо, я сама. И не надо чая.
Ей хотелось поскорее остаться одной.
Едва Нур ушла, Руби надела пижаму, забралась в постель и занялась разборкой накопившейся за две недели почты.
Она откинула в сторону рекламные буклеты, оставив пухлый пакет от своего адвоката и несколько писем из банка, адресованных принцессе Раби аль-Дэнс. В одном из этих конвертов она обнаружила кредитку на свое имя, в другом – ПИН-код к ней, а в третьем – выписку, согласно которой на только что открытый счет была положена шестизначная сумма.
В пакете от адвоката лежала копия брачного контракта на английском языке, документы о покупке на имя Руби того дома, в котором она снимала квартиру, а также бумаги, подтверждающие полную выплату компенсаций всем, кто пострадал от мошенничества Джека Ховарда.
Когда Руби бегло просмотрела контракт, у нее от изумления пересохло во рту. Согласно внесенным Файядом условиям, ей полагались собственный дом, драгоценности, машина, наряды, служанка, шофер и внушительные ежегодные выплаты. Впрочем, какая разница, ведь их брак скоро будет расторгнут. Хотя и после развода, согласно контракту, Руби сохранит дом, все подаренные драгоценности и, до тех пор, пока не выйдет замуж опять, будет получать щедрое содержание. Файяд предусмотрел даже выплату приданого дочерям, если в браке родятся дети. Непрошеные слезы капнули на эти строчки. У нее с Брэмом никогда не будет детей. И даже секса…
Руби коснулась бриллиантового кольца, которое надел ей на палец Брэм. Нужно сейчас же его снять! Нет. Завтра. Она сделает это завтра…
Разбудил Руби телефонный звонок. Открыв глаза, она пару мгновений соображала, где находится, а потом, наконец, вспомнила, что вернулась в свою лондонскую квартиру.
Когда Руби встала с кровати и взяла телефон в руки, звонки уже смолкли. Взглянув на часы, Руби поморщилась и побрела в ванную. Там она умылась холодной водой, почистила зубы, а затем направилась в кухню. Пока закипал чайник, Руби решила проверить на мобильнике входящие голосовые сообщения.
«Хотел всего лишь убедиться, что ты благополучно добралась до дома, – зазвучал из динамика голос Брэма, и на мгновение показалось, что муж рядом. – Перезвоню позже».
«Хорошо», – машинально ответила вслух Руби.
Следующее сообщение, от Аманды, она дослушать не успела: раздался звонок в дверь. Это наверняка Нур пришла проверить, не нужна ли ее помощь. Щелкнув замком, Руби повернулась к двери спиной, набирая на мобильнике номер Аманды, и бросила, не поднимая головы:
– Надо будет заказать для тебя ключ.
– Отличное начало, – произнес в ответ знакомый мужской голос.
Руби ошарашенно вскинула голову.
Брэм!
Она настолько уверилась, что больше никогда его не увидит, что с трудом подавила желание коснуться его рукой и убедиться, что это не галлюцинация.
– Что ты здесь делаешь?
– Принес своей жене к завтраку банку кофе и теплые булочки. – В руках Брэм держал пакет с логотипом расположенной по соседству кондитерской.
– Но как?..
– Гостиная ведь направо, я верно запомнил?
Он прошел туда, снял кожаную куртку и сел на диван.
– Что все это значит?
– Я пытаюсь наверстать упущенное, хабибати, – улыбнулся Брэм.
Хабибати? «Любимая»? Но ведь он любит Сафию!
Шейх протянул Руби пакет с булочками.
– Я выложу их на тарелку, пока они не помялись, и приготовлю нам кофе, – пробормотала она и торопливо вышла из комнаты.
В кухне Руби в размышлениях застыла возле стола. Так хочется навсегда остаться с Брэмом! Но разве можно жить с ним, зная, что мыслями и сердцем он день и ночь будет с его любимой женщиной – Сафиёй?
Руби вздрогнула, когда его рука вдруг легла на ее плечо.
– Не пойму, зачем ты приехал?
– В самом деле не понимаешь?
Она ощутила на своей шее его теплое дыхание. Вот бы откинуться назад, на грудь Брэма, и ощутить его объятия! Или прижаться бы щекой к его теплому свитеру!
Руби сглотнула ком в горле.
– Правда не понимаю.
– Сначала мы поженились, затем влюбились друг в друга, а теперь пришло время ухаживаний. Насколько я помню, наша романтическая история, по легенде, началась именно так: я явился к тебе на рассвете с кофе и шоколадными булочками. – Брэм обхватил ладонями лицо Руби. – И это только начало. Завтра мы можем прогуляться по парку, покататься на лодке, пообедать в маленьком ресторанчике в Виндзоре.
– Брэм…
– Когда ты окончательно поправишься, мы устроим пикник на пляже, поездим верхом, а зимой отправимся в Швейцарию лепить снеговиков…
– Прекрати! – Брэм предлагал именно то, о чем Руби мечтала, но… – Я все знаю!
– Что ты знаешь?
– Что ты любишь Сафию. Ради нее ты пожертвовал всем, и сделал бы то же самое ради Биби – Сафии стоило лишь попросить тебя об этом. На такое мужчина готов лишь ради той, которую любит. Вот почему ты превратился в затворника: Сафия разбила тебе сердце.
– И потому ты сбежала от меня?
– Я не сбежала. Я улетела.
Брэм нежно откинул прядь с лица Руби.
– Нам с Сафиёй с самого детства было предназначено однажды пожениться. Я любил ее, потому что она должна была стать моей супругой – в интересах нашей семьи и страны. Но это совсем не та любовь, которую я испытываю к тебе. Будь иначе, разве я откладывал бы нашу с Сафиёй свадьбу, проводя время за границей? Мне страшно подумать, что, если бы я не заметил тот взгляд, которым обменялись Хамад и Сафия, я бы женился на ней. Каждый раз, ложась со мной в постель, она бы думала о другом мужчине, частица ее сердца всегда принадлежала бы ему.
– Но ведь…
– Но ведь именно это ты думала обо мне? Боялась, что я, занимаясь с тобой любовью, буду тосковать о другой?
– Значит, ты не женился на Биби потому, что ее сердце не принадлежит тебе?
– Да, а еще потому, что она слишком юна и всего лишь пешка в руках своего отца. Кроме прочего, я не в восторге от мысли, что эта девушка предпочитает вскрывать в анатомическом театре трупы вместо того, чтобы подарить Умм-аль-Басру наследника трона.
– А о чем же так горячо молилась Сафия?
– О том, чтобы я обрел такую же большую любовь, как и она с моим братом.
– Ты просил ей передать, что Аллах ответил на твои молитвы…
– Да, потому что нашел тебя.
Брэм обнял ее и прижал к своей груди.
– И все-таки ты позволил мне уехать, – напомнила Руби.
– Только для того, чтобы встретиться опять и начать
