ТАИНСТВЕННОЕ НА ВОЙНЕ
Мистическо-агитационная фантастика Первой мировой войны
Том III
От составителя
В третьем, дополнительном томе антологии мистическо-агитационной фантастики Первой мировой войны полностью представлены материалы специального выпуска журнала «Война» — «Таинственное и необъяснимое на войне» (№ 17, 1914). Заметки, стихи и рассказы даны в порядке их следования в журнале. Прочие приведенные в данном томе материалы взяты из других номеров того же журнала; фоном их служат иные военные конфликты.
ЧУДЕСНОЕ СПАСЕНИЕ ЦЕРКВИ
Раненые солдаты, находящиеся на излечении в одном из петроградских лазаретов, передают о случае, который поразил всех даже там, на войне, где давно уже перестали чему-либо удивляться.
«…Мы переправлялись по понтонному мосту через реку Сан близ местечка Ч. в Галиции. Все шло благополучно. Уже переехала большая часть обозов. Дошла очередь до нашей полковой церкви. Лишь только повозка, запряженная парой рослых лошадей, нагруженная ящиками, в которых была уложена наша походная церковь, въехала на понтонный мост, как средний пролет моста разорвался и повозка с лошадьми немедленно погрузилась в воду. Гибель казалась неизбежной, так как река глубока, а течение очень быстрое. Мы с ужасом следили, как в волнах барахтаются лошади, не будучи в силах помочь. И вдруг течением воды повозку с лошадьми понесло прямо к тому месту, к которому и надо было пристать. Мы быстро бросились в воду и без особого труда помогли лошадям вывезти на берег повозку с дорогой для нас кладью.
Случай этот произвел на всех сильное впечатление, у всех сложилось убеждение, что свершилось чудо».
ЧУДЕСНОЕ ЗНАМЕНИЕ НА НЕБЕ
Исключительное по интересу письмо получено от генерала Ш, командующего отдельной частью на прусском театре военных действий.
Написано оно 18-го сентября, почти накануне битвы под Августовым.
Приводим из него выдержку буквально:
«…После нашего отступления наш офицер, с целым полуэскадроном, видел видение. Они только что расположились на бивуаке. Было 11 часов вечера. Тогда прибегает рядовой с обалделым лицом и говорит:
— Ваше высокоблагородие, идите.
Поручик Р. пошел и вдруг видит на небе Божию Матерь с Иисусом Христом на руках, а одной рукой указывает на Запад. Все нижние чины стоят на коленях и молятся. Он долго смотрел на видение.
Потом это видение изменилось в большой крест и исчезло…»
После этого разыгралось большое сражение под Августовым, ознаменовавшееся большой победой.
«Бирж. Вед.» № 236.
«БЕЛЫЙ ГЕНЕРАЛ» НА ВОЙНЕ
Сообщаем интересные данные о легендах, которые в большом количестве циркулируют в нашей армии. За последние недели в войсках, расположенных по линии Вислы, ходит легенда о знаменитом «Белом генерале»[1] будто бы явившемся в русскую армию и принесшем ей зарок непобедимости. Видели казаков, встретивших однажды «Белого генерала», мчавшегося на белом коне, солдат, по окопам которых ночью проходил «Белый генерал».
Около которого солдата он остановится и взглянет на него, тому до конца войны живым быть, а мимо которого пройдет не глядя, тому не сегодня-завтра смерть найти.
Примета «Белого генерала»: он всегда верхом на белом коне, никогда не ездит на автомобиле.
Поспешное бегство немцев от Вислы объясняется тем, что они прогнаны явлением «Белого генерала» и поняли, что теперь им «крышка».
«Биржев. Ведом.» 30 окт. № 270.
Николай Карпов
«БЕЛЫЙ ГЕНЕРАЛ»
Поручик Страхов окинул взглядом прижавшиеся к стенкам окопа серые фигуры стрелков, взглянул назад, где виднелись отходившие на новые позиции густые тени пехоты, и снова перевел взгляд на своих людей. Он знал, что эти солдаты, которым было поручено во что бы то ни стало задержать наступающего врага, обречены на смерть, так как неприятельский отряд в несколько раз многочисленнее и раздавит эту горсть храбрецов, но не испытывал страха ни за себя, ни за них: — они все исполняют свой долг.
Замолкла трескотня русских пулеметов и грохот орудий, отходивших назад, и только огонь неприятеля, подготовлявшего атаку штурмующей колоне, усилился, но шрапнель рвалась вблизи окопов, не причиняя большого вреда стрелкам. Чувствуя потребность заняться чем-нибудь, поручик взял у раненого солдата винтовку и стал методически стрелять в невидимого врага.
— Идут, ваше благородие… — шепнул ему находившийся рядом фельдфебель. Бросив винтовку, поручик высунулся из окопа, не обращая внимания на визжавшие над ним пули, и увидел высыпавшие из перелеска густые цепи австрийцев.
— Вероятно, тирольские стрелки… — повернулся Страхов к прапорщику, — уж очень решительно прут вперед.
Наступающие цепи австрийцев, по временам припадая к земле и открывая огонь, быстрыми перебежками приближались к русским окопам, видимо, торопясь до наступления темноты овладеть ими, но вскоре беглый огонь русских стрелков заставил их задержаться.
— Сейчас опять попрут! — шепнул Страхову прапорщик. — Ну, жаркое будет дело…
— Если что со мной случится — вы меня замените! — так же шепотом приказал поручик.
— Когда близко подойдут — пойдем в штыки. Все равно — умирать… Ишь, их видимо-невидимо.
Когда серые сумерки окутали окоп, русские услышали шум бегущих австрийцев, направляющихся без выстрела к окопам.
Поручик выхватил шашку и хотел скомандовать, но слова команды застыли у него в горле: перед окопом, словно из-под земли, появился в тусклом сумеречном свете всадник на белом коне. Его опушенное бакенбардами лицо, огненные глаза, молодцеватая фигура, затянутая в белоснежный, старого образца китель, показались странно знакомыми Страхову, но он не мог вспомнить, где он его видел. Стрелки прекратили огонь и застыли на своих местах.
— Вперед, ребята! В штыки! За мной! — загремел властный голос.
Поручик увидел, как ощетинившаяся штыками волна солдат хлынула, словно повинуясь неведомой силе, за всадником; не отдавая себе отчета в происходящем на его глазах, точно загипнотизированный, поручик бежал вперед, кричал: «ура», и размахивал шашкой…
Неожиданно что-то
