Она охотно отзывалась на все его ласки, дрожала, выгибалась, впивалась ногтями в спину…
Эта женщина действовала на него на столь глубинном уровне, что он раньше даже и не подозревал, что такое вообще возможно. И как ей только удалось так легко и незаметно завладеть его телом, душой, разумом и, похоже, даже сердцем? Еще никому и никогда этого не удавалось.
Покачав головой, Ванс отогнал от себя мысли, желая, ни на что не отвлекаясь, сполна насладиться минутой. Его снова сжигал огонь желания, сам он был как никогда готов и тверд и с нетерпением ждал, когда же снова погрузится в Шарли. Когда снова вернется туда, где его законное место. Туда, где ему сейчас больше всего хочется быть. Схватив новый презерватив, он быстро облачился в защиту.
Притянув к себе Шарли, он уверенно усадил ее на себя верхом так, что золотистый водопад каскадом стек на ее волшебную грудь, а соски выпирали из завесы золотистых прядей, словно спрятанные сокровища, что ему еще только предстояло отыскать.
Опершись руками ему о плечи, она слегка приподнялась на коленях и медленно опустилась, принимая его в себя сантиметр за сантиметром. Крепко ухватив за бедра, Ванс направлял ее движения, глядя ей прямо в глаза и видя, как в бездонных голубых колодцах отражаются ее радость и восторг.
Почему сжигавшее его желание лишь усилилось? Разве первое соитие совсем его не насытило? Почему вместо удовлетворения голод лишь усилился?
– Ты меня убиваешь, – выдохнул он, когда она сидела на нем, вобрав его в себя без остатка.
– Я то же самое хотела сказать, – признала Шарли, слегка поводя бедрами так, что они оба приглушенно застонали.
– На этот раз я хотел, чтобы все было медленно, – выдохнул Ванс спустя бесконечную минуту, за время которой пытался взять себя в руки и вернуть контроль над телом, – но уже передумал.
– А тебе нужно медленно? – спросила она и громко вскрикнула, когда он резко подался вперед, заставляя ее прогнуться и откинуться назад.
– Медленно мы еще успеем! – прорычал он. – Как-нибудь в другой раз.
– Точно. В другой раз. – Обхватив его ногами за талию, она позволила ему проникнуть в себя еще глубже. – А сейчас я просто тебя хочу. Всего целиком и без остатка.
– Как и я. – Зарывшись лицом ей в шею, он запретил себе думать и растворился в первобытных инстинктах.
– Странный выдался день, – час спустя прошептала Шарли, сидя за столом в кабинете и просматривая почту Ванса.
Она была в его кровати. Принимала его внутрь себя. А теперь они снова в «Ваверли», словно ничего особенного и не случилось.
Но что случилось, то случилось. Шарли мысленно улыбнулась. Просто она еще не успела понять, что это для них значит.
Только почему это вообще обязательно должно что-то значить? Разве не достаточно наслаждаться тем, что есть, пока оно есть? Вот только что-то ей подсказывало, что она никогда не сумеет прислушаться к этой разумной мысли. Потому что она не из тех, кто готов принять «пока оно есть».
Она всегда мечтала о доме и настоящей любви и никогда не понимала тех, кто готов удовлетвориться одной ночью. И что ей тогда остается?
Жить с непосредственным начальником. Спать с ним в одной кровати.
И каждую секунду переживать о том, что ждет ее дальше.
Все это время Ванс был к ней с Джейком чрезвычайно добр и любезен, и она искренне была ему благодарна. Но при этом отлично понимала, что совсем скоро он вновь переключится на одну из своих пустоголовых красавиц. И от одной этой мысли ей стало невыносимо грустно и плохо.
Зазвонил телефон, и она подняла трубку:
– Да?
– Зайди ко мне, – приказал Ванс, – у меня отличная идея.
Открыв дверь его кабинета, она на секунду замерла на пороге, любуясь роскошным видом. Ванс Ваверли восседал за столом с королевским видом. От него так и веяло решимостью и силой, а стоило ему улыбнуться, как внутри ее все разом скрутило узлом.
Вот оно.
Несмотря ни на что, она все-таки влюбилась в Ванса Ваверли, лично приговорив себя к горю и страданию, потому что он никогда не ответит на ее чувства. Да и на что ей рассчитывать? Он все про нее знает. Знает, откуда она и в какой семье выросла. Они словно день и ночь, свет и тьма, сила и слабость.
Заставив себя улыбнуться, Шарли взмолилась, чтобы он не сумел разгадать ее мысли. Раз кроме гордости у нее ничего не осталось, значит, она будет цепляться за нее до последнего.
– Какая идея?
– Напиши шантажирующему тебя ублюдку, что хочешь с ним встретиться.
– Что? – Страх железной хваткой стиснул ей горло. – Зачем?
– Потому что я хочу выяснить, кто он такой. А так мы сможем сразу выяснить, кто за всем этим стоит.
– Даже не знаю, – протянула Шарли.
– Зато я знаю. Ты обязательно со всем справишься. – Подойдя к ней, он взял ее за руку. – Мы же уже выяснили, что все это не простое совпадение. Первая угроза пришла тебе в тот же день, когда вышла статья про Анну и Далтона, а в такие совпадения я ни за что не поверю.
– Но Ванс…
– Я буду рядом. Ну может, не совсем рядом, но одну я тебя не брошу. Клянусь, я ни на минуту не выпущу тебя из виду. Шарли, ты будешь в полной безопасности, и я думаю, что это лучший способ остановить этого негодяя.
Вот только самой Шарли эта идея совсем не нравилась. При одной мысли, что ей придется встретиться с угрожавшим ей человеком, ей стало невыносимо страшно, и она не собиралась стыдиться этого страха. Ванса она тоже понять могла, но ни за что не согласилась бы рисковать сыном.
– А что, если он тебя заметит? Что, если попытается привести в жизнь свои угрозы и отберет у меня Джейка?
Покачав головой, она постаралась высвободить руку, но Ванс крепко ее держал.
– Этого не будет.
– Ты не можешь этого знать.
– Нет.
– Так почему бы нам просто не вызвать полицию?
– Потому что тогда вся эта история попадет в газеты. Извини, но «Ваверли» я рисковать не стану.
– Разумеется, я тоже не хочу, чтобы все это получило огласку.
– Я прослежу, чтобы наша служба безопасности взяла под контроль место вашей встречи. И сам буду рядом. Шарли, тебе ничего не грозит, и я обещаю, что Джейка у тебя никто не отберет. Если понадобится, я найму тебе лучшего адвоката. Просто доверься мне. Сможешь?
Больше всего ей сейчас хотелось забиться в самую темную щель и завалить в нее вход, но при этом она отлично понимала, что если сейчас не найдет в себе сил драться, то так и будет до конца жизни бояться и прятаться. Но она этого не хотела.
– Ладно, – выдохнула она быстро, боясь, что
