Алекс поднялся с кресла и начал наматывать круги по комнате.
— А сразу нельзя было позвонить?
— Куда? Показать тебе твои передвижения за последние три месяца? Ты же домой только пару раз заскакивал, чтобы младшие не забыли, как ты выглядишь.
Саша смутился.
— Ну, допустим, дома я бывал чаще.
— Чаще? Возможно, я пропустил те короткие секунды, на которые ты залетал. Что, бать, не стыдно? Мать забросил, детей оставил. Сколько мотаться будешь по свету? Не мальчик уже.
Алекс зарычал и расстегнул ремень.
Я потянула мужа за руку к себе.
— Ладно, успокойтесь. Папа подал в отставку. Больше никаких командировок.
— Аллилуйя! ― Ромка вытянул руки к потолку. ― Тогда давай, отец, думу думать.
Глава 3
Мои мужчину думали ту самую думу всю ночь, уложив меня в Ромкиной комнате. Наивные! Они решили, что я смогу заснуть, зная, что мой сын влип в неприятную историю. Промаявшись в кровати с час, я на цыпочках подкралась к кабинету и в темноте столкнулась нос к носу с Женькой.
— Подслушиваешь?
— Ага.
— Что узнал?
— Егора вызвали. Дело пахнет керосином.
Я опустила руку на широкое плечо охранника.
— Егора? Это хорошо. Это правильно.
Мы замолчали, прилипнув ушами к двери.
— Привет, Змей. Дело есть. Новое, но тесно связанное со старым. Операцию в Марокко не забыл? Так вот, продолжение следует. Знаю, что мы уже не работаем. Но Ромка впутался во всё это дерьмо. Естественно, мой Ромка. Чей же ещё? Как? По дурости. Я жду. Можешь считать, что это будет нашей последней операцией. Закончим свой звёздный путь громким фейерверком.
Далее последовала минутная пауза. Видимо, Алекс выслушивал то, что обо всём этом думал Эдвард.
— А ты Альку к нам привози. Пусть девочки пообщаются. Маникюры всякие, салоны и прочие женские штучки.
Маникюры! Вот же глупость. Я представляла состояние Алёны. Она, как и я, уже расслабилась, принялась строить планы на новую жизнь, и, оба-на, очередное дело.
Из комнаты послышались шаги. Мы с Женькой отпрыгнули, но было уже поздно. Дверь широко распахнулась, и в лица нам ударил яркий луч света. Придумать правдоподобные объяснения быстро не получилось.
— Подслушиваете? ― густые брови моего мужа сошлись на переносице.
— Что Вы, Александр Сергеевич! ― Женька развёл руками. ― Заблудились. Мы это… в туалет шли.
— Водички попить. ― Выпалила я.
— Заблудились? Особенно ты, Жека. Прожив в квартире три года, кабинет с туалетом перепутал. ― Алекс прищурился. ― И с каких это пор вы вместе в туалет ходите, да ещё для того, чтобы водички там попить? Что, больше негде?
Евгений покраснел. Раньше я за ним такого не замечала. Пришлось идти в атаку. Ведь, как известно, во все века это считалось лучшим способом обороны.
— Сам виноват. Мы хотим знать, что вы там замышляете.
— Не лезь в мужские дела, женщина.
Я упёрлась руками в бока.
— С каких это пор то, что касается моего сына, является мужским делом? Я мать и хочу быть в курсе.
— Тогда займись тем, чем занимаются все мамы, приготовь что-нибудь. Есть хочется.
Я посмотрела на часы в холле. Четверть первого.
— Для ужина поздно, для завтрака рановато.
Женька обрадовался возможности слинять.
— Я мигом, Александр Сергеевич! Сосиски с макаронами. Пойдёт?
Мой голодный Лев кивнул. Когда телохранитель исчез, муж вжал меня в стену и выдохнул:
— Иди в спальню. Я приду через полчаса. А рассказывать ещё нечего. Как всё выясню, введу тебя в курс дела.
Я обиделась, надулась и вернулась в комнату. Свернувшись калачиком под пуховым одеялом, уснула, принципиально. Вот только пусть попробует разбудить!
Когда меня разбудили, было утро, причём далеко не раннее.
— Мы уходим, Аннушка. Думаю, к обеду появимся. Да, кстати, к вечеру соберутся гости. Подумай, где тут можно поужинать.
Я подпрыгнула.
— Гости? Сколько?
Ромкина квартира казалась мне крошечной. Мы сами еле разместились.
— Не паникуй. Змей с Алёной появятся ближе к шести, а Пантера с Янкой прибудут сразу в Нью-Йорк, завтра. Мы вылетаем ночью. Спать тут никто не останется. Но людей с дороги покормить надо!
— Нет, я рада, что с твоими парнями летят мои девочки. Но, чем обязана такому счастью?
Алекс рассмеялся.
— Ребята жён обнадёжили, детей отправили подальше, обещали второй медовый месяц. А тут…
— Ясно. Значит, организация досуга остаётся на мне.
— Умница. Если всё пойдёт по плану, через недельку будем дома. Так что не дуйся. Прилечу ― выполню любое твоё желание.
Он чмокнул меня в щёку и поспешил из спальни. Накинув лёгкий халатик, я понеслась следом.
— А ну, стойте. Саш, ты Ромку куда тащишь? У него же сотрясение.
Сын крепко обнял меня.
— Мать, всё в порядке, правда. Свожу батю в лабораторию, познакомлю с «КонтрЛуком» и домой.
— Не задерживайтесь.
Оставшись с Евгением на хозяйстве, я позвонила в Нью-Йорк, поагукала с малышами, повздыхала с Верой Львовной и занялась домашними делами. К обеду квартира блестела, все вещи, включая Ромкины и Женькины, были упакованы, а любимых мужчин всё ещё не было. Нервно перемещаясь из угла в угол, я обдумывала все варианты наказаний. Когда фантазия иссякла, двери широко распахнулись, и в холл ввалились львы, обдав меня волной морозного воздуха.
— Мать, я в шоке.
— Что случилось?
Ромка пожал плечами.
— Или прибор какой-то недоделанный, или мистика прочно входит в нашу жизнь.
— А теперь за
