– Это было очень давно.
– Вы ведь и в Первом управлении служили?
– Да. Примерно равное время в каждом.
– А чем вы занимались, когда похитили Сёко?
– Я служил в Первом управлении, в отделе специальных расследований.
– Значит, находились в самой гуще событий. Ведь похищение требует как раз специального расследования… Знаете, мне приходилось освещать многие громкие дела, пока я служил в Токио. – Адзуса плавно перешел к воспоминаниям о том времени, когда он служил главным репортером столичной полиции. Он рассказывал о себе с юмором, выставляя даже свои достижения провалами.
Миками несколько раз пытался вклиниться, но безуспешно. И только когда оба доели карри и им принесли кофе, Адзуса сам начал разговор на интересующую его тему:
– Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я не давал ход письменному протесту?
Миками отпил небольшой глоток и поставил чашку на стол. Из-за резкого перехода он едва не пролил кофе.
– Да, в общем и целом. Можно ли как-то добиться, чтобы протест подали мне?
– Понятно… В общем, я с вами согласен: негоже сразу жаловаться самому главному начальнику. Но мне приходится учитывать и чувства моих служащих… Кроме того, я считаю: в том, что они так завелись, есть и ваша доля вины.
– Совершенно с вами согласен. И все же факт остается фактом: речь идет о беременной женщине.
– Понимаю вашу точку зрения. Но должен также заметить… – Адзуса заговорил о сокрытии персональных данных. Хотя он смотрел на дело несколько под другим углом, в целом его взгляды не слишком отличались от взглядов более молодых репортеров.
Кивая, Миками украдкой посмотрел на часы. Начало второго. Он должен ответить пресс-клубу меньше чем через три часа.
– Адзуса-сан. – Миками попытался взять инициативу в свои руки. – Уверен, при вашем знании методов полиции вы понимаете, насколько будут серьезны последствия, если протест подадут начальнику управления префектуры. Я не говорю, что вам вовсе не следует подавать протест. Однако, если учесть прецеденты, не согласитесь ли вы, что более уместно – по крайней мере, для начала – подать протест либо в секретариат, либо в управление по связям со СМИ?
– Хм… Наверное, вы правы.
Миками воспрянул духом. Похоже, у него все получится! Он вспомнил, что говорил Сува: «Мне показалось, что на Акикаву давит его редактор, Адзуса. Раньше он был репортером полицейской хроники…» Может быть, Акикава нарочно свалил все на своего редактора, а Сува и поверил? Может быть, Акикава чувствовал себя обязанным в уплату за напитки, которыми его угостил Сува, что-то выдумать? Во всяком случае, Адзуса совсем не показался ему ни твердолобым, ни радикалом. Хотя, может статься, Адзуса просто хороший дипломат – отточил свое искусство в Токио.
Миками решил не останавливаться на полпути.
– Я не собираюсь называть случившееся пустяком, – продолжал он, – но будет очень некстати, если из-за дорожно-транспортного происшествия ухудшатся отношения представителей прессы и полицейского управления. Если вы сейчас любезно окажете нам содействие…
Последнюю фразу Миками нарочно подчеркнул.
– Очень хорошо. – Адзуса задумчиво кивнул. – Вижу, вы не жалеете сил, чтобы убедить нас в своей точке зрения… Хорошо, я поговорю с Акикавой. И все же не забывайте: мы, журналисты, принимаем подобные дела близко к сердцу. К сожалению, я не могу гарантировать, что ответ будет положительным. Помимо всего прочего, вы пытаетесь решить вопрос у него за спиной…
Миками кивнул, стараясь не показывать радости. Ему очень хотелось унизить Акикаву. Пусть знает, что и на него нашлась управа! И все же Адзуса оставил вопрос открытым…
– Ничего не могу вам обещать. Не обижайтесь на меня.
Произнеся завершающие фразы, Адзуса потянулся к счету. Миками его опередил. Адзуса хихикнул:
– Суперинтендент, напрасно вы беспокоитесь! Я не собираюсь оплачивать весь счет. Я хотел оплатить всего лишь свою долю!
– Адзуса-сан, прошу вас, сядьте.
– Что такое?
Миками многозначительно посмотрел на него и понизил голос до шепота:
– Передайте Акикаве, что ему стоит обратить особое внимание на расследование незаконного сговора при строительстве музея.
Адзуса слегка склонил голову и посмотрел на Миками в упор. Как бывший репортер полицейской хроники он наверняка не раз обменивался со стражами порядка полезными сведениями и услугами. Он догадывался, что Миками, так сказать, платит авансом.
Миками не сомневался, что сведения, которые он собирался сообщить, превзойдут ожидания Адзусы.
– Последние несколько дней мы неоднократно вызывали на допросы исполнительного директора «Хаккаку констракшен». Если все пойдет по плану, в течение следующих нескольких дней мы сможем произвести арест.
Адзуса даже моргать перестал. Он стал похож на новичка-репортера, который почуял сенсацию.
В закусочной почти никого не осталось – обеденный перерыв заканчивался. Миками показалось, что они с Адзусой поняли друг друга.
Глава 19
Пробило четыре часа пополудни.
Миками толкнул дверь в пресс-центр. За ним шли Сува, Курамаэ и Микумо. В пресс-центре их уже ждали. Миками поразился количеству собравшихся – больше тридцати человек. Похоже, все члены клуба явились в полном составе. Семь или восемь репортеров сидел и на диванах посреди комнаты. Другие принесли себе стулья. Остальные стояли; места для стульев в комнате больше не было. Микумо с ручкой в руке пересчитала присутствующих по головам. Вчерашняя враждебная атмосфера совершенно рассеялась. Все репортеры смотрели на них выжидательно. Впереди стоял Ямасина из «Дзэнкен таймс»; Миками заметил его заискивающий взгляд. Ямасина наверняка вышел вперед только затем, чтобы остальные не заметили его двуличности. Акикава и его заместитель Тэдзима стояли скрестив руки на груди за одним из диванов. Внешне Акикава выглядел таким же собранным, как всегда. Но что творится у него внутри? Интересно, что ему сказал Адзуса? Что он чувствовал, пока ждал? Уцаки, главный репортер «Майнити», казалось, пребывал в приподнятом настроении; вполне возможно, Суве удалось склонить его на свою сторону. В дальнем углу плечом к плечу стояли Хороива из Эн-эйч-кей и
