– Вас натравили на свору шавок, – ласково припечатал Мар, – в то время как волки…
Окна закрылись, не дав мне дослушать. Съежились до размера капли и вместо того, чтобы исчезнуть, вдруг объединились в одну, мелкую, тревожно дрожащую. У меня екнуло сердце, и под звон портала застучало в виске. И что-то мне совсем не хочется его открывать. По ту сторону может быть генерал, которому ничего нельзя рассказывать; герцогиня с вопросом: «Где Мар?»; недовольный Маррет, оторвавшийся средь ночи от своей невесты, или…
Капля умолкла, но лучше не стало. Она начала расти без моего на то согласия и вмешательства. Рывками и очень быстро. Серебряная гладь расплылась на все дверное полотно, дрогнула как от удара, разошлась, и в кузню из туманной пелены шагнул Регген, а следом три Врадора разной степени одетости. Первому я обрадовалась, хоть он и явился не в той одежде, в какой уходил, другим удивилась и пришла в замешательство, когда граф-задохлик приказал:
– Все собрать, – кивок на полки, – ее убить, – кивок на меня, – кузню сжечь.
– Чего?! Ах вы… да вы!
Я отступила назад, впервые подумав, что торрон и улетевший от него демон пробили не дыру, а запасной выход. Два Врадора, заметив мой маневр, подтянулись ближе, третий вскинул бровь.
– А разве слизни и пауки не вмешаются?
В ответ раздалось:
– Сюда они не входят.
Это кто ж такой умный под личиной?
– У вас три минуты.
И такой шустрый?..
То есть это у меня на жизнь осталось три минуты?! Святые угодники, да я только до свободы дорвалась! Получила крышу над головой, пирожковое дело и предложение о смене фамилии! Правда, еще не решила, соглашаться или не стоит. С одной стороны, Регген добрый, внимательный, трудолюбивый, с другой – тот еще мот. За сутки потратил семь с половиной золотых! И на что? На коробку конфет и краткосрочный полет…
Мысль оборвалась прилетевшим ко мне топором. Коротким, двуручным, с дорогущим узором на лезвии. Чудом успела увернуться, наткнулась на камни, оступилась. Удачно. Заваливаясь назад, увидела, как надо мной просвистели ножи и столько же звездочек из метательного набора за три золотых.
Так в Бурфо пришли не маги? Слава угодникам, от этих я хоть смогу сбежать! Почти улыбнулась своему везению и прыгнула в пролом под сухой треск разряда. Он снес еще один кусок стены и полки, подпалил деревянную крышу, оплавил оконное стекло и заполонил кузню едким дымом.
– Собрать, затем спалить!
Шипение подставного звучало музыкой для души.
Я перекатилась, упала в траншею и, как заяц, петляя по веткам лабиринта, побежала в сторону ворот. По счастью, сверху меня прикрывал плотный снежный наст, что подсвечивал дорогу, едва в него попадал очередной смертельно опасный разряд. Треск от них стоял знатный. Все-таки явились маги… Досадно! И не позовешь никого на помощь. Щенок в последнее появление был размером с мой кулак, а рысенок и того меньше. Словом, звать бессмысленно, и все же…
– Лобастый! Рысе-е-енок? – Никакого отклика. – Регген? Врадор! – Тоже тишина. Пауков и слизней звать бесполезно, не услышат, как ни кричи. А вот рогатого демона можно. – Ма-а-ар?
Это была последняя и самая неудачная попытка зова. От звука моего голоса правый поворот завалило снегом, свободным остался левый. Я повернула, пробежала еще немного и оказалась в тупике более глубоком, чем все прочие траншеи, более темном и глухом. Сдается мне, демона вообще звать не стоило. И что теперь делать? Вернуться назад к развилке? Или выбраться на поверхность? Тут как раз из сваленных камней есть что-то типа лесенки.
Восстанавливая дыхание и сердца стук, прислушалась к звукам снаружи.
Тишина над головой кольнула надеждой – ушли, но глухое и далекое: «Я пустил за ней следилку» – определило мой путь. Наверх!
Скользя и шипя, я вскарабкалась по камням. В три удара кулака пробила наст и выбралась на поверхность, задохнувшись от колючего холода и облегчения. Ворота были далеко, но вход в подвал к слизням – всего в пяти шагах. Врадор, облаченный лишь в брюки, – в семи, тот, что щеголял еще и в рубашке был в десяти. Одетого по полной форме я не увидела, но его разряд осветил мне путь и ускорил его прохождение.
В подвал я влетела с воплем «слизнячки-и-и!», эхом прокатившимся по подземным просторам. И долго бы бежала в темноте, не видя дороги, но надеясь на лучшее, если бы не поскользнулась на слизи, не пролетела метров пять и не врезалась в одного из бронированных гигантов. То, что он огромен, поняла по обхвату не сошедшихся вместе рук. Да будь здесь четыре меня, они все равно бы не сошлись! Святые угодники, что ж за экземпляры здесь обитают? И сколько они жрут?
– Фью?! – спросили у меня, обдав капустным духом.
– А я вас искала… хотела попросить, – ответила, чуть задыхаясь от бега. – Меня там преследуют, – мах рукой назад и более громкое: – Не могли бы вы их задержать?
– Фьи-и! – прозвучало насмешливо, после чего меня попытались отстранить. Не то чтобы разобраться с подставными Врадорами, не то чтобы выгнать. На первое я надеялась, второго опасалась вдвойне, потому и пообещала:
– С меня клубника! – Я знала, что они ее любят, знала, что захотят заполучить, а затем и вырастить, как ту же картошку, которую Врадор уничтожил. – Я принесу ягоды, а еще семена и рассаду…
– Фьи-и! – повторили мне и опять рискнули отстранить.
– Два килограмма и двадцать кустов!
– Фьи-и! – повторил уже не один, а множество голосов.
– Тридцать…
– Фьи-и-и-и…
Нарастающий гул пришлось перекрикивать.
– Ладно, уговорили! Три килограмма и тридцать кустов. Деньги баснословные, но ради кузни, то есть жизни, так и быть… – Я еще не договорила, а вокруг вдруг стало светло. Это плесень на потолке засияла, явив мне столпотворение потрясенно открывших рты слизней и гиганта в пять метров высотой, коего я продолжала удерживать. – Что? Что не так?! Я мало предложила? – смотрю на них и чувствую,
