– Довольно. – Дживах Пар’чина шагнула вперед. – Ты нужен живым, но это не значит, что нам нельзя отрезать от тебя пару кусков, которые ты не отрастишь заново.
Демон склонил голову набок, изучая ее.
– Какое яйцо ты отложишь? – осведомился Шанджат. – Позволит ли тебе твой консорт следовать нашим путем, когда узнает?
– Рен, что он мелет? – спросил Пар’чин.
– Провалиться мне в Недра, если понимаю, – ответила Ренна.
– До чего же бестолково спариваются люди, – сказал Шанджат и прицокнул языком. – Десять циклов беспомощности ради единственного яйца. Но не бойся. До родов мы сохраним тебе жизнь. Сознание ребенка – лакомство восхитительное: как птичьи яйца, которые вы потребляете.
Ренна с рычанием обнажила нож.
Джардир собрался заступить ей дорогу, но Пар’чин оказался быстрее. Он обратился в туман, перетек через камеру и снова сгустился перед Ренной:
– Рен, он старается вывести нас из себя. Хочет, чтобы мы обезумели, зашли за метки и дали ему убежать. Пока они его сдерживают, мы будем стойкими, что бы он ни наплел.
Ренна тяжело дышала, усмиряя кипевшее в ауре бешенство.
– Пар’чин говорит правильно, сестра, – подала голос Шанвах. – Ты сама сказала, что князьки крадут наши мысли, но высказывают только мучительные.
Свирепо взирая на демона, Ренна выдохнула:
– На вкус ты, наверное, не лучше дерьма, но не надейся, что я не сожру твои мозги.
Она не шутила, Джардир увидел ее настрой в ауре и понял: демону это тоже ясно. Тварь расхотела ее злить.
– Задавайте ваши вопросы, – произнес Шанджат. – Когда мы отправимся темными тропами вниз, этот трутень послужит рупором и верховым животным.
Пар’чин шагнул вперед.
– Где находится вход? – спросил он.
– На северо-востоке, – ответил демон. – В горах, невдалеке от места, где вы с Наследником боролись за власть на вашей примитивной дуэли.
– Ничейные земли, – сказал Джардир. – Никто на них не претендует, для такого похода годятся.
– Не претендуешь ты, – согласился Шанджат, – но это не значит, что больше никто.
– И кто же? – спросил Джардир.
– Сообщества поверхностного скота для меня бессмысленны, я в них не разбираюсь. В мой последний визит они предоставили свежие мозги для моей кладовой.
Джардир сжал кулаки, но наживку не заглотил:
– Тропа охраняется?
– Выходное отверстие велико, и магия вытекает обильно. Трутней тянет туда, но они не понимают, чем занимаются и что стерегут.
– Допустим, мы найдем эту пещеру; как глубоко скрывается город демонов? – спросил Пар’чин.
– Даже хамелеону нужны недели, – ответил Шанджат. – И полные циклы для медлительных и неуклюжих людских конечностей.
– А еда по пути найдется? Чистая вода?
– Надо же, столько энергии – и ни малейшего представления, как ею пользоваться! Силы Недр избавят вас от потребности в пище.
– Вы что же, вообще не едите? – спросила Ренна. – Зачем тогда кладовая? К чему набеги на поверхность?
Шанджат улыбнулся:
– Зачем ваше племя пьет от сброженного зерна и фруктов? Зачем вы поете и пляшете?
– Этого мало, – покачал головой Пар’чин. – Из ничего выйдет пшик. Вам, может быть, не часто нужна пища, но без нее не обойтись. И прежде всего – королеве.
Шанджат кивнул:
– Мои собратья могут существовать без нее, но мы не постимся добровольно. А королевам, готовым нестись, питаться нужно – как и нашему потомству. Ему – в первую очередь. Скоро ульи заполонят ваши земли; из каждого выпрыгнет сорок тысяч голодных детенышей-трутней, которые очистят поверхность.
Ренна скрипнула зубами:
– Это ты так длинно объясняешь, что припасы нам не нужны?
– Мы все равно их возьмем, – сказал Джардир. – Я не верю демонам.
– Почему же? – удивился Шанджат. – Не ты ли провел полжизни, будучи пешкой для костей, которые ваши самки вырезают из наших мощей?
Джардир и сам поразился тому, как глубоко ранили его эти слова:
– Они говорят голосом Эверама.
– Это жонглерский трюк! – рассмеялся Шанджат. – Примитивный взгляд на мизерную толику исходных возможностей.
– Эти примитивные взгляды вели нас от победы к победе над вашим племенем, – заметил Джардир.
– Возможно, – не стал возражать Шанджат. – А может быть, мы играем в игру покрупнее, и вы только пешки в своих мелких «победах».
– Пешки, которые поймали тебя со спущенными штанами, – парировал Пар’чин. – Пешки, из-за которых ты сидишь взаперти и потеешь от солнца. Пешки, способные убить тебя когда заблагорассудится. Это тоже входит в вашу игру?
– Во всякой игре есть риск, – ответил Шанджат. – Она еще далеко не окончена.
– Окончена на сегодня, – сказал Джардир.
Он поднял копье Каджи и начертил в воздухе метку, пославшую разряд энергии в татуировки на шишковатой плоти демона. Тот взвыл, отлепился от Шанджата и забился в судорогах. С него не спускали глаз, пока Шанвах, шагнувшая за метки, забирала отца.
– Проклятая тварь не солгала. – Встав на колени перед чревом Ренны, Арлен изучал ее ауру. – Всего лишь искра, но она есть.
– Вот тебе и «вовремя вынул», – сказала Ренна.
Арлен выпрямился и посмотрел ей в глаза.
– Создатель свидетель – мы плохо за этим следили, – покачал он головой. – Надо было поберечься.
– Зачем? – спросила Ренна. – Я твоя жена. Мне положено рожать. Создатель свидетель – ты к этому непригоден. Хочешь сказать, что не рад?
– Да нет же, – ответил Арлен. – Я хочу этого больше всего на свете, просто время неподходящее.
– Оно никогда и не будет подходящим, пока демоны выбираются в ночь. Это не значит, что жизнь должна остановиться.
– Я понимаю. Но тебе нельзя идти в Недра беременной нашим ребенком.
– Нельзя? – Ренна скрестила руки. – Не забывайся, Арлен Тюк. Хоть раз бывало, чтобы разговор, который ты начинал с «нельзя», кончился для тебя добром? Можно – и я пойду.
– Ночь, Рен! – вскричал Арлен. – Как мне сосредоточиться на деле, если я постоянно переживаю за тебя?
– Да что ты говоришь! Думаешь, только у тебя есть чувства? Ты переживаешь ту же хрень, что и я всякий раз, когда ты сбегаешь и занимаешься чем-то опасным.
– Да, но теперь я беспокоюсь о двоих.
– Как и я! – Ренна уже давно питалась мясом демонов и двигалась почти так же стремительно, как Арлен.
Он не заметил опасности, пока плюха не отбросила его на шаг, и звон ее эхом отлетел от каменных башенных стен.
Арлен схватился за щеку, потрясенно глядя на Ренну.
Она наставила на него палец:
– Не ты вынашиваешь ребенка, Арлен Тюк. Он часть меня. Еще раз скажешь, что я не пекусь о его благе, и эта затрещина покажется поцелуем.
– Как же ты в таком случае понесешь его в осиное гнездо, город демонов? – спросил Арлен. – Ты видела, на что способен всего один мозговик. На что нам надеяться в проклятущем улье?
Ренна пожала плечами:
– А на что надеяться, если я останусь здесь и рожу среди новых ульев, которые вылупятся по всей Тесе?
– Это еще неизвестно, – сказал Арлен. – Демон мог и солгать, играя с нами, в надежде на свободу.
– И мы обыграем его, если пойдем до конца.
– И как это будет