Глаза стражника округлились, и он пошел за советом к старшему из Горных Копий.
– Энджирские солдаты теперь подчиняются милнским? – спросила Элисса.
– Брат Райнбека, может быть, и сохранил трон, – сказал Раген, – но похоже, что подлинным правителем Энджирса стал Юкор.
– Нам нужно соблюдать осторожность, – заключила она. – Двор неизбежно будет недоволен.
К тому времени как они проследовали в ворота, их уже ждал верхом на белом, без единого пятнышка, боевом коне главнокомандующий Горных Копий.
– Раген! – Услышать его громовой голос было отрадно. – То-то я почуял, что с юга несет падалью!
– Бруз! – вскричал Раген и соскочил, как и тот, с седла. – Не знал, что Юкор послал твою поганую рожу в Энджирс!
Они крепко обнялись; нагрудные пластины застучали, когда друзья с хохотом принялись хлопать друг друга по спине.
– Кому, как не мне, охранять принцессу! – Бруз был в числе ближайших военных советников Юкора. Раген знал его не первый десяток лет.
Раген похлопал по эполету Бруза:
– И с повышением, гляжу.
Бруз кивнул:
– После того как мы отразили атаку красийцев, Юкор отправил на юг еще три тысячи Горных Копий с воззванием и сундуком золота, который чуть не сломал мулу спину.
– Впечатляет, – сказал Раген.
– То же самое можно сказать о тебе! – парировал Бруз. – За донесения из красийского тыла весь север в долгу перед тобой и матерью Элиссой. Юкор обязательно наградит вас, когда вернетесь. А пока располагайтесь во дворце. Живете сколько хотите.
– Недолго, боюсь, – ответил Раген. – У меня есть послания для двора, но нам-то с Элиссой не терпится к детям.
– Конечно-конечно. – Бруз свистнул, и Горные Копья из его свиты принялись тычками и криками расчищать дорогу.
– Это лишнее, – сказала Элисса, когда один стражник сшиб наземь замешкавшегося торговца.
– Ничего страшного, – возразил Бруз. – Пусть эти чурбаки учатся пошевеливаться, заслышав свист Горных Копий. Без нас все они были бы мертвы или в рабстве у красийцев.
Сжав губы, Раген перехватил взгляд Элиссы и покачал головой. К счастью, она не стала спорить.
– Я здесь с поручением более официального свойства, – уточнил Раген. – Я уже не королевский вестник, но графиня Лиша уговорила меня в последний раз выйти из отставки и выступить от имени Лощины при дворе герцога Петера.
Бруз повел бровью:
– Милнский цеховой мастер выступает от имени энджирской графини? Разве это не конфликт интересов?
Раген пожал плечами:
– Отчаянные времена, милорд. Нельзя винить ее за то, что ей не хочется посылать в Энджирс преемника Восьмипалого так скоро после смерти его господина.
– Юкору это не понравится, – заметил Бруз.
– Его светлости не впервой на меня гневаться.
– Да, это мягко сказано! – рассмеялся Бруз.
Они достигли дворца, где в холле ждала еще одна знакомая фигура.
– Создатель, пощади!.. – пробормотал Раген при виде Кирина – придурковатого герольда Юкора.
Тот бросился их приветствовать.
– Раген! – воскликнул Кирин, распахивая объятия, словно встретил старого друга, хотя едва ли это было так.
Пятнадцать лет назад они служили вестниками на одном маршруте, но недолюбливали друг друга. Слава Кирина зиждилась в основном на деяниях Арлена, которые он приписывал себе. А как-то раз, когда Тюк посмел возмутиться, Кирин велел подмастерьям избить и Арлена, и его товарища Джейка.
Раген шагнул в сторону, уклонившись от объятий, и Кирин опустил руки как ни в чем не бывало:
– Рад тебя видеть, дружище.
Раген нахмурился:
– Чем могу быть полезен, Кирин?
– Я собираюсь вернуться в Милн и надеялся найти местечко в твоем караване.
Раген мотнул головой:
– Юкор направил тебя сюда герольдом, и я не стану вмешиваться, пока он сам не призовет тебя обратно.
– О, да сколько угодно! – Бруз с трудом сдерживал смех. – Обязанности мастера Кирина давным-давно выполнены. У нас просто не было возможности сопроводить его домой, а он, вопреки свой поистине легендарной отваге, не хочет ехать один.
Кирин сглотнул комок в горле, но спорить не стал и понизил голос, чтобы слышал его только Раген:
– Видишь? Мое присутствие нежеланно, а жонглеров при этом дворе принято убивать. Сначала зарезали в нижнем проходе Джасина Соловья и его подмастерьев, затем умертвили в Южной башне бедного мастера Восьмипалого. Пусть Юкор меня выгоняет, мне все равно. Я хочу домой.
Раген глянул на Элиссу. Она симпатизировала Кирину не больше, чем он, но тронула его за плечо:
– Я знаю, что такое тоска по дому. Конечно, поезжай с нами.
Жонглер просиял, сгреб в горсть обе руки Элиссы и принялся их целовать:
– Благодарю тебя, мать. Благослови тебя Создатель! Я сейчас же начну собираться.
Издав ликующий вопль, Кирин выполнил обратное сальто. Всполох пестрого – и он помчался по коридору.
– Мы пожалеем об этом, – предупредил Раген.
– Возможно, – сказала Элисса. – Но после пережитого я не стану чинить препятствия тому, кто просто хочет домой.
Появился паж, и Бруз кивнул в его сторону:
– Простите, но меня ждут дела. Их светлости примут вас на вечернем собрании двора. А пока о вас позаботится малый министр.
– Малый министр? – переспросил Раген.
Мальчик поклонился:
– Меня зовут Пол. Главнокомандующий зовет меня так, потому что моим отцом был первый министр Джансон.
– Я только-только придумал название, но оно подходит. – Бруз взъерошил ему волосы. – Только он в состоянии разобраться в отцовских записях. Мы бы пропали без него.
– Сюда. – Пол повел Элиссу, Рагена, Дерека и Йона по длинному коридору. – Ваши покои скоро подготовят, а пока мы все устроили в гостиной – перекусите и отдохните.
– Если есть где присесть, ты уже, почитай, богатей, – обронил Йон.
Комната оказалась роскошной: стол накрыли, от заварочного чайника шел пар. Рядом стояли и вода, и вино, и даже кувшин эля. Это было настолько заманчиво после многодневного путешествия, что Элисса не сразу заметила пожилую женщину, которая пила на кушетке чай.
Хватило взгляда на ее украшения и шелка, чтобы Элисса почтительно присела. Она толкнула локтем Рагена, и муж поспешно шаркнул ногой. Йон и Дерек неловко застыли на полпути к столу.
Мать-герцогиня раздраженно махнула рукой:
– Хватит церемоний! Я не потерплю, чтобы оголодавших мужчин отвлекали от трапезы. За дело, мальчики.
– Мне повторять не нужно. – Раген и его спутники наскоро поклонились и устремились к жаркому и элю.
– Подойди, дорогая, дай на тебя взглянуть, – позвала мать-герцогиня. – Глаза у меня уже не те.
Элисса приблизилась и подавила порыв присесть снова, когда Арейн поднялась навстречу.
– Ваша светлость.
– Оставим титулы за порогом, Элисса, – сказала Арейн. – Ты еще не родилась на свет, а мы с твоей матерью уже переписывались. Мы старые приятельницы с графиней Трешей. Она не могла не обмолвиться обо мне.
Элисса вздрогнула, как бывало всегда при упоминании матери:
– Мы с графиней не часто разговариваем.
– Это мягко сказано, – фыркнула Арейн. – Достойно обсуждения за чаем.
Пол отодвинул для Элиссы стул, налил чай и подал тонкие сэндвичи.
– У меня есть для вас письмо, – сообщила Элисса, когда паж отступил к стене.
– Сразу к делу, – кивнула Арейн. – У вас с матерью общего больше, чем тебе кажется.
Замечание уязвило Элиссу, но она воздержалась от резкости и протянула Арейн конверт с посланием от Лиши.
