– Чем могу помочь? – поинтересовался я, теряя терпение.
Такера развеселило мое волнение. Он достал из кармана блокнот, что-то написал и протянул мне.
– Столько ты получишь, если будешь работать на нас.
Я сглотнул.
– Работать?
– Мы в курсе, чем ты занимаешься. Твои исследования нас заинтересовали. – Такер смотрел на меня с любопытством, будто наблюдал за зверьком, накачанным какой-то дрянью.
Воображение нарисовало Линду – беспощадно слабую, с посеревшей кожей и белым огнем в волосах. Во мне вспыхнуло что-то плохое, темное. Наверное, это отразилось на лице: гость прибавил к сумме пару нулей.
– Откуда у вас информация?
– От хороших людей, – хмыкнул Такер.
– Нет, – процедил я.
– Простите?
Мне удалось его удивить: он выпрямился, кулаки сжались, лоб покрылся красными пятнами.
– Я отказываюсь.
– Не принимайте опрометчивых решений, Оскар. – Он протянул мне визитку. – Это может плохо закончиться.
Выпрыгнув на лестничную площадку, Такер хлопнул дверью.
– Оскар? – опешила мама, скользнув в комнату. – Что…
– Ты все слышала, – перебил ее я.
– Ладно. – Она села рядом и обняла меня. – Чем ты недоволен? Сколько он предложил?
– Неважно.
– Отец пашет за двоих. Нам не помешают эти деньги…
– Я не соглашусь. Никогда. – Ни за что. Ни за какую сумму. – Извини. Наши эксперименты… в общем, Линда начала седеть. Из-за меня. И еще… много чего начала.
Это прозвучало слишком страшно. Я был не готов. Мама – тоже.
Мы угасали, тонули в ужасе, искажались, как отражения в комнате смеха. Долго. Нестерпимо долго.
– Оскар… – Мама отстранилась. Она что-то придумала, и это сделало ее сильнее. – Почему бы вам не продолжить исследования? Чтобы найти лекарство от этой… болезни. А Такер поможет с оборудованием.
Она была права. По крайней мере, мне так казалось. Я ведь не догадывался, как все обернется.
Вечер подкрался незаметно. Мы с Линдой встречали Новый год на улице. Не из-за фейерверков – после терактов их запретили, чтобы не пугать людей. Нам просто нравилось наблюдать за жизнью пустых дворов.
Я не рассказывал Линде о Такере, а она не читала меня. Боялась или жалела – не знаю. Шутки, детские воспоминания, большие города – вот о чем мы тогда говорили.
Мысли о визитке не покидали меня. Как бы я ни цеплялся за прежнюю жизнь, она умирала.
Мы включили планшет за минуту до двенадцати. Когда дата в углу изменилась на первое января, из-под капюшона Линды выпорхнул седой локон. Он мечтал о полете, а крыльев не было.
– Сейчас, солнышко, – шепнул я, а сам отошел в сторону и набрал Такера.
Я решил и жутко боялся, что утром передумаю. Да что там утром – через секунду.
– С наступившим, Оскар, – прозвенел в трубке его голос. – Слушаю тебя.
– Я согласен, но с одним условием, – выпалил я.
– С каким же?
– Мне нужен Dodge DC8.
Глава 22
– Она седеет, – прошептал я, вломившись к Ларсу.
Шло второе января. Стрелки неумолимо ползли к одиннадцати вечера, но ждать я не мог. Перед глазами стояли ее волосы. Я заблудился в них, состарился с ними за компанию. Черные локоны поредели, выпрямились, как серпантин после праздника. Я паниковал.
Днем, прибежав ко мне в слезах, Линда умоляла возобновить эксперименты. А я, идиот, согласился.
С Такером мы условились встретиться девятого, но нечто уже пускало в Линде корни и разрывало ее плоть. Неизвестно, что могло случиться за неделю. Последняя надежда – хороший программист.
– В смысле седеет? – Ларс поплелся в комнату, но заметив, что я не последовал за ним, вернулся. – Чего ты?
– Это я виноват.
Я рассказал нашу историю, сшил из нее фрак, лоскуток к лоскутку, выгладил. И вдруг понял: я не лучше тех тварей. Ларс пялился на свой свитер и будто примерял его на мой ужас. Свитер топорщился, тянулся, трескался, а в дырявом кармашке белой бутоньеркой приютилась Линда.
Ларс, точно изголодавшаяся собака, глотал каждое слово. Черствое, сухое, с запекшейся сукровицей – не важно. Главное – насытиться. И слушал, слушал слишком внимательно для человека, которому все равно.
– А сегодня… ее зрачки побелели. Мне страшно, – произнес я. – Мне очень страшно.
Он прожевал мою историю, поморщился, мол, пересолено, и наклонился ко мне. Медленно, наслаждаясь моментом. А через миг его кулак отправил меня в дальний угол коридора. Я потянул за собой вешалки с куртками.
– Я знал, что в тебе много гнили. – Ларс плюнул мне в лицо и скрылся в комнате.
Я лежал и все больше убеждался в его правоте. Эксперименты, провода, расчеты… я любил их сильнее, чем Линду. Даже когда мы умирали на островке из людских тел, я психовал из-за незаконченных исследований. Из-за проклятых цифр.
Ссадина на виске пылала. Мысли превратились в горячий воск. Я не заслуживал такого наказания – слишком милосердно.
Спустя десять минут – на этот раз я умер ненадолго, – завязав в хлипкий узел оправдания, я поднялся и пошел вслед за Ларсом. Укутавшись в полумрак ночных огней, он подпирал спиной стену. Щелкал зажигалкой – он закурил после Нового года, наблюдал за огнем и, готов поспорить, боролся с желанием прижечь меня, как воспаленную рану. Он не старался быть тем, кого я называл своим. Не друг. Не мистер Обаяние. Не Ларс.
– Проваливай, – обронил он. – Проваливай, я за себя не ручаюсь.
– Мне жаль.
– Серьезно? – хохотнул Ларс, и под потолком расправило крылья и закружило наше общее нечто. – Тебе жаль? Это глупо, Оскар! Господи, ты даже не представляешь, насколько нелепо выглядишь!
Я представлял. Еще как представлял. И продолжал переминаться с ноги на ногу.
– Я ее вылечу.
Лунный свет коснулся щеки Ларса. Что-то заблестело. Если бы я не знал его, то подумал бы, что он плачет. Хотя… как выяснилось, я его не знал.
– Ты убиваешь ее, придурок.
– Мы пытались прекрати…
– Да плевать, что вы пытались! – рявкнул Ларс. – Плевать! – Кулак врезался в дверной косяк, лоб испещрили морщины. – Я подарил ее тебе. А ты? Что ты дал взамен?
Он победил. Да и не только он. Куда ни посмотри, я был в проигрыше.
В горле застрял вопрос. Последний и решающий. Я хотел убедиться, что потерял друга.
– Ты… любишь ее?
Она моя девушка. Моя пациентка. Мое солнышко. Моя во всех отношениях.
Ларс запустил руки в карманы, будто где-то там, в сигаретах и хлебных крошках, затерялся ответ.
– А ты спрашивал себя? Кажется, нет.
– Мне нужна твоя помощь, Ларс. Приходил один человек…
– …И предложил кругленькую сумму. Как, по-твоему, кто его к тебе направил?
– Зачем? – опешил я.
– Меня тоже пригласили. Как хорошего прогера. Они интересовались излучениями, и я дал твои координаты. Все для друга, – фыркнул Ларс и снова щелкнул зажигалкой. – Вали отсюда. Пока я тебя не убил.
– Мы должны работать вместе.
– Ошибаешься. Я ничего тебе не должен. А вот чем ты собираешься возвращать долги?
Я промолчал. Расплачиваться мне было нечем.
* * *Линда ерзала в кресле. Она не смотрела на провода, но ее пальцы тряслись, играли на воображаемом пианино, вытанцовывали квикстеп, когда я дотрагивался до приборов.
– Давай проветримся. Я устала от всего этого. – Она обвела взглядом комнату.
Впервые за две недели, не считая Нового года, Линда предложила погулять. Неужели
