Обхватив маленькую кастрюльку когтями, я сжала её как самый драгоценный камень на свете, осторожно поднесла к губам и, закрыв глаза, стала маленькими глотками пить роскошную обжигающую жидкость.
Ох-х-х!
Оказавшись на вершине блаженства, я даже пошатнулась от удовольствия.
Шоколад, шоколад, шоколад…
Ах-х-х!
Вдруг внутри меня всё взорвалось, а в глазах потемнело.
Глава 3
Первое, что я осознала, открыв глаза, – что я нахожусь в другом месте. Всего мгновение назад, сидя на задних лапах, я сверху вниз смотрела на человека в ярких лохмотьях с удивительными кулинарными способностями. Теперь я видела только голубое небо.
О. Видимо, я лежу на спине.
Это странно. Прежде я никогда не лежала на спине, ведь так можно повредить крылья.
Мои крылья! Где мои крылья? Я не чувствовала их. Попытавшись встать на четыре лапы, я тут же завалилась вперед.
Что с моими лапами?
Открыв пасть, чтобы выпустить дым, я обнаружила, что его там нет. Но почему? Раньше я всегда кашляла, когда меня охватывала паника. А сейчас я определённо была в панике!
– Осторожно, – услышала я. Голос показался мне знакомым, но только отчасти. Когда я слышала его в последний раз, он был намного слабее.
Я повернула голову, и это оказалось на удивление трудно – но размышлять об этом было некогда.
Рядом стоял человек. Мой человек. Но как он стал таким большим? Всего минуту назад он был крошечным, а теперь нависал надо мной, как колокольня.
– Двигайся медленно, – предупредил он. – Тебе потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть.
– Привыкнуть к чему? – взвизгнула я.
Я оцепенела, и горло сжалось в нехорошем предчувствии. Это был не мой голос. Мой голос гремел, вырываясь из пасти, а этот был тонким и скрипучим. Он звучал… он звучал, как…
Я затрепетала всем телом и прижалась к земле.
– Вот, возьми. – Человек вздохнул и снял верхнюю одежду. – Тебя знобит. Наверное, это от шока. – Он набросил мне на спину длинную фиолетовую накидку, и я утонула в ней, а её края легли на землю по бокам от меня.
Как она может быть такой большой? Если только…
– Не может быть! – пролепетала я этим жутким, тонким, неправильным голосом. – Нет!
– О, да, – сказал он. – Мне жаль, но, понимаешь, я не мог поступить иначе. Ты ведь собиралась меня съесть. Ты была такой огромной, что не было никакой надежды тебя остановить. – Он пожал плечами. – Пришлось изменить тебя.
У меня закружилась голова. Я не могла дышать. Чтобы успокоиться, я попыталась вонзить в землю когти, но они отказались погружаться, беспомощно оттолкнувшись от неё.
Мне не хотелось наклоняться и смотреть, что не так. Я не сводила глаз со стоявшего передо мной человека-обманщика.
– Ты не волшебник! – сказала я. – Тебе меня не обдурить. На тебе нет чёрного плаща!
– Чёрного? О, я понял, что ты имеешь в виду. Ты говоришь о королевских боевых магах в их накидках. – Он фыркнул. – Нет, я не из их числа. Они вытворяют яркие показные волшебные трюки на полях сражений, так что им достаются и золото, и слава, и костюм… А я…
Его губы растянулись в самодовольной улыбке.
– Я представляю собой нечто гораздо более интересное. Я – пищевой маг. Нас немного, но поверь мне, мы очень могущественны. Тебе ведь понравился горячий шоколад, который я наколдовал, не так ли? Это кое-что да значит.
Кое-что? Этот горячий шоколад был вкуснее всего, что я когда-либо пробовала в своей жизни. От одного воспоминания о нём мой желудок скрутило волной желания.
Что он имел в виду, сказав «наколдовал»?!
Пищевой маг наклонился и извлёк из сумки какой-то круглый предмет, засверкавший на солнце. Меня сковал страх: я знала, что это такое. Однажды дедушка принёс один такой предмет домой вместе с целой кучей других человечьих штуковин вроде котелков и кастрюль, чтобы показать нам. Цитрина мгновенно определила, что это.
Зеркало.
– Хочешь на себя взглянуть? – спросил пищевой маг подозрительно мягко.
Нет, подумала я, но не позволила себе произнести это вслух. Я была драконом. Мне не пристало показывать страх перед кем-либо, особенно перед тем, кто должен был стать моей добычей.
Я лежала, застыв от ужаса, а зеркало приближалось всё ближе и ближе.
Я не убегу. Я не опозорюсь. Я…
Маг опустил зеркало на уровень моих глаз.
На меня смотрела человеческая девочка. Её золотистые глаза были широко раскрыты. В них застыл ужас.
Пищевой маг не стал задерживаться после случившегося. Насвистывая, он собрал свои вещи и даже вытер кастрюлю. От аппетитного запаха мой рот наполнился слюной, но я сжала маленькие глупые зубы и силой заставила себя больше не просить у него шоколада.
Такого удовольствия он не заслужил.
– Верни. Меня. Обратно! – приказала я. – Иначе…
Пятнадцать минут назад он бы задрожал, услышав мой рёв. А теперь только неловко улыбнулся и закинул на плечо мешок.
– Удачи тебе, маленький дракон.
Накидку он тоже забрал с собой, оставив меня только в одеянии из серебристо-малиновой ткани с чешуйчатым узором, в котором я оказалась после превращения. Оно как вторая кожа покрывало мое оголённое бесчешуйчатое тело, но совершенно не защищало мягкие подошвы. Я никак не могла заставить себя посмотреть на эти несчастные босые ступни или на серебристо-малиновую имитацию моей чешуи. Каждый раз, когда я хотела это сделать, зубы предательски начинали стучать, и мне приходилось обхватывать себя слабыми верхними конечностями, чтобы приглушить дрожь в остальной части тела.
Дедушка бы знал, как поступить. Я повторяла себе это каждый раз, когда начинала забывать, что драконы не испытывают страха. Никогда.
– Знаешь, может быть, тебе даже понравится быть человеком, – сказал пищевой маг. – Когда придёшь в себя и успокоишься, спускайся с горы. Ближайший город – Драхенбург, столица. Там ты сможешь найти заработок и крышу над головой.
– Заработок? – повторила я, уставившись на него. – А что это?
Он вздохнул и покачал головой.
– Тебе предстоит многому научиться. Просто запомни: иди туда. – Он махнул рукой в сторону склона. – На твоём месте я бы поискал работу подмастерьем. Не знаю, сколько тебе было лет, когда ты была драконом, но сейчас тебе на вид не больше двенадцати. И лучше бы поскорее отправиться в путь. Ты же не хочешь оказаться здесь в темноте, когда дикие звери выйдут на охоту.
– Я – самый лютый зверь в этих горах! – огрызнулась я.
Человек издал забавный хрюкающий звук.
Потом мохнатые линии над его глазами опустились, а губы искривились. Было в его лице что-то такое… О, камни и кости. Это что – жалость?
Как бы я хотела по-прежнему быть могущественной и огнедышащей! Я бы его спалила, вместе с его шоколадом, просто чтобы стереть с его лица это выражение.
– Удачи, – повторил он и повернулся ко мне спиной.
Через минуту его насвистывание стихло где-то вдали. Я осталась одна на опушке леса, на горе, которая вдруг показалась мне гигантской.
Отлично. Ярость придала мне сил. Стиснув зубы, я перевернулась и оттолкнулась задними ногами от земли.
Я смогу.
Я не решилась встать перед
