Ухмылка на лице Честертона превратилась в хищный оскал, от которого даже закаленному в боях Бунвелу стало не по себе. Командир пиратов уже начинал жалеть, что откликнулся на предложение этого чертова британца. Пытаясь справиться с нарастающим напряжением, Бунвел хмыкнул и пожал плечами с как можно более безразличным видом:
– Ваше право. Тогда давайте сразу все порешим об оплате…
– Двести тысяч каждому члену вашей команды и каперский патент от Британской Короны, – продолжая ухмыляться, перебил его Честертон. – Идет?
Бунвел кашлянул, старательно изображая безразличие, но британский офицер понял по глазам, что пират уже заглотил наживку.
– Маловато за столь грязную работенку, – протянул он, потирая щетину на подбородке. – Четыреста тысяч минимум. Если русские успеют послать сигнал бедствия с сигнатурами наших кораблей, то нас будут разыскивать по всей обитаемой галактике от Старой Земли до Внешних Звезд. А поймав, повесят на антенной мачте, где мы будем медленно жариться в солнечной радиации, пока в кислородных баллонах не кончится воздух. Не уверен, что столь паршивая перспектива соразмерна с предлагаемым вознаграждением. Не находите, а?
Честертон выпрямился и сложил руки на груди, разочарованно поджав губы.
– Капитан Бунвел. Если вы струсили, то так прямо и скажите, и тогда мы закончим здесь и сейчас. Вы останетесь на своем уютном корыте в полной безопасности от жестокости космических законов о пиратстве, а я отправлюсь искать другую кандидатуру. Мне почему-то кажется, что шанс заполучить британский каперский патент за столь незначительную услугу, как подрыв одного корабля, заинтересует очень многих. Ну так что? Я обрываю связь?
Бунвел насупился, и на мгновение Честертон решил, что перегнул палку.
– Ладно, к черту все! – наконец махнул рукой капитан пиратов. – Три сотни каждому, и мы в деле! Сотни тысяч, естественно.
Честертон ухмыльнулся, его аугментический глаз с жужжанием сменил фокусировку. Прицельные матрицы спали с корабля пиратов, ракетные установки задвинулись обратно в корпус британского разведчика.
– Вот это совсем другой разговор, – удовлетворенно сообщил английский офицер.
– Не, а здорово наш старик уел британского щеголя с первым правилом, а? – Иван возбужденно ткнул меня в плечо. – Только этот гад рот открыл, как наш ему навтыкал в ответ по самое не могу!
Я рассеянно кивнул, погруженный в собственные мысли. Громадный лифт, подрагивая, полз вниз на ангарную палубу. Итак, первый раунд за нами, но теперь все зависело от наземной команды. То есть от нас с Ванькой.
Это и был второй этап условного соревнования за право обладания миром. На него отводилось всего шесть часов, и сводился он к следующему: «забронировавший» планету корабль должен высадить команду на поверхность и установить маяк на самой высокой точке планеты. Если это условие успешно выполнено, то мир ваш. При этом на покорение вершины всегда давалось только шесть часов. И не важно, какой высоты гора. Считалось, что если ваши технологии недостаточно развиты, чтобы вы могли уложиться в срок, поднимаясь на гору размером с три Эвереста, то и не надо мельтешить под ногами у более серьезных игроков. Сжульничать тоже не получалось: просто сбросивших капсулу с маячком на вершину быстро выводили на чистую воду соперники, пристально наблюдающие через спутники и дроны за тем, как ваша команда карабкается наверх, и искренне желающие вам переломать себе руки-ноги. Ну а если ваши разведчики не укладывались в срок, то вы теряли право пытаться «застолбить» мир и должны были отступить. Теперь попытка переходила к вашим конкурентам, стоящим в очередности по времени окончания их сканирований планеты.
Лифт вздрогнул, остановившись, и его двери с шипением разъехались в стороны. Мы вышли наружу, оказавшись под гулкими сводами ангарной палубы. Дрон уже убрали, откатив его в стационарный бокс в дальнем углу. Вместо него на стартовой позиции стояла «Антигона». Стандартный транспортный челнок типа «космос-поверхность», переоборудованный под научные нужды. Внутри он был напичкан оборудованием, но снаружи так и оставался громоздкой коробкой со скошенным носом и четырьмя двигателями по бортам. Отдаленно «Антигона» чем-то напоминала древний VTOL V-22 начала XXI века.
Люк был распахнут настежь, рядом стоял ящик с инструментами. Когда наши шаги застучали по металлическому полу, из-под днища челнока на поддоне с колесиками выкатился человек в промасленном комбинезоне.
– Что вы топаете, как стадо слонов? – осведомился Олег, вставая и обтирая руки ветошью. – А если бы я спал?
Ванька улыбнулся, а я обменялся с пилотом рукопожатием.
– Старик приказал стартовать сейчас, – вместо приветствия объявил я. – У нас на хвосте висит один очень надоедливый британский сэр, которому не терпится прибрать эту планету к его аугментированным клешням.
Олег хмыкнул, покачав головой.
– Значит хорошо, что я закончил диагностику пять минут назад, – сообщил он, бросая тряпку к инструментам. – Заходите, рассаживайтесь. Я сейчас переоденусь и приду.
Он указал большим пальцем себе за спину на зев открытого бортового люка. Кивнув, мы с Иваном поднялись по трапу и, пройдя в кабину, опустились в широкие противоперегрузочные кресла.
– Как наша ласточка? – крикнул я, застегивая ремень безопасности и чувствуя, что сиденье твердо облегает мое тело, подстраиваясь под его форму.
– Нормально! – откликнулся Олег из дальнего конца десантного отсека.
Пилот достал из шкафчика скафандр.
– Движок наглотался пепла на Полисаре, так что пришлось полностью менять фильтры, – продолжил он, застегивая молнию и несколько раз взмахивая руками, проверяя, чтобы ткань подкладки не сковывала движений. – Задний маневровый все еще кашляет и барахлит, поэтому никакого парения и зависания в этот раз. Иначе грохнемся как пить дать.
Олег прошел мимо нас с Иваном и сел в кресло пилота. Щелкнул какими-то переключателями, запуская двигатели. Мелкая дрожь пробежала по челноку, когда реактор ожил. Взмахом руки я открыл трехмерную проекцию карты планеты. Зеленый шар закружился между нами, отбрасывая на лица моих друзей мертвенный свет.
– Значит, так. В этот раз нам повезло, гор на планете немного и все они мелкие. Самая высокая точка – вот этот вулкан, – я подсветил коническое возвышение на северном континенте красным. – У него пологие склоны, так что подъем займет не больше часа прогулочным шагом…
– Вулкан спящий? – перебил меня Ванька с тревогой
