– Когда отстреляешь первую тысячу патронов, владение оружием начнёт приносить тебе больше пользы, чем вреда, – заявил сержант. – Хотя многое зависит от психологии, а не от рефлексов. Ты был на войне?
– Нет. Но, случалось, в меня стреляли. И я стрелял в ответ.
Николай пожал плечами и не стал уточнять, что скорее всего находился в тот момент под успокоительным воздействием магии. Да и в любом случае стычка с байкерами и короткая поездка по кавказской дороге не шли ни в какое сравнение с настоящим делом. Тем не менее Николай, подумав, записал себя в сословие людей, понюхавших пороху.
В теории всё выглядело просто, но обучаться правильному хвату, прицеливанию, передвижению и прочим премудростям пришлось довольно долго. Тренировки проходили на большом полигоне, где помимо обычного стрельбища возвели целый городок для отработки различных тактических упражнений. С Николаем сержант работал индивидуально, и всё сводилось к выработке рефлексов. Как писалось некогда на всех школьных фасадах: «Учиться, учиться и учиться». Вот Николай и учился. Выхватывать оружие из кобуры и вставать в стойку; стрелять из разных положений по разным мишеням, успевая вычленить наиболее опасные; разрывать дистанцию, падать, перекатываться, передвигаться вперёд мелкими шажками, заменять, не глядя, обойму. А кроме того, после каждой тренировки оружие требовалось разбирать и чистить, на что сержант напирал особо и спуску в этом священном для всякого воина деле не давал ни малейшего.
Смолвуд Николаю нравился тем, что объяснял всё спокойно, без крика и суеты, если требовалось, повторял несколько раз. А ещё он не кидал понтов. Простенький «Чезет» воспринимал так же серьёзно, как собственный легендарный «1911». Он вообще никакое оружие не ругал и не хвалил, не делил на плохое и хорошее, но считал, что для каждого существуют свои пределы и свои условия применения. Примерно так же сержант относился и к людям.
– А трупу, ему ведь всё равно, кто и из какой волыны его завалил, – резонно замечал инструктор.
Поскольку менять полушария с помощью тропок получалось непросто – подходящее трансатлантическое окно открывалось лишь несколько раз в день, – Айви привозила Николая на стрельбище утром, а сама уезжала мотаться с монетами по местным шоссе. Стрелковый клуб располагался в Техасе, здесь всё ещё ощущалось лето, а сержант время зря не тратил, так что с Николая к возвращению Айви (после полудня) успевало сойти семь потов.
– Вам тоже ставил руку Смолвуд? – как-то спросил он у овды.
– Нет. Мы с ним прежде даже не были знакомы. Такая техника хороша для людей, а у нас другие методы, ведь даже применяя огнестрельное оружие, мы не забываем о силе. Я нашла сержанта через Лизу, она общается с людьми больше, чем я, вот и посоветовала толкового мужика.
Там же, на юге Штатов, но только, кажется, в Калифорнии, Николай проходил курс экстремального вождения. Маневрирование на мокром асфальте, контролируемый занос, полицейский разворот и прочие штуки такого рода. И вышло так, что эти знания ему пригодились раньше, чем умение метко стрелять.
Глава 6
Экзотический пятак
– Кажется, у нас проблема, – сказала Айви, оторвавшись от ноутбука.
Мобильным Интернетом она не пользовалась по тем же непонятным Николаю причинам, что и сотовым телефоном. Но накануне в мотеле загрузила на диск всевозможные справочники из Сети и теперь, похоже, обнаружила то, что искала.
– Мы все умрём? – произнёс Николай, лениво придерживая руль.
К настоящему моменту он не просто устал, но, кажется, уже стал привыкать к усталости. Погоня и опасность столкновения с бандой превратились в рутину. Адреналин прекратил поступать в кровь, а силы организму требовались всё те же. Как результат, наступила апатия, он впал в оцепенение, в летаргию. Какие ещё проблемы могли его озадачить, вырвать из полусонного состояния?
– Ничего смешного, – с лёгкой обидой заметила Айви. – Не советую слишком-то шутить про смерть. Она может внезапно ответить.
– Прошу прощения. – Он встряхнул головой.
– Принято. Так вот. Я всё время думала над тем, каким образом нас выслеживают, если на монетах нет метки? Позавчера, ещё раз тщательно рассмотрев ваши трофеи, я обнаружила кое-что интересное.
– Ага.
– Одна из монеток оказалась непростой. Очень непростой. На первый-то взгляд обычный никель.
– Никель?
– Так американцы называют пятак, – пояснила Айви, поймав непонимающий взгляд.
– Ага.
– Ну пять центов, они пять центов и есть, – продолжила девушка, – но меня неожиданно заинтересовал год его выпуска.
– И что? – почуял неладное Николай.
– Оказалось, что он не просто какой-нибудь никель, а никель тринадцатого года! – с мрачной торжественностью сообщила Айви.
– Понимаю. – Николай, конечно, ничего не понял и принялся импровизировать: – Число тринадцать мешает удаче. Возникает, видимо, некое противоречие, столкновение антагонистических сил, конфликт магических сущностей…
– Что за бред вы несёте? – уставилась на него Айви. – Каких ещё, к вселенскому бесу, магических сущностей?
– Я просто пытаюсь поддержать разговор и соответствовать антуражу, – признал Николай.
– Лучше оставайтесь самим собой. Выпейте пива, что ли…
Она открыла крышку контейнера, стоящего между водительским креслом и двумя пассажирскими, и извлекла из него пару банок пива. Одну из них, предварительно вскрыв, протянула Николаю.
– Ну вот, – заметил он. – А третьего дня вы, помнится, утверждали, будто выпивку и еду на ходу наколдовать невозможно и что обязательно нужно останавливаться в этих убогих кафе. Можете ведь, когда захотите!
– Встроенный бар был тут всегда.
– И вы только сейчас решили посвятить меня в подобную тайну?
– На это были причины.
– Допустим. А ничего, что как раз сейчас я за рулём?
– Вы уже ездили после выпивки. Не нарушайте скоростной режим, следите за дорогой, не лезьте на чужую полосу, и всё будет хорошо.
Николай не стал больше спорить (да и не мог) и с удовольствием сделал пару затяжных глотков.
– И что там не так с этой монетой? – спросил он, подобрев. – Сотня лет, конечно, срок большой, особенно для Америки, но как раз там-то все выпущенные деньги в ходу, насколько я понимаю. Кроме золотых монет, которые изъяли во времена Великой депрессии. Но ведь никель – не золото, если химики нам не врут.
– Не в этом дело. Я пробила на всякий случай эту монетку в разных справочниках и базах. Ну вдруг она засветилась в драматической истории или в чёмто подобном. Фальшивая чеканка, клад, пароль для шпионов, памятный сувенир. За сто
