О землю ударился диск, и Уилл вспомнил. Круглый, серебряный, шесть дюймов в поперечнике.
Диск, который он взял из витрины Франклина. Исцеляющий диск.
Уилл подобрал его и повертел в руках в поисках какого-нибудь выключателя. Почему он не спросил у старика, как это работает?
Он сильно нажал на диск обеими руками, и тот ожил и загудел, пульсируя энергией. Тогда Уилл посмотрел на друзей. Холодные и неподвижные, они лежали в нескольких футах друг от друга.
В голове его зазвучал голос Франклина:
«На редкость успешно восстанавливает ткани человека на клеточном уровне. Срабатывает всего один раз, но, к счастью, производить их легко».
– Чего ты ждешь? – спросил Ник.
– Не получится, – ответил Уилл.
– Почему? О чем ты? – сказал Джерико. – Используй эту чертову штуку!
– Она работает всего один раз, – сказал Уилл и посмотрел на них: – Кого вылечить?
Оба не знали, что сказать.
– Аджай, – сказала Брук.
Она встала на колени рядом с ним. Спокойная и сосредоточенная, посмотрела прямо ему в глаза.
– Лечи Аджая, Уилл, – сказала она.
Сосредоточившись, она протянула руки к Элизе и взяла ее за голову. Не зная, как действует диск, Уилл положил его Аджаю на грудь. Он чувствовал, что серебристый круг полон энергии и отдает ее в тело Аджая. Тогда он сосредоточился на диске и, полагаясь на чутье, стал перемещать прибор от повреждения к повреждению (а их было немало), помогая ему, и ждал от диска отклика, который подсказал бы ему, как его запустить.
Прошло несколько минут, не секунд, и Уилл понял, что идет гонка со временем. Он моргнул, включая Сеть, и стал смотреть, как энергия перетекает в Аджая, течет сквозь него, сражается с ранами, выигрывая одни битвы, проигрывая другие. Особенное внимание он обратил на голову Аджая, понимая, что наблюдает ход борьбы за жизнь друга.
Почувствовав, что энергия диска иссякает, Уилл добавил собственную; он знал, как это делать, или, скорее, догадывался. В отчаянии он оглянулся, и эту просьбу о помощи услышали остальные. Рядом склонился Джерико и тоже возложил руки на Аджая, затем то же самое сделал Ник, и тут Уилл понял, что Брук рядом, положила свои руки поверх их рук, а Элиза у нее за спиной зашевелилась на земле, начала дышать, и краска вернулась на ее лицо.
В этот миг диск в руках Уилла потемнел и стал холодным. Кончилась энергия. Уилл отбросил его в сторону. Все замерли. Аджай по-прежнему не подавал признаков жизни… но потом вздохнул, открыл глаза и увидел друзей, глядящих на него.
– Не могу даже начать вам рассказывать, как это было интересно, – сказал он.
Рядом появился Дейв в человеческом облике. Он был в синяках, окровавлен и заметно хромал.
– Окровавленный и побитый… ну и стойкие же эти тупицы, надо отдать им должное. Они перегруппировываются и настроены очень решительно. Эй, напарник, не говори, что ты еще не прорезал отверстие!
Уилл бросил ему Резак:
– Режь сам!
Дейв включил Резак. Уилл поднял Аджая с земли, обнял и некоторое время держал, а тем временем Ник осторожно принес к ним Элизу. Уилл обнял ее и почувствовал тепло ее тела, запах ее волос; ему показалось, что он никогда ее не отпустит.
За плечом Элизы он увидел Брук; она всхлипывала и всем твердила, как она виновата. В основном Нику, который обнимал ее и которому, по-видимому, одному интересно было ее слушать.
Стоявший поблизости – на страже – Джерико достал носовой платок. Очевидно, ему что-то попало в глаз.
Восемнадцать
Житейская заповедь Уилла № 18: Все, что тебе нужно, это любовь и несколько друзей, которым можно верить. Ну и немного удачи не помешает
«31 августа
Дорогой папа!
Довольно долго собирался тебе написать. Не знаю, где ты, поэтому не знаю, увидишь ли ты это, но, если когда-нибудь ты найдешь это письмо или оно найдет тебя, мне хотелось бы, чтобы ты знал, что произошло.
Теперь я знаю всю историю. Почему ты бежал из Центра, почему прятал меня, почему мы жили так, как жили, и почему ты никогда не говорил мне правды. Пока я рос, это меня сердило и смущало. Я тогда научился очень хорошо скрывать свои чувства, но уверен, что ты все понимал. Опять же, у тебя было довольно причин ничего мне не объяснять.
Я испытываю смешанные чувства даже сейчас, когда знаю, кто ты на самом деле. Могу только сказать, что теперь, познакомившись с твоим отцом Франклином – не могу заставить себя называть его своим дедом, – думаю, что и сам поступил бы так же. Ты делал все, что мог, в безумных обстоятельствах.
После того как тебя забрали в Оджаи, я видел тебя только раз в Крэге, когда он использовал тебя, чтобы заставить меня повиноваться ему, точно так же как использовал меня, чтобы заставить тебя. Я даже не знаю, видел ли ты меня. А я с тех пор тебя не видел. Но хочется считать, что ты еще жив – где-нибудь, как и я после авиакатастрофы.
Надежда – последнее, что ты можешь позволить себе потерять, верно? Думаю, это одна из лучших заповедей, которые ты мне оставил. Кстати, спасибо за них. Они действительно помогли, больше, чем ты можешь себе представить.
Здесь у меня много замечательных друзей, поистине «способных», как и я, в разных отношениях, но об этом ты все знаешь. Но не способности делают их особенными, хотя сами по себе эти способности поразительны. Однако не случайный подбор участков цепочки ДНК делает их замечательными, а их характер.
Например, они могли воспользоваться сотней предлогов, чтобы отступить, когда я попросил их о помощи, но они не колебались. Мы сразились с Франклином, с «Рыцарями» и Творцами, прежде чем те смогли принести больше вреда. Потерпев поражение здесь, мы вынуждены были отправиться в Небытие и там закончить свое дело – и перевернули это Небытие вверх дном. Я не хвастаюсь, это правда. Теперь эти уроды долго не смогут проникнуть на нашу сторону.
Когда мы вернулись – пять недель назад, – все оказалось не так, как мы ожидали. Франклин говорил мне, что если я использую Резак, то вернусь в наш мир почти в ту же секунду. Как и в большинстве других случаев, он ошибался.
Прошло почти десять дней. Франклин давно исчез из кампуса и большинство его друзей-рыцарей тоже, в том числе и тот, кому принадлежал Крэг, – Стэн Хаксли. С тех пор никто ничего о них не знает.
Когда мы ушли в Небытие, нас прикрывали друзья. Бродячая труппа борцов-профи, которую отыскал мой друг Ник. Один из них тоже наделен «способностями»; оказалось, что он сын того человека, которого ты знал как Джолли Непстеда; он присматривает за вещами парней в Центре. Полагаю, тебе известна его история: он был одним из первых паладинов, когда программа Франклина начиналась. Так вот, его сын воссоединился с Непстедом, который с тех пор
