– Всё равно придётся, – пробурчал Балмер, не сомневающийся в своей правоте. – Макс прав, внутри этих консервных банок никого нет, кроме, может быть, сдохших автоматов. Давайте хотя бы постучимся в каждый бак, вдруг нам откроют?
– Не знал, что ты верующий, – засмеялся Фьюри.
– Что ты имеешь в виду?
– Это же из Библии? «Стучите – и откроется вам…»
– Не богохульствуйте, еретики, – назидательным тоном заговорил компьютерщик корабля Руби Кнох, который и в самом деле знал Библию и даже везде возил её с собой в книжном варианте. – Это слова Иисуса Христа: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам».
– Можем и постучать, – захохотал Браннер.
– Заканчивайте экскурсию, – оборвал веселье экипажа Харрисон.
Разговоры стихли.
Шаттл послушно поплыл вокруг необычного комплекса, нацелясь стволами аппаратуры и видеокамер на мерцающие снежной коростой стены башен.
* * *Второй поход к чужой станции (с чем согласились все астронавты) на шаттле также не принёс каких-либо открытий.
Баки-башни комплекса не имели ни дверей, ни люков, ни окон, а его обитатели никак не реагировали на манёвры гостей, даже после того, как они осуществили идею Балмера постучать.
Стучали долго, облетев пять башен, и всё без толку.
– Сказал же – надо пробивать стенку, – напомнил о себе Балмер.
Упрямства ему, как и здоровья, было тоже не занимать.
Совещались недолго.
Время уходило, самочувствие экипажа не улучшалось, хотя все начали понемногу привыкать к воздействию «юлы» здешнего гравитационного поля, и Харрисон принял решение:
– Пробьём дыру в коробе перехода между зданиями. Режим работы прежний.
– Я пойду! – вызвался Балмер. – Один!
– Обойдёмся ползунами. Вслед за ними, если не произойдёт ЧП, пойдёт группа…
– Я! – не дал ему закончить эксперт.
– Пойдёт группа в составе…
– Я пойду!
Раздались смешки.
– Успокойтесь, Эдвин, – сказал Харрисон недовольно, – вы пойдёте тоже, как специалист по ксенологике. Старший группы – Родольфо, оператор – Макс. Готовьте технику.
– БК? – деловито осведомился пилот.
– Полная упаковка, – ответил капитан.
Под аббревиатурой БК подразумевался боекомплект для группы, а полная упаковка означала, что шаттл понесёт на борту вдобавок к штатному оружию – плазмерам и лучемётам ещё и переносные ракетные «стингеры». Кроме того, все члены экипажа были вооружены персональными лучевыми бластерами.
Погрузка необходимого оборудования, оружия и роботов в катер заняла четверть часа.
Нокс открыл люк грузового отсека, и аппарат, облитый светящейся плёнкой силового поля, выскользнул из корабля в черноту пространства.
Для проникновения внутрь чужого комплекса выбрали ближайший переход от первой башни ко второй.
Родольфо Ковалик опустил шаттл до высоты в два метра над бугристым валом камня и снега.
Фьюри, отвечающий за работу всех периферийных технических систем корабля, выпустил ползуна – робота на манипуляторах, похожего на метровой высоты кенгуру. Робот нёс в кармане «живота» обыкновенный электрический резак, способный функционировать в условиях вакуума.
Для начала решили не пользоваться излучателями и взрывными устройствами.
Робот-ползун потоптался у стенки короба, как коростой покрытой кружевным слоем инея и снега, выбрал почти свободный от изморози участок.
– С богом! – сказал Родольфо.
Макс активировал робота.
Манипулятор плавно поднёс к стенке переходного коридора диск пилы, снабжённый сверхпрочными карбонитовыми зубьями, диск бесшумно завертелся, вонзаясь в матово-коричневую поверхность. Посыпались искры.
Астронавты невольно подались вперёд, морально помогая роботу резать стенку перехода.
Уже было известно (после спектрального анализа), что материал короба необычен и состоит из нитей иридия и палладия, пронизывающих другой не менее экзотический металл – технеций. Причём это были не обычные чистые элементы, существующие и на Земле, а их изотопы. Они, очевидно, и придавали необыкновенную твёрдость материалу. Люди такие удивительные смеси создавать не умели.
Фьюри отключил резак, робот отвёл пилу.
Несколько секунд астронавты рассматривали небольшую царапину на стенке, оставленную зубьями резака.
– Дупель пусто, – глубокомысленно проговорил Фьюри.
– Попробуй ещё раз, – сказал Харрисон, видевший то же, что и разведчики на борту катера.
Резак снова вонзил зубья в стенку короба.
На сей раз операция длилась несколько минут, однако с тем же успехом. Материал переходника оказался намного прочнее, чем суперсплав пилы. Она смогла сделать лишь царапину глубиной в один сантиметр.
– Ладно, пробуем бластер, – не потерял присутствия духа и бодрости Макс Фьюри. – Интересно, держит этот материал высокую температуру или нет?
– Толщина стенки здесь не больше пяти сантиметров, – сказал Балмер, изнывающий от нетерпения. – Прорежем.
– Отведите машину, – потребовал Харрисон, – в сторону.
Ковалик повиновался, сместив катер на два десятка метров влево.
Сверкнул лазерный луч.
На сей раз работа пошла повеселее. Металл яростно сопротивлялся, однако глубина реза росла достаточно быстро, и через минуту луч бластера пробил оболочку коридора.
В образовавшуюся щель вынеслась белёсая струя пара: это замерзал при температуре всего на четыре градуса выше абсолютного нуля вырвавшийся из коробчатого перехода воздух.
– Режем дальше, – сказал Харрисон.
– За полчаса пробили дырку длиной в два сантиметра, – скептически заметил Балмер. – Так мы сутки провозимся.
– Согласен, замучаемся, – поддержал его Фьюри.
– Хорошо, готовьте комплект «си-шестых», – сказал Харрисон. – Уверены, что бластер не справится?
– Капитан, ты же сам всё видел. Режет, но слишком медленно.
– Хорошо, – повторил Харрисон. – Рассчитайте размер дырки.
– Нокс пусть считает.
Харрисон замолчал, сообразив, что волнуется и ведёт себя по-дилетантски, как стажёр во время первого полёта. Расчёт необходимой мощности и конфигурации заряда СИ-6 действительно должен был делать компьютер корабля, получивший данные о плотности материала
