Ну конечно. Джеб ведь дружил со мной с тех пор, как я была неуклюжей девчонкой и училась в средней школе. Он знает мою человеческую сторону лучше, чем кто-либо. А теперь, тоже став подземцем, Джеб получил возможность взглянуть и на волшебную половинку моей души.
Меня обдувает ветерок, и мои руки покрываются мурашками.
Джеб встает. Его кожа блестит при свете звезд, точеное лицо покрыто капельками воды и припудрено песком.
– Ты замерзла. Надо тебя одеть.
Я хочу взять его за руку, и тут Джеб медленно окидывает взглядом мое белье.
– Блин, где ты это взяла? – Он, очевидно, узнает ткань. – И откуда жук знает твои мерки, а?
Я хмурюсь и опускаю руку.
– То же самое я могу спросить про твои трусы. Ты даже пуговицу не способен пришить. Это всегда делала Джен.
Джеб молчит, стиснув зубы. К счастью, дневник у меня на шее мерцает и отвлекает его. Он поднимает книжечку за шнурок.
– Эта штучка… она как-то связана с твоей прапрапрабабушкой, так?
– Откуда ты знаешь?
– Ты воспользовалась ею против Червонной магии во мне. Я видел, как она сияла красным. Она вызвала волну. Я… я даже чувствую себя по-другому.
– Правда? – спрашиваю я и поворачиваю запястье Джеба, чтобы посмотреть на светящуюся татуировку.
– Да. Я до сих пор ощущаю силу Червонной Королевы. Но она… укрощена.
Я морщу лоб.
– Это воспоминания, которые она сознательно забыла. Они зачарованы. Они ненавидят ее и желают отомстить.
Мы оба смотрим на ладонь Джеба, где дневник оставил отпечаток. Джеб отпускает шнурок, и крохотная книжечка вновь повисает у меня на шее.
– Эл, ты понимаешь, что это значит? Тебе не придется впускать в себя Червонную Королеву, чтобы принести мир в Страну Чудес. Может быть, Морфей еще этого не понял – а может быть, он просто слишком большая сволочь. Но у тебя есть возможность положить конец заклятию прямо сейчас. Ты уже научилась управлять этой силой.
Я резко втягиваю воздух. Почему мне не пришло в голову прибегнуть к дневнику? Я могу смешать воспоминания Червонной Королевы с ее же вредоносным заклятием, наложенным на Страну Чудес. Использовать обе силы, чтобы сделать всё, как было.
Что-то словно толкает меня в грудь изнутри, напоминая, что я должна встретиться с Червонной лицом к лицу, исцелить свое сердце, положить конец нашей проклятой связи. Но моя главная задача – вылечить папу и отправиться вместе с ним, Морфеем и Джебом в Страну Чудес, чтобы спасти маму. Я сниму заклятие Червонной Королевы, а потом вернусь сюда и всё тут закончу.
– Так, – говорю я, вслух озвучивая новый план. – Нам нужно достать противоядие для папы. Тогда мы сможем отсюда выбраться.
Джеб смотрит на меня.
– Ты сможешь отсюда выбраться.
– Джеб, пожалуйста.
– Мне незачем возвращаться.
Я хочу крикнуть: «А я?» – но это на него не подействует.
– Ты готов так легко забыть свою маму и Джен? Ты им нужен.
Джеб даже не пытается скрыть, что ему грустно.
– Им будет лучше, если я останусь здесь. Я и так могу о них позаботиться… я буду передавать сведения стражам у ворот и защищать мир людей, находясь в Зазеркалье.
– Значит, ты намерен остаться и вечно выкачивать магию из Червонной Королевы?
Мускул у него на лице вздрагивает.
– По крайней мере, в таком случае у меня будет вечность.
Джеб вытягивает руку, безмолвно намекая, что нам пора на маяк.
Масштаб проблемы ошеломляет меня: папа был абсолютно прав. Я – единственная, кто способен убедить Джеба покинуть это ужасное место. Нужно показать ему, что жизнь стоит того, чтобы провести ее за пределами Гдетотам. Пусть даже люди в чем-то ограничены.
Я переплетаюсь с ним пальцами и притягиваю к себе. Мы оказываемся лицом к лицу. Неровная поверхность колет мои голые колени.
Джеб ввинчивает кулак в песок.
– Что ты делаешь?
– Напоминаю тебе, что я всё еще человек и нуждаюсь в тебе.
Я провожу руками по его бицепсам и по груди. Засохший песок превращается под моими пальцами в блестящие дорожки. Когда я прикасаюсь к Джебу, он задерживает дыхание. Длинные темные ресницы опускаются от этой изысканной пытки.
Я растопыриваю пальцы и кладу открытую ладонь поверх его ожогов. Мышцы Джеба отвечают легкими подрагиваниями. Я мягка, а он силен.
– Джеб…
Он открывает глаза, и наши взгляды встречаются.
– Вот почему мы подходим друг другу. Потому что мы оба ранены, и наши раны невозможно исцелить. Даже магией.
Он продолжает смотреть на меня.
– Я люблю тебя, – шепчу я. – А ты?
Джеб придвигается ближе, упершись костяшками пальцев в землю.
– Люблю и никогда не перестану.
В животе у меня всё скручивается.
– Тогда возвращайся домой.
– А что проку?
Его губы – в нескольких дюймах от моих, и при этих словах я вздрагиваю, как от ожога.
– Ничего и никогда уже не будет, как раньше.
Я вздергиваю подбородок.
– Ты прав. Потому что мы оба выросли и изменились. Потому что теперь мы во всех смыслах понимаем друг друга. Я знаю твои секреты. А ты – мои. Мы можем жить ради настоящего. Не думать о будущем.
Джеб поднимает облепленную песком руку и касается рыжей прядки в моих волосах.
– Ты наивна. Морфей нам не позволит. Он будет постоянно напоминать мне о твоем грядущем волшебном бессмертии, зная, что я никогда не сделаю тебе такой подарок. Зная, что я как человек не смогу предложить ничего равноценного.
Он начинает отодвигаться, но я хватаю его за резинку трусов, прилегающую к мускулистому животу. И слышу, как Джеб хрипло втягивает воздух. Он глядит сначала на мою руку, потом переводит взгляд на лицо.
– Ты ошибаешься. Ты уже предложил мне нечто столь же волшебное, как вечность. Ты хочешь состариться вместе со мной. Это то, чего не может сделать Морфей.
Я глажу кончиками
