Отпускает ЕЕ.
– Иногда память не дает нам двигаться дальше, Саша. Поэтому я расскажу тебе новую историю.
Осколки сплавляются в единый витраж, настоящее смыкается с прошлым, а прошлое становится лавиной, потоком, пустынным самумом.
В конечном счете они с Келем не сумели избежать бури.
Саша не могла говорить, не могла дышать. Каждая крупица песка больно секла кожу, ужасная правда до неузнаваемости преобразила ландшафт. Милосердная дымка рассеивалась под солнцем прозрения, мир и она сама менялись на глазах, и наконец Сашу унесло ветром, точно жалкий обрывок бумаги, а на ее место ступила Сирша – настоящая, незнакомая, чужая.
Глава 12
Кель взбежал по широкой лестнице с Сашей на руках. Ларк неотступно следовала за ним. Тирас присмотрит за Ткачом. Проследит, чтобы правосудие свершилось. А если нет, Кель позаботится об этом сам.
Сейчас было важнее забрать ее из сада. Саша горько рыдала у Келя на груди, и этот отчаянный звук заставлял его сердце колотиться где-то в горле и наполнял вены холодом. Ларк приказала двери в комнату распахнуться, прежде чем они приблизились к порогу, и велела покрывалу слететь с кровати, прежде чем Кель до нее дошел. Как только он устроил Сашу на подушках, губы королевы шевельнулись, выплетая заклинание:
– Всё, что было, то прошло. Сердце девы мир нашло. Исцелит печали время, Станет легче пуха бремя.Ларк не владела даром Целителя, но ее способность убеждать и подчинять поражала воображение. Вернув голос, она стала еще могущественнее, хотя и пользовалась словами скупо.
Едва последние звуки заклятия смолкли, Саша затихла, ее перестало трясти, и слезы прекратились. Пальцы на рубашке Келя разжались, и все ее тело расслабилось, погрузившись в темные воды сна. У Келя подкосились ноги, и он упал на пол рядом с кроватью.
– Я за ней послежу, – предложила Ларк. – Воспоминания теперь с ней, и не важно, спит она или нет, – разум продолжит их обрабатывать.
– Это все моя вина, – прошептал Кель.
– Ты говоришь в точности, как брат, – мягко заметила Ларк.
– Это мой брат говорит в точности, как я, – возразил Кель, но все же вздохнул и поднялся.
У порога он обернулся, чтобы бросить последний взгляд на женщину в его постели, беззвучную и неподвижную.
– Ступай, Кель. Саша никуда не денется. Но тебе нужны ответы, которые она не может сейчас дать.
* * *Когда Кель вернулся в Главный зал, Тирас сидел на троне, окруженный лишь тишиной, в арочных окнах плескалась чернильная ночь. Лицо короля казалось высеченным из камня, ладони покоились на коленях, а те были широко расставлены, словно в любую секунду он готовился вскочить.
– Сядь, – коротко велел Тирас.
Кель пропустил приказ мимо ушей.
– Где Ткач?
Тирас склонился вперед и переплел пальцы, глядя брату прямо в глаза.
– Сядь, – повторил он.
– Просто скажи, Тирас.
– Саша – не только леди Килморды, – медленно произнес он вместо ответа, не сводя взгляда с Келя.
– Что? – переспросил тот. Ему не терпелось покончить с болтовней и перейти к делу.
– Она королева Дендара.
Кель ошарашенно уставился на брата. В этой истории по-прежнему недоставало слишком многих фрагментов.
– Король Арен Дендарский – могущественный Ткач. Строго говоря, все дендарцы – Ткачи, но они не превращают предметы в иллюзии или солому в золото. Они заставляют деревья расти. И сами могут становиться деревьями, кустами или травой.
– Каарн значит «дерево», – прошептал Кель. – Они превращаются в деревья.
Он пошарил рукой в воздухе, машинально пытаясь на что-нибудь опереться, и в конце концов опустился на помост у трона, как и настаивал Тирас с самого начала.
– Сашины истории. Это не сказки. Это правда, – выдохнул он.
Нет, не Сашины. Сирши. Новое имя ощущалось на языке, как жженый сахар, – одновременно сладкое и горькое, манящее и отталкивающее.
– Дендар был разрушен вольгарами. Сначала пали Порта и Вилла, потом он, затем Килморда. Падриг – Ткач, но одарен иначе, чем другие каарнцы. Поэтому, когда на долину напали вольгары, король, племянник Падрига, поручил ему сберечь Сиршу и отослал вместе с ней за море. Она тоже не смогла бы ни защитить себя… ни спрятаться. – Рассказ Тираса слегка спотыкался, будто он сам не успел осмыслить услышанное.
– Она королева, – бездумно повторил Кель, которого почему-то тянуло расхохотаться. Следовало понять раньше. Неудивительно, что ему хотелось пасть к ее ногам.
– Ты не понимаешь, Кель, – мягко ответил Тирас и, сойдя с трона, присел на ступени рядом с братом. Глаз он не поднимал, а на лице читалось сочувствие. – Она не наследница Дендарского престола. Не родственница короля Арена. Она… его жена.
* * *Кель ураганом несся по замковым переходам. Тирас следовал за ним по пятам, точно обеспокоенный родитель за малышом, который едва научился ходить.
– Где он?! – заорал Кель.
– Ты ему навредишь, – ответил король. – Я не могу этого допустить.
– Я его убью! – взревел Кель, продолжая хлопать дверьми и пугать припозднившуюся прислугу.
Хотя рассвет уже близился, обитатели крепости только собирались отойти ко сну.
– Нельзя убивать людей за горькую правду.
– Я убью его за то, что позволял мне верить в ложь!
– Не было никакой лжи. – Тирас покачал головой. – Никто тебе не врал.
Кель помчался дальше, и на этот раз Тирас не стал его догонять.
Добравшись до своих покоев, Кель принялся мерить шагами коридор. Он не мог сидеть у Сашиной постели, не мог сидеть вообще. Ларк присмотрела за ней, как и обещала, но когда Саша наконец очнулась, то не захотела его видеть.
Ларк с потемневшим взглядом выскользнула в коридор, полная сожаления. Но Кель не хотел утешений и не мог вынести отказа. Он вихрем ворвался в комнату, и Ларк не решилась его задерживать.
Саша лежала неподвижно. Кель рухнул в кресло возле кровати и растекся по нему, точно был пьян, ожидая, когда девушка соизволит открыть глаза. Ларк помогла ей выпутать из волос
