– Ваше высочество, вы очень легко одеваетесь, – вдруг сказала мне Ирма. В ее присутствии я еще немного робел сам. Настоящая русская красавица. И даже четверо – или больше? детей не испортили фигуры. Не, ну конечно, не испортят. Это у нас фитнес, а тут жизнь такая, что любой фитнес отдыхает. Одной воды-то принести чего стоит. Или дров для камина нарубить. А уж за детьми в таком доме проследить, так это уж вообще.
– Так в карете не так холодно, а в замке вообще тепло! – возразил я.
Слукавил, конечно. Надо будет время выбрать, найти дворцовых портных и руки им поотрывать, которые у них из задницы растут. Куртка походила на телогрейку, расшитую золотом и серебром, застегивалась на три золотые пряжки на груди, как косуха, и наружу у нее торчал какой-то жесткий, колючий мех. А стоило поднять руку вверх, как за рукой ползла вверх пола куртки, а воротник съезжал мне на плечо. Носить эту дрянь было решительно невозможно, и я решил подождать, пока уж совсем холодно не станет.
– Все равно зайти к портным вам необходимо, ваше высочество! – Покачала головой Ирма. – В вашем-то возрасте застудитесь на морских-то ветрах. Скоро уж зима…
– Да уж надо бы… – еще больше смутился я.
– Завтра приходите, у нас портные будут, – пригласила она. – Не как из замка портные, хорошие… У нас все в их вещах ходят. Приходите. Вам точно куртка нужна, и штаны теплые, и все-все-все… Ой, ваше высочество, простите! Что я несу-то? У вас же…
– Ничего. – Я улыбнулся через силу, преодолевая смущение. – Спасибо, хозяюшка…
– Да вы кушайте, кушайте! – Мне был любезно пододвинут еще один здоровенный пирог, только что внесенный слугами.
Чай с пирогами. Вот как это выглядело до революции-то, а. Понятно, почему на всех картинах купцы да купчихи не во всякие двери проходят.
– Уже не влезет, хозяюшка. Не искушайте, все так вкусно, но всего не съесть точно!
Мастер Клоту не к месту шумно вздохнул, вынув нос из большой кружки с вином.
Ирма улыбнулась.
– Вот, ваше высочество, вы заходите чаще. Накормим вас, а то там, во дворце-то, все заморское небось. Оно для имперских хорошо, они так живут, а у нас времена холодные бывают. Зима дунет в этом году сурово…
– Отчего так?
– Так дни коротки уже, а омела еще листья не бросает, а на побережье рябины уродилось, что еще не всю собрали. Зима короткая будет, морозная.
– Народные приметы? – понимающе сказал я.
– Нет, это в Королевском университете рассчитали астрологи, – удивилась Ирма. – Они давно уже рассчитывают, со времен Рыцаря.
– Кого?
– Король-Рыцарь, Мург Первый, – прогудел Виктор.
– О, понятно. Просто забыл. – Непростой у меня предок был, однако. Мало того что всех в округе завоевал, так еще и Королевский университет основал, да много мудрых обычаев завел. А вот король Лото Второй после себя кучу стихов оставил, три тома. Обязательное их изучение на факультете литературы и на общем факультете Королевского университета. Тоже мудро придумано, теперь все, кто через университет пройдет, будет знать, что Соединенное Королевство Ильрони и Альрони не какие-то там варвары, вот у нас король даже стихи писал.
Я вдруг понял, что разговор-то мне нравится. И дом тоже этот нравится. Тут не было молчаливых лакеев и рабов, готовых исполнить любое твое повеление, не было отменного вида из окна, не было… Да много чего не было, в том числе и пища куда как грубее обработана, чем в той же «Ильичко» или в замке, Вербицкий тогда прав оказался насчет средневековой кухни. Но тут было очень уютно и тепло. Большая семья, в которой все хорошо. Жаль только, что я тут точно лишний.
Но что же парень-то на меня так смотрит? Чем успел обидеть?
– Ваше высочество, а что дальше будет? – вдруг спросил мастер Виктор.
– Дальше? Когда я королем стану? – При этих словах дернулось лицо как у Ирмы, так и у злобного пацана. Причем по-разному. Ирма-то от жалости, скорее. А вот парень что-то хотел сказать, да успел язык прикусить.
– Так до того еще жить да жить, – улыбнулся я. – Засиделись мы у вас… Пора, наверное. Мастер Клоту… Ма-астер! Встаем, на выход. Нам еще во дворец ехать.
С моря налетел холодный ветер, подуло сыростью. Меня моментально пробрало до костей. Кучер на козлах уже покрылся гусиной кожей и кутался в плащ. Походил на большой тряпичный сверток, из которого только нос высовывался. Охрана делала вид, что бдила, а на самом деле грелись у теплого бока кузницы.
– Давай. – Махнул я рукой. – Домой едем! Мастер Клоту, не падай давай, а? – Это уже мастеру Клоту. Того шатало. Вино домашнее ему крепче подливали, чем мне, и теперь приходилось держать его за рукав. Не такой уж и тяжелый дядька-то, несмотря на то что толстый. Или это я уже успел так подкачаться?
Провожать нас вышли мастер Виктор и его жена.
– Завтра приезжайте, высочество. Я еще пирогов напеку, – простодушно пригласила меня Ирма. Я мысленно охнул, живот и так похож на надутый барабан. Но приехать надо, надо проконтролировать, что же мастер-то сделает.
– Непременно! Покойной ночи, хозяева… Домой едем.
Бричка двинулась, мастер Клоту повалился и потряс головой.
– Прошу меня простить, ваше высочество…
– Мастер, а, мастер, – вздохнул я, – вы же лекарь. Неужели дозы не знаете?
– Да какой я лекарь, ваше высочество! – Пьяно покачал головой мастер Клоту. Повело его нехило. Глаза в кучку, осоловел немного. Но руками ящик свой прижимает дай боже, как кошелек на площади Трех Вокзалов в Москве[30].
– Нет, ваше высочество, я не лекарь! Я просто бездарный подражатель!
– Что же так, мастер? – поинтересовался я.
Лейтенант Лург вопросительно глянул на меня. Я покачал головой, но лейтенант все же спросил:
– Ваше высочество, мастер может поехать отдельно.
– Не надо. Все в порядке. Рыжие где?
– В замке, ваше высочество. Они сегодня изволили верхом кататься.
Жаль, что ноги не переломали. Не нравятся мне эти рыжие в последнее время, все больше и больше себе позволяют,
