Петрович нас и уговорил.
– Значит, вы оба колодца чистили?
– Ну, да, в разное время.
– Как это делается? Можешь мне рассказать?
Удивление Витька росло с каждым вопросом. Он решительно не понимал, почему эту дамочку интересуют колодцы. Девушка ведь не в колодце утопилась, а в лесу замерзла.
– Как-как, обыкновенно. Воду выкачали, потом оделись потеплее, сверху резиновые костюмы натянули и спустились вниз, на дно. Вернее, Толик спустился, а я сверху помогал. Он в ведро жижу набирал, а я поднимал и выбрасывал. Так и чистили. Не до конца, правда...
– Что-то случилось?
– Толик испугался и выбрался оттуда. Говорил – дно зыбкое, того и гляди засосет. И вода вдруг начала прибывать по-сумасшедшему.
– Это был «русалкин колодец»?
– Ну да...
– Когда вы его чистили?
– Поздно, в конце ноября, кажется. Сначала сильно похолодало, а потом неожиданно наступила оттепель, снег растаял. Петрович говорит: «Лезьте, ребята, хозяин вам хорошо заплатит». Осенью это уже не делается, но если воды нет, какой выход? Нам и для работы вода была нужна, и помыться. Полезли...
– А про идола ты слышал что-нибудь? – напоследок спросила Астра.
– Что за идол?
– Языческий. Выглядит как всадник или крылатый пес.
Парень замотал головой, смущенно улыбнулся:
– Нет, ничего такого не слышал.
У него была правильная, грамотная речь.
– Ты где-нибудь учишься?
– Ага, в строительном. Заочно...
Она поблагодарила его и попросила позвать Толика.
Через пару минут в кабинет вошел второй «помощник ватафина»
Астра задала пареньку те же вопросы, что и его напарнику. И получила те же ответы.
Последним она вызвала на беседу Степана Бутылкина. Может быть, он что-нибудь слышал про идола?
Вчерашний Арлекин выглядел усталым, под глазами проявились мешки.
– Идол? Ерунда... Куски мрамора от собачьего захоронения, вот и все, что нашел Илья.
– А колодцы?
– Что колодцы? Возни с ними много. То и дело чистить надо.
Оказывается, для оформления колодцев Борецкий нанимал резчиков по дереву.
– Я ему мастеров посоветовал, – сказал Бутылкин. – Из Костромы. Такую красоту навели, глаз не отведешь! Это сейчас ничего не видно, потому что снегом засыпано. А весной все растает, поглядишь, какие кружева! Илья еще беседку деревянную хочет соорудить в парке, наподобие Берендеева терема, тоже с резьбой...
– Не хочу ждать до весны! – воскликнула Астра. – Хочу сейчас посмотреть!
– А снег?
– Очистим...
– Что за спешка? Человека убили, а ты...
Из кабинета они вместе отправились в зал. Несмотря на поздний час, никто не ушел к себе спать. Тускло горели настенные бра. Елка переливалась огнями гирлянд, но вместо праздничного дерева она походила на погребальное. Все, кроме экономки, Борецкого, Вишнякова и «грифонов», сидели за столом. Ульяновна готовила на кухне чай. Витек остался охранять больного, Толик курил у открытой форточки. Хозяин, сам не свой, ворошил кочергой угли в камине. Матвей доедал десерт.
«Ну, что?» – спрашивал его взгляд. «Пока ничего!» – взглядом же ответила Астра. И подошла к Борецкому.
– Говорят, на твоих колодцах – дивная резьба?
– То могила, то колодцы! – вспылил он. – Скажи лучше, что делать будем? Завтра менты приедут. Где убийца?
– Здесь...
Он судорожно сжал в руке кочергу, что не ускользнуло от ее внимания.
– И ты его знаешь?
– Полагаю, да...
– Кто? – вскочил Илья, оглянулся на присутствующих и, сцепив зубы, сел.
Астра наклонилась к его уху, прошептала:
– Не скажу. У меня нет доказательств, одни догадки. Предлагаю устроить провокацию. Пусть он выдаст себя, иначе выйдет сухим из воды. – Она засмеялась. – Если русалки позволят.
Борецкому это не понравилось.
– Вот еще! – фыркнул он. – Назови мне его имя... Сам порву!
– А если я ошибаюсь? Тогда что?
– Говори! – настаивал вчерашний вождь «русальской дружины».
– А если это ты?..
Глава 35
Стрелки часов приближались к полуночи. Вся компания, перешептываясь, топталась в холле. Обувались, натягивали шубки, куртки и дубленки. Бутылкин отпускал плоские шуточки. Певицы роптали.
Виктор помог господину Вишнякову спуститься, и теперь он, одетый, сидя ждал, пока его отведут во флигель.
– Тебе лучше было оставаться в постели, – сказал ему Матвей. – Ноге нужен щадящий режим.
– Я ему твержу то же самое, – поддакнул Борецкий. – А он – ни в какую! Ведите его, и все. Уперся!
Астра встала на сторону своего клиента.
– Не мешай человеку, – втихаря одернула она Матвея. – Он имеет право сделать то, что все мы уже сделали, – увидеть мертвую девушку. И единственный, кроме «русалок», кто может засвидетельствовать, что убита не Людмила Троицкая, а Кира Сарычева.
– Он что, знает... знал Киру?
– Он знает в лицо настоящую Лею.
Матвей вынужден был сдаться.
– О чем вы там шепчетесь? – сердито поинтересовалась Алина Бутылкина. – Куда мы идем? Опять к трупу? Увольте! Ни за какие коврижки!
– Необходимо еще раз произвести опознание, – неуверенно объяснил Борецкий. – Днем мы все были шокированы, потрясены, могли ошибиться.
– В чем? – взвилась Бутылкина. – Принять ее за кого-то другого? Прости, Илья, но ты ведешь себя странно! Сегодня утром мы все... за исключением Егора, – она повернулась в сторону Вишнякова, – видели лица девушек без грима. Я отлично запомнила Лею, мы вместе бродили по парку, пока они вот с этой жгучей брюнеткой, – она повернулась к Чаре, – не отстали. Может, кто-то и обознался, но только не я!
– Вас никто не заставляет идти, – буркнула Юна. – Оставайтесь. Силой не потащим.
Ее поддержали Бэла и Мио.
– Ненормальные... – не на шутку разошлась вчерашняя Коломбина. – Ночью вести нас смотреть на покойницу!
– Прекрати, – процедил сквозь зубы Бутылкин. – Не устраивай сцену.
Алина надулась, оскорбленно поджав губы.
– Я не хочу участвовать в этой афере! – пробормотал Матвей.
