Нет, Джап не собирался выставлять себя дураком.
Глава 2
Серьезно ли думал Финн, что душители способны учиться на чужих ошибках, или же просто пошутил? Как бы там ни было, факт оставался фактом – мерзкие твари все реже нападали на людей. Отдельные попытки схватить кого-нибудь за шею скорее были похожи на разведку. Душитель как-то робко и нерешительно вытягивал лапы с растопыренными пальцами в направлении человека, но, как только тот совершал какое-нибудь резкое движение, тут же отдергивал их, сжимался в комок и превращался в черный, с виду безжизненный нарост на ветке дерева. Большинство же душителей так и оставались прилипшими к веткам, никак не реагируя на появление людей. Как будто надеялись, что люди не заметят их и пройдут мимо.
Несмотря на это, под пологом леса расползалось все более явственно ощутимое напряжение. Все его обитатели будто ждали чего-то, что непременно должно было случиться. Причем в самое ближайшее время. Птичьи крики в листве умолкли. Лишь время от времени раздавался отрывистый, хриплый клекот, похожий на предупреждение об опасности. Такие звуки издавали большие, размером в полтора локтя птицы с черно-желтым оперением и массивным, загнутым вниз оранжевым клювом, равным примерно половине длины туловища птицы. Удивительным казалось, что птице с таким клювом удается не то что летать, а даже просто сидеть на ветке. Казалось, клюв непременно должен был перевесить и воткнуться в землю, когда, увлекаемая его тяжестью, птица сверзится с ветки.
На пятом часу похода людям наконец-то встретился настоящий противник. Настолько большой и сильный, что он даже и не думал прятаться или прикидываться кем-то другим. Он стоял, грозно расставив мощные, когтистые лапы, по-королевски высоко вскинув голову на короткой шее. Зверь был похож на самую обыкновенную, невзрачно-коричневую ящерицу, выросшую до чудовищных размеров. Даже не выпрямляя согнутые лапы и не отрывая брюха от земли, он мог прямо смотреть человеку в глаза. Хотя для того, чтобы заглянуть в глаза Энгель-Року, зверю все же пришлось бы встать на цыпочки. Если, конечно, ящерицы умеют вставать на цыпочки. Тело гигантской ящерицы было покрыто плотной, ровной, аккуратно уложенной чешуей. Длинный, толстый хвост извивался, разбрасывая в стороны палую листву. Изо рта то и дело выскальзывал розовый, по-змеиному раздвоенный на конце язык. От ящерицы исходил пряный, мускусный запах.
– Никогда не думал, что ящерицы пахнут мускусом, – шепотом произнес Метаброд.
– Он недавно съел мускусного оленя, – так же тихо ответил Энгель-Рок. – Поэтому он еще не набросился на нас.
– Ты уверен, что это не ящерица, а ящер? – спросил Финн.
– Это – варан, – ответил Энгель-Рок.
– Я видел варанов, – возразил Гай Хольц. – Они не больше метра в длину. Вместе с хвостом. А в этом – метров семь.
– Больше, – не согласился с явно заниженной оценкой Пармезан.
– Это – гигантский варан, – уточнил Энгель-Рок.
– А в чем разница? – спросил Пармезан. – Между ящерицей и вараном?
– Вообще-то, никакой, – сказал Энгель-Рок. – Ящерица – она и есть ящерица.
– Только эта может запросто сожрать любого из нас, – заметил Джап. – А, может, и не одного.
– Ну, и что будем делать?
– Я слышал, что ящерицы видят только движущиеся предметы.
– Это лягушки.
– А ящерицы?
– Ящерицы видят все, что им нужно.
– Если он зверски голоден, может быть, попробуем обойти его стороной?
– Даже будь он сыт по горло, я бы все равно предпочел обойти его стороной.
Неожиданно варан припал к земле, вытянул шею вперед и разинул пасть – которая, как и ожидалось, оказалась изрядно зубастой, – сделавшись похожим на дракона, который вознамерился извергнуть из своей глотки огненное облако. А может, только завтрак, который оказался несвежим. Но вместо этого из пасти варана вырвался очень необычный звук, в котором слились воедино кашель простуженной кошки, волчий вой и орлиный клекот. Все вместе это было похоже…
– Так орал боцман Индуль-Керке, когда напивался в стельку, – сказал Пармезан. – Я служил вместе с ним в Бло-Эверли.
Остальные согласно закивали.
Никто из них не был знаком с боцманом Индуль-Керке из Бло-Эверли. И, уж точно, никто не слышал, как он орет, напившись в стельку. И тем не менее сравнение Пармезана всем показалось исключительно точным.
Варан потряс головой, стрельнул три раза раздвоенным языком и уставился на людей немигающим взглядом.
– Так все же, что будем делать?
– Давайте попробуем медленно отойти назад, – предложил Финн.
Предложение всем понравилось.
Люди осторожно сделали три шага назад.
Варан на столько же продвинулся вперед.
И снова, вытянув шею, закричал голосом пьяного боцмана Индуль-Керке.
– По-моему, он хочет пообщаться, – сказал Гай Хольц.
– Да? – Джап пошевелил пальцами, держащими рукоятку меча, что лежал у него на плече. – А что, если я его мечом пощекочу?
– Не валяй дурака, – осадил забияку Энгель-Рок.
– Снизу всажу меч в челюсть, – продолжал гнуть начатую линию Джап. – Пробью череп и прямо в мозг острие.
– А если не попадешь?
– Куда?
– В мозг.
Джап самодовольно усмехнулся – этот прием был хорошо ему знаком и опробован не один раз.
– У этой ящерицы мозг размером с орех, – объяснил Энгель-Рок.
– Ты шутишь? – недоверчиво прищурился Метаброд.
– Если не веришь, можешь сам проверить, – сделал приглашающий жест рукой Энгель-Рок.
Ящер одобрительно рыкнул.
Ситуация казалась патовой.
Варан вроде бы не собирался есть людей. Во всяком случае, он не собирался делать это прямо сейчас. Но при этом и не желал их отпускать. На каждое их движение он отвечал точно таким же ответным ходом.
Продолжаться это могло до бесконечности.
Или же до тех пор, пока варан не проголода- ется.
Как вдруг со стороны – а именно, из-за дерева, растущего чуть в стороне от места событий, – раздался прерывистый, но частый барабанный бой. Кто-то очень усердно и так же неумело молотил палочками по детскому жестяному барабану.
– Что за черт? – растерянно произнес Пар- мезан.
Остальные промолчали потому, что могли сказать только то же самое. Притом что смысла в повторении не было никакого. Всем и без того было ясно, что происходит нечто странное, что можно было охарактеризовать лишь словами «Что за черт?». Что, собственно, уже и сделал Пармезан.
Впрочем, если бы времени было достаточно, кто-нибудь непременно повторил вслед за Анатолем: «Что за черт?» Однако прежде чем кто-нибудь решился на это, из-за дерева появилось странное существо.
Хотя сказать «странное» в данной ситуации все равно что ничего не сказать.
