Поддаваясь порыву, Мох последовал за ним на расстоянии. Текучая поступь пса радовала глаз. Он, казалось, внимания не обращал на покупателей, спешивших перейти на другую сторону, чтобы держаться от него подальше, либо просто останавливавшихся и глазевших ему вслед. Мох проследовал за ним до конца извилистой улицы, а потом зашёл в проход. Один раз пёс остановился и, повернув голову, посмотрел назад. В конце прохода он исчез из виду. Любопытство одолело разум, Мох припустил трусцой, проскакивая сквозь тени. И выскочил на заброшенный сортировочный узел железной дороги. От него только и осталось, что громадный круг, поросший травой, золотарником и поздними молочаями. Двор был очерчен изогнутым деревянным зданием с пустыми дверными проёмами и осевшими стенами.
На дворе стояла вытащенная на середину чёрная конная карета без окон. Пёс улегся в тени её окованного железом колеса. Мох остановился. Увиденное им в следующий миг разом избавило его сознание от всех страхов из-за пса. На том месте, куда запрягали лошадей, возвышалась громадная фигура. Голова её была скрыта под капюшоном из потрёпанной парусины. Тело было укрыто тяжёлым пальто, которое, по-видимому, поросло лишайником и грибком. На шее у этого чудища висел громадный хомут, который цепями крепился к карете. Пока Мох разглядывал все эти детали, чудище повернулось с угрюмой слоновьей медлительностью.
Мох попятился назад. Всем своим существом он не желал видеть лицо этого чудища. В панике он повернулся и побежал. Зацепился за кусок ушедшего в землю рельсового крепежа, но сохранил равновесие и полетел обратно через проход. На каждом шагу он был уверен, что вот-вот ощутит на спине тяжесть пса, но уже через несколько секунд вернулся в тихие переулки без происшествий. И пошёл, не привлекая к себе внимания, с улицы в сторону квартиры Сифорта.
Аура
В то утро до своей квартиры он не добрался. Передвигаясь на своих двоих, Мох предпочитал менять маршруты, избегая быть замеченным. Взбудораженный увиденным во дворе сортировочного узла, он попал на незнакомую улицу.
Разговор с Оливером потряс его. Хотя с годами они всё меньше и меньше откровенничали, но в основе всегда оставались верны друг другу. Их отношения совершили новый поворот. Мох никак не мог определить почему. Он знал, что чувства его обострены симптомами воздержания от синиспоры, которую он безуспешно пытался заменить бренди. Его одолевали потливость и копание в себе. Так и представлялось, что всякие незнакомцы в последнее время разглядывают его, словно бы недоумевая, зачем он тут оказался. Это озадачивало его, пока он не понял, что они, видимо, поступают так в ответ на его собственный пристальный взгляд. Кучка ребятишек, игравших в кольца, перестала бросать их в цель, чтобы потешиться над ним. Будь всё нормально, это забылось бы уже в следующее мгновение. На этот же раз ребячьи голоса продолжали оставаться у него на слуху, как хоровое эхо.
Мох, чтобы навести в голове порядок, опёрся о стену в нескольких шагах от одного из одинаковых одноквартирных домиков, которые тянулись по всей стороне улицы. В окно, выходившее на улицу, сквозь разросшуюся герань ему был виден салон с пианино. На крышке инструмента плотно стояли фотографии в рамках. За пианино был дверной проём, за ним – ещё один. В конце этой череды проёмов находилась кухонная дверь, ведшая в крохотный цветник с клумбой и кустом роз. Ласточки метались над дорожкой, гоняясь за чем-то невидимым. Резкое постукивание по стеклу вернуло его на улицу. Мох прыжком распрямился. Пожилая дама с бледным от пудры лицом и пучком волос, удерживаемых шарфом, жестом показывала, мол, проходи мимо. Не споря, Мох опять зашагал. Неприятности ему были не нужны.
Обе стороны улицы составляли такие же домики из красного кирпича, как и тот, куда он только что заглянул. Левая сторона улицы была зеркальным отражением правой. Мох наполовину ожидал увидеть на другой стороне своего призрачного двойника, шагающего по противоположному тротуару. Мысль эта до того засела у него в воображении, что он никак не мог перестать высматривать. Бросив взгляд, он увидел ребёнка, катившего куклу в ржавой колясочке. Повернул голову обратно – и уткнулся взглядом в ещё одного ребёнка, девочку лет пяти, стоявшую перед ним.
– Папа говорит мне, что чужим доверять нельзя, – сказала девочка. Мох замер, почему-то не в силах пройти. – Папа говорит мне, что вот так моей маме и заделали ещё одного маленького. Папа собирается вышибить этому мужику зубы, если когда-нибудь поймает его. Так может и кровь пойти, вот увидите.
– Дай мне пройти, пожалуйста, – попросил Мох. Голос для него самого звучал странно. Высокий, нетерпеливый.
– Я тебя и не держу. Ты видел кровь? Настоящую кровь? – Девочка шагнула к нему. Лицо у неё было чумазое, а в волосах ползали вши. Мох обошёл её. – Скоро увидишь. – Мох стал напевать про себя, чтоб не слышать этот детский голосок.
Зигзаг белого света попал в поле его зрения и скользнул по диагонали. Заныл затылок, голова потяжелела, будто песком наполнилась. В витрине почты дурманил до головокружения бунт типографских букв, втягивающий его в языковой водоворот. Буквы мерцали, растворялись, а потом вновь появлялись повсюду, когда он пытался сосредоточиться. Мох продолжал шагать, убеждённый, что движение и свежий воздух его успокоят. Зрение ухудшалось. Слева от него зелёные ворота вели в узкое пространство между двумя домиками. В этом проходе старые брусья и доски вели войну с ящиками, переполненными мусором. Какая-то кошка с янтарными глазами, как у Имоджин, шмыгнула мимо, низко опустив хвост. Его распирало от позывов к рвоте и испражнению одновременно. В ужасе, что он вот-вот совершит нечто унизительное, Мох налёг плечом на ворота. Створка распахнулась вовнутрь и остановилась, с громким стуком налетев на стену.
В проходе было прохладно и сыро от манящей, скрывающей тени. Мох пошёл вперёд, с трудом передвигая ноги и сжимая пряжку брючного ремня, готовый ко всякой случайности. Но теперь зрительное мельтешение, которое едва не лишало его способности видеть, сменилось свечением, будто от водопада углей. Он хватил ртом воздух и исторг рвоту. Та магмой изверглась из его горла. Глазами, полными слёз, он посмотрел в конец прохода. Похожее на стража чудище с сортировочного узла
