– Ты так ничего и не сказал мне после праздника Долгой ночи! – звонко выкрикнула она.
Она не любит Омана.
Стел понял, что широко улыбается. В три шага он подбежал к ней и крепко прижал к себе. Темные косы пахли медом и абрикосами. И немного вишневой косточкой. Стел поцеловал соленые губы, страстно и яростно, с запозданием отвечая на ее поцелуй. Агила прильнула к нему, доверчиво и нежно, будто была обычной девчонкой, а не наследной принцессой.
– Не забудь вернуться, Зануда, – прошептала она, касаясь губами его уха. – Я буду тебя ждать.
По его шее и левой руке пробежали мурашки.
Недавно такие же мурашки он видел у Рани.
Глава 8
На полотнище, натянутом между тремя жердями, возлежал Слассен – иначе не скажешь: острые колени выше ушей, голова откинута, пальцы сплелись на тощей груди и во все стороны струится по ветру серая хламида.
– А ты неплохо устроился, пресветлый, – хохотнул Рокот.
– Неплохо? – храмовник глянул желтыми от усталости глазами, скорбно поднял лысые брови, еще сильнее сморщинив лоб. – Переход от Ерихема дался мне крайне непросто…
– О, – Рокот с деланым сочувствием поджал губы. – Боюсь, мы даже не вышли за пределы Окружной стены. Все еще впереди.
Слассен устало прикрыл глаза, уголки губ опустились – маска страдания застыла на безволосом лице. Из фургона показался долговязый подросток с вышитой на предплечье ласточкой, просеменил к храмовнику и склонился до самой земли. Над головой он держал исходящую паром кружку.
– Мир и покой тебе, ласточка, – прошелестел Слассен, забрал горячий напиток и взмахом руки отпустил сироту.
Паренек еще сильнее втянул голову в плечи, зыркнул на Рокота и так же бесшумно скрылся в фургоне – только скрипнула деревянная дверь, обитая темной кожей.
– Ласточка? – грубовато переспросил Рокот. Конечно, отношения храмовников с сиротами его не касались…
– Лишив имен, мы приучаем их ставить общее превыше личного, – только теперь Слассен открыл глаза, самодовольно ухмыльнулся и осторожно глотнул темную жидкость.
– Вареное вино? – нахмурился Рокот.
Пускай их сиротки зовутся хоть ласточками, хоть воробушками, но нарушения Кодекса пьянством он не потерпит даже от храмовников! Стоит допустить маленькую поблажку – и тут же начнется прежний упадок. Кто знает, спился бы его отец, если бы заповеди праведников соблюдались свято?
Слассен спокойно покачал головой:
– Нет, это саримский чай. Ничто так не восстанавливает силы. Угостишься?
Жирно живет! Балует Ерих своих храмовников, балует.
– Благодарю, но рыцарям на службе не подобает предаваться излишествам, – не удержался от упрека Рокот.
Храмовник растянул рот в безгубой улыбке:
– Увы, это не излишество, а жизненная необходимость. – От чая его впалые щеки и вправду порозовели.
– И все же пришел я не цены на чай обсуждать, – сплетя пальцы, Рокот нетерпеливо хрустнул костяшками. – Отойдем, нужно поговорить.
Чтобы избавиться от вездесущих ушей, они пошли по одной из трех лучевых улиц, деливших лагерь на доли. Позади остались главный шатер, фургоны, высокие палатки дольных. У внутреннего кольца костров уже толпился люд – как мошкара слетелись на запах кипящей каши. При приближении Рокота стихали смешки и болтовня, оруженосцы старались слиться с серостью пологов и земли, а рыцари повесомее, напротив, настырно лезли в глаза.
– Мир и покой этому вечеру, – нарисовался на пути Улис, второй дольный. Он часто моргал, подергивая куцыми усиками. – А мы на совет торопимся, а вы оттуда…
– Скоро вернемся, – бросил на ходу Рокот. – Готовьте пока карты.
Они миновали загоны для лошадей. Белоснежный жеребец Фруст ласково фыркнул хозяину и вернулся к долбленке с овсом. И только на вершине земляного вала Рокот оглянулся на запыхавшегося храмовника.
– Не торопись, пресветлый. Мы не спешим.
Терпеливо дожидаясь Слассена, Рокот смотрел на вечерние огни Пограничного, шпили храмов, смазанные серым небом, вдыхал запах пережаренного масла и семечек и вспоминал, как двадцать лет назад стоял на этом же самом месте. Рокот тогда только отпускал бакенбарды, Грет и не думал погибать, и они не знали, кого же наутро объявят главнокомандующим.
– Зачем мы… так далеко… забрались? – задыхаясь, просопел Слассен.
– Чтобы поговорить начистоту, – Рокот отвернулся от прошлого и без улыбки взглянул в лицо храмовника. – Позавчера, во время домашней молитвы, моя дочь едва не погибла из-за ключа к сердцу Сарима, – Рокот выдержал многозначительную паузу. – Так скажи мне, как именно будут использоваться эти ключи?
Храмовник долго пытался сглотнуть слюну, а потом вдруг затараторил:
– Я уже рассказал все, что знаю. Нам ни к чему понимать, как именно действует чудо…
– …дарованное откровением Сарима, – передразнил его Рокот и сплюнул в сторону. – Все это я уже слышал. Так не пойдет. Ерих и Мерг поручили мне важное – очень важное для них! – дело. И у тебя тот же приказ, верно?
– Верно… – Слассен недоверчиво моргнул, его глаза слезились на ветру.
– Ключи поручили мне, чтобы я в полной мере принял ответственность. И я ее принял. Но что скажет Ерих, если узнает, что ты отказываешься помогать мне? – Рокот приподнял брови, наклонился к самому уху храмовника и вкрадчиво прошептал: – Что скажет Ерих, если узнает, что ты предаешь наше общее дело?
– Я – что? – Слассен сморщился, будто земли наглотался. – Быть может, мы обойдемся без угроз?!
– Быть может, обойдемся, – миролюбиво улыбнулся Рокот и выпрямился. – Так расскажи, как вы планируете использовать ключи в храмах и как они поведут себя во время молитвы.
– Ключи – изобретение Ериха и Мерга, над которым они работали годами, но закончили лишь недавно, – осторожно начал храмовник. – И я действительно не должен знать, что и как там происходит. Ключ должен быть в шпиле храма – все. Он как-то настроен на слова и мотивы молитв, но… я не пробовал.
– Не пробовал – что? – опешил Рокот.
Слассен по-птичьи вытянул шею:
– Не пробовал молиться с ключом.
– И… первая молитва с ключом состоится в лесном храме, среди враждебных Сариму лесников? – Рокот даже присвистнул. – Это ваш план?
– Не торопи события, храм вначале должен быть построен, согласие получено…
– Ты хочешь сказать, что не веришь в успех похода?
– Я хочу сказать, что еще рано об этом. Пока мы доберемся до леса, пока построим храм. Нам еще нужно пройти Каменку и тамошних магов – я обещал Мергу опробовать ключи после Каменки, во избежание…
Становится все любопытнее и любопытнее.
– Так ты подтверждаешь, что они связаны с магией, пресветлый? – негромко спросил Рокот.
– Я всего лишь должен проследить, чтобы ключи использовались по назначению, – сощурился Слассен. – А меня тут обвиняют в предательстве!
– Никто тебя не обвиняет, – Рокот похлопал его по покатым плечам. – Ерих и Мерг утверждают, что эти ключи – великое чудо, ниспосланное самим Саримом, не запятнанное магией, верно?
Слассен кивнул и отвел взгляд.
– Но ты опасаешься, что они связаны с магией?
Слассен кивнул еще раз.
– Все довольно просто, – вздохнул Рокот. – И все же мы тщательно опробуем их, как ты и обещал монарху. Пробовать вы будете сами:
