И не только свое, как я недавно выяснил.
Усевшись за стол, он тотчас же вытаскивает из рюкзачка серый пластиковый контейнер и щелкает замками. Тускло загорается зеленым цветом панель прибора. Ловкие руки Мартинеса нажимают какие-то кнопки, крутят ручки…
Есть!
Он утвердительно кивает.
Исподлобья оглядывает комнату и кивает на вентиляционные решетки — там!
Вопросительно наклоняю голову и незаметно показываю специалисту один палец.
Снова кивок — источник утечки здесь один.
Ну да, какой смысл дублировать — комната-то совсем небольшая, тут и одного микрофона хватит за глаза.
Так, дорогая наша хозяюшка, у нас уже есть к тебе некоторые вопросы… и совсем не те, которые ты ожидаешь от нас услышать.
Защелкнув замки, солдат убирает контейнер в рюкзак. Крамер щелкает пальцами, и в кабинет заглядывает ещё один солдат, стоявший все это время снаружи. Мало ли… вот вломится сюда ненароком кто-нибудь нежелательный, а у нас тут спецаппаратура проверки на столе вместо выпивки и закуски. Нет, нам-то ничего, понятное дело, не скажут — ну так это и не самое страшное в данном случае. А наша очаровательная девушка Алла — вот, как раз, ей-то про такие вещи знать совсем не обязательно! Я бы даже больше сказал — нежелательно!
— «Чарли-2», я «Браво-1»! — нажимает тангенту передатчика Крамер.
— Здесь «Чарли-2»! — откликается радиостанция.
— «Чарли-1» с сопровождением — выходит!
— Принято, «Чарли-1» с сопровождением. Встречаем.
Теперь надо незаметно вернуть на базу эти хитроумные штучки — и все в порядке.
Не спорю, подобную операцию вполне возможно было бы провести и официально — просто доложив свои сомнения руководству базы. Но вот грызет меня тонкий червячок сомнения… а ведь мы ничего тут могли и не обнаружить в данном случае!
Паранойя, скажет кто-нибудь?
Возможно… но ведь отчего-то же погибли здесь мои предшественники? Можно по-разному воспринимать происходящее. Но вот снайпер (точнее, два…) на аэродроме — это уже не нелепая случайность!
И поэтому я никому и ничего не говорю. Кроме Крамера — мы с ним в одной лодке сидим.
Стукает дверь — она тут по-старинке, деревянная. Не из какой-нибудь фанеры и шпона, как можно было бы ожидать, а из тяжелых толстых досок. Войдя в комнату, мы специально не стали ее прикрывать, чтобы заранее расслышать шаги подходящего к нам официанта, а вот теперь, когда все наши «хитрые» дела закончены, можно спокойно расслабиться. Ну, относительно спокойно, разумеется. Пусть стоял на входе часовой, но… не стоит вызывать подозрений своими странными действиями. Убрать аппаратуру в контейнер — полминуты, на такое время пост мог задержать в коридоре кого угодно, не вызывая никаких вопросов. А касаемо официанта, так мастер-сержант специально заказывал блюда позаковыристее, чтобы уменьшить вероятность того, что нам принесут их тотчас же.
И не ошибся.
Вошедший дюжий парень, совсем на официанта не похожий, тем не менее аккуратно и грамотно сервирует стол. Наклоняет голову в вежливом полупоклоне и исчезает за дверью. Спешить нам особо некуда и мы отдаём должное кухне — весьма, кстати, неплохой!
Полчаса проходит практически в тишине, мы между собой почти не общаемся.
Суп, очень даже достойный, жареное мясо с овощами и в меру прожаренная картошка — неплохое дополнение к стандартным блюдам нашей столовой на базе. Да и цены здесь — совсем, по нашим меркам, разумеется, смешные. Догадываюсь, что позволить себе тут обедать каждый день может далеко не каждый местный житель — ну, так это и не мои проблемы.
Закончив обедать, Крамер встает из-за стола. Теперь, если я все правильно понял из рассказов его и моего предшественника, можно ожидать и появления хозяйки — она никогда не разговаривала с Каллиадисом при посторонних. Здоровалась, шутила и принимала знаки внимания — и точка. Все разговоры — только наедине.
За Крамером прикрывается дверь. Всё, теперь мой сольный выход.
Ах, Алла, Алла…
Симпатичная, даже можно сказать, что по-особенному яркая и красивая, девушка эта теперь уже не вызывала в моей душе никаких положительных откликов. Чей она агент?
Да и агент ли? С такими задатками она тянет уже на резидента!
— Джон? Вы позволите?
Только помяни черта — а он уж тут как тут! Так когда-то говаривала моя бабушка.
А я-то хорош!
Как она дверь открыла? Так, чтобы петли не скрипели? Мы несколько раз эту тяжеленную дверь туда-сюда ворочали — скрипела постоянно! А тут…
— Ну, я же хозяйка этого места? Вот и двери у меня не скрипят…
Она, случаем, мысли не читает?
— Это ещё Майк в свое время заметил. Но я в этом доме с самого начала — вот и привыкла.
— Да вы присаживайтесь! — делаю приглашающий жест. — Ваша работа может и немного обождать, ведь так?
— Как и ваша, Джон. Вы же не на службе?
— В настоящий момент — нет. Майк много про вас говорил, убеждал, что я должен с вами непременно познакомиться. Глядя на вас, я его теперь хорошо понимаю!
— Вы мне льстите, Джон… Я совершенно обыкновенная женщина, вот только работаю за двоих мужиков… а так иногда хочется быть обычной бабой!
А не врет — она сейчас вполне искренне говорит!
Разговор… он пошел как-то странно, я никак не мог уловить его основную нить. Внутри себя мне очень хорошо было понятно, что никаких причин изливать столь откровенно свою душу у Аллы быть попросту не могло. Я не был для неё близким человеком, да мы и увиделись-то впервые только сегодня! И тем не менее, она совершенно по-домашнему рассказывала мне о совершенно интимных вещах и переживаниях. Наши психологи сказали бы, что это синдром «вагонного попутчика». Возможно, они в чем-то и были бы правы, но… я чувствовал — здесь что-то совсем другое. Может ли быть так, что мой предшественник был для неё таким человеком? И вот сейчас она, совершенно автоматически, воспринимает меня как него?
Сомневаюсь.
— Вы ведь не оставите одинокую и беззащитную женщину без поддержки, Джон?
Я чуть было не ляпнул — да!
Одинокую?
Ну, допустим.
Беззащитную?
Хозяйку ресторана, куда запросто заходят самые влиятельные атаманы? Не пробуя, однако, наложить
