Потом немцы как-то внезапно пропали. Илья забеспокоился. Оказалось, залегли и поползли. Похоже, наши траншеи близко, к тому же немцы продвигались медленно, проверяли – нет ли мин. Илья снял с плеча автомат, медленно снял с предохранителя, потом вытащил из подсумка гранату. Хотелось бы помощнее, типа советской Ф-1, но в наличии была только немецкая штатная «колотушка». Мало того, что слабая, так ещё и время горения запала большое, четыре с половиной секунды, целая вечность в бою. Выдернул тёрочный запал, зашипел пороховой замедлитель. Илья стал считать секунды. После третьей метнул с колена и упал ничком. Хлопнула граната. Илья приподнялся, стал стрелять по почти невидимым немцам. Даст очередь, перекатится в сторону, ещё очередь, и снова перекат. Патроны в магазине кончились, Илья сменил. Со стороны немцев ответного огня не было, так и из нашей траншеи не стреляли, понять не могли, что происходит, опасались своих задеть. Опасно, но выбора не было, пришлось ползти к немецкой группе. Метр-два проползёт, прислушивается и присматривается, держа палец на спусковом крючке. Опасался зря, вся группа уничтожена была. Взрывом гранаты одному немцу голову просто разнесло, видимо, граната рядом упала. Другие не дышат, и Илье плевать, от чего они погибли – от осколков или пули. Обыскал всех, изъял документы, отличный нож – немцы для разведчиков выпускали, для егерей. К своим пополз. Когда смутно бруствер стал виден, крикнул:
– Не стреляйте, свои! Разведка!
А в траншее уже пехотинцев полно. Когда стрельба и взрыв поблизости от траншеи, из землянок бойцы повыскакивали. Командир взвода хоть и молодой лейтенант, но стрелять запретил. На нейтралке, совсем близко, перестрелка. Ясно, что немцы с советскими бойцами огневой контакт ведут. И вариант один – разведка. Илья, как в траншею спрыгнул, сказал:
– Вот спасибочки, что стрелять не стали!
– Лейтенанта нашего благодари, разведка!
Вспыхнул луч фонаря, следом матерок: Илья-то в немецкой форме.
– Товарищ лейтенант! Фронтовая разведка, старшина Сафронов. Прошу дать возможность связаться по телефону с разведотделом.
– Фролов, забери у него оружие на всякий случай. Ты в кого стрелял, Сафронов?
– Немецкая разведка, я следом за ними шёл. Так что с вас пол-литра.
– Будет! – заверил лейтенант.
Он сразу сообразил, от каких неприятностей спас взвод Сафронов. Немцы могли снять часового, а потом захватить кого-либо из землянки, вполне может быть, что и в наш ближний тыл пробрались. Так что должничок теперь лейтенант. Бойцы тоже сообразили, потому отношение к Илье уважительное. Лейтенант, следом Илья и конвоир Фролов прошли в землянку. Лейтенант стал накручивать ручку полевого телефона. После нескольких попыток соединились со штабом батальона, командир взвода объяснил ситуацию:
– Так точно, всё сделаем.
Лейтенант трубку положил.
– Велено накормить и утром в штаб батальона доставить. Есть хочешь?
– Как волк! Последние двое суток хлебной крошки во рту не было.
Лейтенант открыл снарядный ящик, служивший тумбочкой, достал банку тушёнки, половину кирпичного чёрного хлеба, фляжку с водкой.
– Извини, старшина, надо было мне сразу самому харчи предложить.
Илья вскрыл немецким ножом банку, подцепил клинком кусок мяса, отправил в рот. У голодного человека обоняние обостряется. Илья, как банку вскрыл, от сытного мясного духа едва слюной не захлебнулся. Лейтенант в железную кружку водки плеснул сто грамм, посмотрел в кружку, добавил ещё столько же.
– Мне не жалко. А только не окосеешь ли, если голодный?
– Мне больше и не надо.
Илья водку выпил, по жилам огонь пробежал, голова слегка поплыла. Доел консервы и хлеб. Хорошо-то как среди своих! Напряжение последних дней отпустило.
– Идти надо, старшина! – вывел его из блаженного состояния лейтенант.
Вышли из землянки, а в траншею с бруствера бравый сержант спрыгнул:
– Товарищ лейтенант! Четверо убитых на нейтралке, недалеко, прямо перед нами. Я оружие собрал, а документов нет.
– Ты забрал? – повернулся лейтенант.
– Моя работа, – кивнул Илья. – Вам-то они ни к чему, а в разведотделе интересно – кто, из какой дивизии?
– Ну, бывай, старшина!
Лейтенант руку пожал. Сержант из его взвода подтвердил потери немцев, так что всё сошлось. Фролов Илью в штаб батальона проводил, набросил свою плащ-накидку, от греха подальше. Был как-то случай. Наши разведчики в немецкой форме с поиска возвратились, важные документы добыли, с сопровождающим шли. А навстречу отделение солдат. У одного горе – письмо на днях получил из освобождённого от немцев села. А немцы там большую часть родственников повесили. Не сдержался солдат, сорвал с плеча «папашу» и «немцев» расстрелял. Оружие из рук у него выбили, скрутили, сказали, что своих убил, русских. К особисту отвели, всё же ЧП, так он повесился в камере. Нелепый случай, а троих бойцов нет.
В общем, в разведотдел фронта вернулся в полдень, начальнику доложил, что рация и питание к ней вручены адресату, а радистка погибла в перестрелке. Полковник помрачнел, приказал подробно, с деталями, написать докладную записку. Илья написал. Полагал, что снова в «кутузку» посадят, пока проверка идёт, печальный опыт уже был. Но обошлось. Отоспался, отъелся, а на задания не посылают. Похоже, не доверяют. И такая ситуация была
