– А умыкание запретить!
– Да, так как умыкают невест из чужих родов, а мы теперь один род и должны всё решать полюбовно. Князь, любовь всегда была и будет главной причиной всех ссор. Мы должны объяснить всем, как надо любить. Каждый наш родич, кривич он, или варяг, или славянин из Ладоги, должен понять, что браки будут только добровольные.
– Может, это и неплохое решение, Борис, но как быть с теми, кто уже умыкнул супругу? Как быть с теми, кто не может заплатить вено, и как быть с теми, кто, взяв в жены невесту из-за того, что за ней придаст род, станет её ущемлять?
– Невеста, которая пришла с приданым, может вернуться к своим родителям и забрать с собой всё приданое.
Рюрик задумался. Может быть, это и очень важно, ведь и вправду большинство ссор происходит именно из-за любви.
– То есть ты предлагаешь объяснить всем, как надо любить? А как быть с теми жёнами, которые, потеряв супруга на войне или где ещё, раньше выходили замуж за его брата?
– Братья должны выдать свою сестру или жену своего покойного брата замуж. Это скрепит наши роды, так как у всех станет больше родичей. Невесты и браки перемешают всех в один род. Ты вот женат на сестре Олега, и он твой родич, но если бы славянин умыкнул невесту, то он не считал бы своим родичем брата невесты или его род. Сейчас родовые вожди опираются на своих близких родственников, а если мы сделаем так, что все со всеми родичи, то и впрямь станем одним великим родом.
– А как людям-то эти мысли довести? – спросил Рюрик.
– Да как донести? Просто взять и сказать, что отныне тот, кто умыкнул свою жену, тем самым и деву опозорил, и сам опозорился, так как женат он не на настоящей водимой жене, а на умыкнутой, потому что к нему никто и не приведёт невесты.
Рюрик рассмеялся, слушая Бориса. «А что, – подумал он, – неплохо придумано. Может, и впрямь вскоре мы все одним родом станем!»
Рюрик и Борис шли вдвоём и рассуждали о том, как надо в будущем брать жён и как не надо. К ним подошли несколько славян, и у одного из них на одежде была кровь. Видимых ран на нём не было, и Рюрик понял, что это не его кровь. Эти люди несли своего соотечественника. Он увидел и самого раненого. Тот теперь едва ли сможет жить обычной жизнью и навсегда останется калекой.
– Кто его ранил? – спросил князь Рюрик.
– Варяг! Варяг из тех, что приплыли с Халле Кровавой Секирой! – ответил славянин.
Князь знал, что однажды это случится, и даже ждал этого. Это случилось быстрее, чем он мог предположить.
Рюрик не знал имени раненого, так как этот человек явно приехал в Ладогу погостить, чтобы выменять товары. Словом погостить славяне как раз и называли обмен своих товаров на изделия, которые привозили в Ладогу заморские торговцы.
– Борис, беги созывай нашу дружину, – приказал Рюрик, а сам подошёл к раненому. – За твою кровь инородцы заплатят кровью!
Слова Рюрика произвели поразительный эффект на всех славян. Когда несли раненого, то никто не ожидал, что князь, который сам варяг по крови, вступится за него и пойдёт против своих соплеменников, даже не узнав, в чём дело или кто прав в споре с варягом.
– Князь, варяги вели себя вызывающе и смеялись над нами, а ещё захотели забрать наши меха, которые мы привезли, чтобы выменять здесь!
– Родич, – ответил ему Рюрик, – варяги, которые приплыли сюда с Халле, – не наш род, а значит, они и вовсе не имели никакого права здесь так себя вести. Вы – мой род, и за вашу кровь я спрошу с них кровью!
Все славяне дружно достали топоры и заревели. В этом несколько не дружном рёве слышался настоящий восторг.
– Князь! Князь Рус! Князь русичей!
Между тем к князю сбегались, по всей видимости, поднятые Борисом воины в доспехах и с оружием в руках. На ком-то был доспех из кожи, но многие этой осенью смогли выменять себе кольчуги.
Халле Кровавая Секира вместе со своими людьми вызывающе шёл к Рюрику. Увидев вокруг него вооружённых людей, Халле рассмеялся.
– Халле, именуемый Кровавая Секира! Твой человек убил моего родича, и я требую, чтобы ты отдал его мне! Он будет за нанесённую рану лишён руки! – закричал Рюрик.
Князь Рюрик долго ждал этого момента, чтобы вот так показать себя перед народом, так как он знал, что об этом случае узнают во всех уголках его княжества и далеко за его пределами.
Халле рассмеялся в ответ и брезгливо посмотрел на славян, которые стояли вокруг Рюрика.
– Ты в своём уме, Рюрик, тот, кого раньше звали Сокол? Ты хочешь забрать руку у воина за то, что он ранил твоего родича? Это животное – твой родич? Он принёс сюда меха. Моему человеку они понравились, и он взял их. Твой родич, как ты назвал этого человека, решил, что может сказать варягу «нет», и за это был жестоко наказан!
Рюрик и Халле говорили на варяжском наречии, но поскольку большинство ладожан выучили этот язык, то каждое слово тут же переводили остальным.
– Если ты не выдашь мне его, то будешь нести ответственность вместе с ним! Решать тебе, но за кровь своего родича я возьму с тебя кровью!
– Попробуй! Стена щитов!
Варяги быстро построились в стену щитов, а Рюрик между тем тут же достал свой топор.
– Лучники, залп!
Град стрел ударил в спины варягов и тут же выкосил почти половину из них. Варяги были без кольчуг. Хотя щиты были у всех, но никто и подумать не мог, что вместо того, чтобы наброситься на них в лоб, князь Рюрик решится на такое.
Стена щитов тут же рассыпалась. Варяги сбились в круг, пытаясь сохранить свои жизни, а на них сыпались стрелы, которые летели со всех сторон. Рюрик не хотел вступать с ними в бой и показывать то, на что способны его воины. Конечно, князю хотелось испытать своих людей в бою, но он понимал, что настоящий бой впереди.
– Прекратить! – вновь закричал князь, и стрелы перестали осыпать варягов.
Рюрик вышел чуть вперёд и подошёл к раненому и лежащему на земле Халле.
– Я предупредил тебя, Халле, что ты будешь отвечать за своего человека. Я отрублю руку и тебе, и ему, а после вы, если вам дорога ваша жизнь, сегодня же уплывёте из Ладоги. И да сохранит ваш дракон Тор!
Халле с испугом посмотрел сначала на Рюрика, а потом на своих людей, которые, так и не разомкнув строй, стояли в кольце.
Рюрик взял руку Халле. Тот попытался сопротивляться, но, пронзённый стрелой, не смог сделать это
