– Ну так и ты не поскупился. Сын сказал: они у Ольбарда чуть не в обносках ходили, а ты их вон как приодел.
Вот. Вроде и польстил. А заодно напомнил, как он с нами обошелся.
Рюрик подтекст наверняка уловил, но сделал вид, что не понял.
– Да, одарил, – согласился он. – Но уже после того, как они мне присягнули. И не по обещанию, а потому, что для таких воинов дорогой брони не жалко. В бою вернут сторицей. И ко мне они не за доспехом пришли, а за славой.
– Да ну? – усомнился я. Слава – оно, конечно, слава, однако…
– Ольбард теперь – князь варяжский. Будет не воевать, а княжить спокойно. А у меня большие планы. И я их не скрываю. Пойдешь со мной на юг, Ульф Хвити?
– Подумаю, – уклонился я от прямого ответа.
Да, юг – это заманчиво. Киевская Русь опять-таки. Но Рюрик… И память прошлого-будущего мне вроде подсказывает: не доберется Рюрик до Киева. Если, конечно, это те самые Рюрик и Киев.
Опять-таки вопрос: хочу ли я служить тому, кто меня однажды кинул?
– Ты возьмешь меня, когда пойдешь с Рюриком? – спросила меня Заря ночью.
– Если, – ответил я.
– Что?
– Не когда, а если я с ним пойду.
Заря приподнялась на ложе. Ее пушистые волосы упали на мою грудь.
– Ты ему не доверяешь? Не знаешь, что он задумал?
– Что он задумал, как раз понятно, – я провел ладонью по гладкой спине, которая тотчас выгнулась, отвечая на ласку. – Мне непонятно, с какими силами он собирается завоевывать юг. Стега Измора с четверкой бойцов для такого похода как-то маловато. Как он тебе, кстати?
– Стег? Я ему понравилась! – Я почувствовал, что Заря улыбается.
– Ты раньше о нем что-то слышала?
– О нем – нет. Но я знаю, что немало наших, варягов, живет на юге. И дальше – тоже. Даже в землях ромеев. Там наших варангами называют.
– А откуда вы вообще взялись, варяги? Откуда пришли? – задал я вопрос, который уже давно напрашивался.
Но ответа я не получил.
– Это тебе не у меня, а у старших спрашивать надо, – уклонилась Заря. – Или у наших песенников. Хотя они вроде ваших скальдов. Им всё равно: правда или ложь, лишь бы красно пелось. А я знаю лишь, что отец мой княжьего рода, а мать – боярского. А муж у меня – герой и ярл! И мне довольно! – произнесла она с гордостью. И поинтересовалась деловито: – Любить меня будешь сегодня или спать?
– Спать, – решил я, поскольку отношение Зари было обозначено самим вопросом. Иначе она бы и спрашивать не стала.
– Тогда закрой глаза, любый… – пушистая головка вновь устроилась на моем плече: – Сокол, сокол, сокол ясный, не труди ты крыл напрасно, в день холодный, в день ненастный не видать дорог. Там внизу во тьме беззвездной, там скрипят и стонут сосны, сокол, сокол, дай се роздых, сядь на локоток…
И я сам не заметил, как уснул.
Глава 17,
в которой решается вопрос повышения обороноспособности «королевской горки»
Рюрик прогостил у меня неделю. Его братва подъела мои запасы и ополовинила кубометр пива, но я не жалел. С Рюриком было весело. Вдобавок он был настоящим кладезем информации. И о моем нынешнем оппоненте, конунге свеев, он тоже знал немало. В частности, от него я узнал, что Эйрик Эймундсон не является единовластным конунгом всех свеев, а делит власть и территорию со своим братом Энундом. И с последним Эйрик не очень-то ладит. В частности, именно Энунд контролирует такой важный город, как Уппсала, расположенный на противоположном берегу Балтийского моря. Его отношение к брату можно было понять хотя бы из того, что он не так давно пытался захватить принадлежащий Эйрику город Бирку. Причем даже привлек для этого дела союзников-данов, чуть ли не кого-то из Рагнарсонов. Бирку союзники не взяли. Энунд удовольствовался выкупом, а даны… А данов послали в свободное морское плавание. Так что насчет Рагнарсонов – это вряд ли. Они не из тех, кого можно кинуть и потом жить припеваючи.
Еще у братьев были разногласия по поводу христианства и его адептов. Эйрик их привечал, позволял строить церкви и проповедовать, а Энунд – резал. Были у Эйрика и другие недоброжелатели среди соседей. Да и внутри страны. Скажем так, на тинге его однажды чуть не лишили власти. Но Эйрик в короткой, но решительной битве прикончил демократически избранного соперника, и вопрос был закрыт.
В общем, можно было надеяться, что Эйрик-конунг не рискнет обрушиться на меня всей своей мощью, поскольку во время его отсутствия кто-то из конкурентов вполне способен захапать трон.
А всяким ярлам, вассалам Эйрика, как показывает опыт, можно навалять.
В общем, я немного успокоился. Вряд ли Рюрик мне врал. Преуменьшать силу свейского конунга не в его интересах. В его интересах – уговорить меня бросить мою горку и отправиться вместе с ним отжимать Смоленск.
Надо сказать, как ярл-правитель я неплохо устроился. Ближними делами, включая хозяйственные и даже судебные разборки внутри нашей, скажем так, общины, занимался Гуннар.
Связями с моими кирьяльскими если не подданными (дани они мне не платили), то союзниками, занимался Сохрой. Когда мне понадобилась их поддержка, в крепость подтянулось несколько команд из одного-двух десятков ополченцев-родовичей под предводительством племенных лидеров. Когда необходимость в поддержке ушла, ополченцы разошлись по домам, прихватив с собой причитающуюся долю добычи.
И всё. В принципе, это довольно удобно, поскольку о собственном хирде следует заботиться постоянно, а такое ополчение – оно самодостаточно.
Удобно, но только до тех пор, пока я со своим хирдом не вздумаю куда-то отлучиться. Потому что, если я уйду из крепости по личным делам, а в это время сюда заявится неприятель, то мое королевство на горе тут же перестанет быть моим. Так что, если я не хочу всю жизнь торчать на острове (а я не хочу!), отбивая атаки конкурентов, надо что-то придумать. Что-то такое, что позволит моим союзникам держать оборону и в мое отсутствие. Тем более что я в некотором роде за них отвечаю. Мы же союзники.
В общем, думал я думал над решением этой стратегической задачи и нашел решение, которое показалось мне перспективным.
И первым его этапом стал созыв полномочных представителей главных кирьяльских племен. Я озадачил этим Сохроя, подчеркнув, что я не в гости их приглашаю, а для обсуждения крайне важного для всех вопроса. Вроде как на тинг собираю.
Через две недели они пришли. Старейшины родов, местные жрецы-шаманы (как же без них), военные вожди и просто авторитетные мужики, которым общество доверило представлять их интересы.
Толпа набралась – под сотню. Однако кормить их не пришлось. Все взяли своё. Заодно – подарки для меня, хорошего. И товар для торговли. В общем, подошли к делу комплексно.
Устроились на площади повыше пристани. Там и места довольно,
