— Как думаете, зачем нас будут осматривать врачи? — удивленно спросила Аврора.
— Конечно, чтобы проверить, что мы здоровы и способны родить наследника. — Я отмахнулась от такого глупого вопроса. Это же так логично.
— А еще проверить, девушки ли мы, — шепотом поправила меня Армель, порядком покраснев.
Мы остановились и синхронно перевели взгляд на Жаннет. Ходили слухи, что этим летом баронесса потеряла честь с одним из студентов боевого факультета. Правда, слухи распускал сам Квентин де Арнуа, который, как известно, тот еще сплетник и выдумщик, а значит, его слова нельзя считать истиной в последней инстанции, но Жаннет так до конца и не избавилась от грязных намеков. Изредка к ней подходили мальчишки с пошлыми предложениями, которые она отвергала с удивительным спокойствием.
Конечно, в академии следили за нравственным поведением своих студентов, ведь родители, отдавая девушек в учебное заведение, не могли контролировать дочерей. А иногда честь служила тем «решающим» приданым, которое могла принести мадемуазель в семью жениха. Впрочем, случаи, когда девушка лишалась невинности еще до выпуска из академии, бывали, но крайне редко. Обычно такие пары и женились. Не зря Квентин добивается Жаннет, хотя, возможно, эти слухи он распустил для того, чтобы быстрее склонить ее к браку? Тогда это очень жестокий вариант, потому что над бедной баронессой все подшучивают, даже другие девочки.
Я стараюсь не обращать внимания на сплетни, но иногда мне так и хочется спросить: «Каково оно?» — то самое томление и сладостная нега, описанные и воспетые в книгах. Ведь если я пройду отбор, мне тоже нечто подобное предстоит. А там… ох, фантазия пасует. Щеки предательски покраснели, и я взволнованно оглянулась. Не видел ли кто? Не догадался о моих мыслях? А то позора не оберешься.
— Как думаете, что за конкурсы будут?
К нашей стайке прибилась Марго, которой было в ту же сторону, что и нам. Женское крыло большое, и нам с Армель повезло оказаться в смежных комнатах. Многие девочки были разлучены с подругами. Марго жила через две комнаты от нас, и потому неудивительно, что вечерами она частенько оказывалась в нашей компании.
— Наверняка поэтический, — уверенно сказала Жаннет. — Я слышала, королева должна обладать утонченным вкусом.
— А я думаю, на знание иностранных языков, зря мы, что ли, на каждом занятии мадам Жозель их учим. Судя по всему, программа составлена под требования дофина, — глубокомысленно изрекла Армель. — Вспомните, ведь именно с подачи Луи Первого женщин обязали проходить обучение централизованно. И он же первый нашел себе королеву с помощью отбора.
Ох! Тогда нас ждет этикет, верховая езда, искусство, в том числе и рисование с вышивкой, которые мне никак не даются, танцы и риторика! Это если рассматривать все занятия, которые у нас идут независимо от факультета.
— Получается, тогда все общие предметы? — Я тяжело вздохнула.
Мой вздох поддержали остальные девочки. У каждой из нас были свои провальные предметы. Мне за вышивку не ставят удовлетворительно только из-за хороших оценок по другим предметам, в том числе профильным. Потому даже не знаю, что мне демонстрировать. Не петь, уж точно! Я пою неплохо, но на фоне остальных девочек неважно.
— Не забудьте, после отбоя, — заговорщицки напомнила нам Армель, показывая краешек альманаха из сумки.
Как можно забыть про прически! И шарфики. Ведь это пока единственное, на что я делаю ставку. Из богатств, которыми меня одарила природа, я могла похвастаться только густыми волосами да глазами. И чтобы я не подчеркнула хоть что-то из этого? Не бывать подобному!
Мы с девочками дружно переглянулись и кивнули. После отбоя, да!
ГЛАВА 3
Прежде чем отправиться на завтрак, остановилась ненадолго около списка. Все так же сорок две фамилии. Даже странно, ведь скоро лист станет «глух» к новым именам. Неужели нас на всю академию только сорок с небольшим отчаянных девиц? А если дофин не найдет себе королевы и здесь? Отправится в Бордо? Но та академия совсем маленькая. Вряд ли там наберется нужных девиц больше, чем у нас. Бедненький принц!
Вера в то, что у нас учатся одни красавицы, пошатнулась этой ночью, когда мы жадно листали альманах Армель. И мы никоим образом не походили на мадемуазелей, нарисованных на обложке. Те высокие, почти вровень с месье, ведущими их под ручку. А мы? Самая высокая Атенаис, но даже она тому же вчерашнему менталисту едва достала бы до подбородка. А я? Я, если встану на цыпочки, дотянусь до плеча. У Жаннет, конечно, было предположение, что на картинках просто мужчины низенькие или девушки в туфлях на высокой платформе, как раз на таких, какие описывала Амели. Но кто поручится?
И вырезы на платьях, что грудь чуть не выпрыгивала. И рюши, и веера! А корсеты? У мадемуазелей на картинках были такие тонкие талии, что, казалось, обхвати руками — переломятся. Мы с девочками осмотрели себя со всех сторон и вынуждены были признать: наши фигуры безбожно толсты, и уж точно в глазах дофина будем выглядеть деревенскими дурочками.
А прически! Мы с Армель час таращились на изображения дам и недоумевали.
Мне в голову даже пришло, что повторить прически просто невозможно. Ну, посудите сами: на голове у дам были кораблики, странные арки, даже солнышки с лучиками-косичками. Разве подобное можно воссоздать? Мы с девочками нашли те, которые, как казалось вначале, будет легко сделать. Прицепили журнал к шкафу с помощью магической булавки и столпились вокруг сидящей на стуле Авроры. Подруга была ни жива ни мертва, пока мы втроем — я, Армель и Жаннет — обсуждали, как должны идти косы. Фигурки кораблика у нас не было, и мы решили использовать яблоко. Переплетем множество косичек поверх. Аврора даже станет чуточку выше.
Хорошо все-таки, что мы решили попробовать сделать прически заранее: за какую бы мы ни брались — ни одна не получалась. Авроре даже чуть прядку волос не выдрали в попытке повторить увиденное. Она тут же предложила поменяться местами, и мы все по очереди посидели на стульчике, с тревогой вглядываясь в пришпиленный к шкафу альманах.
Нет, в конечном итоге что-то отдаленно похожее у Жаннет и Авроры получилось. Им даже шло — этакие взбитые, словно воздушное мороженое, локоны с основной
