В башне, не считая доверенных слуг, обитали только мы с ним и… это таинственное существо, занимавшее нижний этаж, целиком утопавший в скале, точно каменный мешок. Гадая, кто же там живет, я представляла какое-нибудь снежное животное вроде синеокого единорога, но точно не застывшую девочку, сплошь покрытую инеем. Хрустальная куколка… неподвижная, но живая. Во всяком случае, пока. Именно так сказал Курт, когда представил мне свою бывшую невесту, чья жизнь целиком и полностью зависела от нас и проклятия, которое мы вознамерились победить.
– А что потом? – спросила я, рассматривая Марьяну.
– Разбудим малышку, вырастим, воспитаем. Мужа ей найдем достойного, когда повзрослеет. Ты ведь не против?
Король обнимал меня сзади, стоя за спиной, и в голосе его мне чудилась неуверенность. Чего он опасался? Что я начну возмущаться? Или, может, ревновать к ребенку в свете нашего недавнего разговора о супружеской верности?
Плохо же вы меня знаете, ваше величество!
– Муж – это хорошо, – задумчиво протянула я, сочувствуя своей маленькой предшественнице. Худенькая, угловатая… совсем еще дитя. Две смешные косички, тонкий носик, острый подбородок и полный ужаса взгляд, остекленевший из-за чар, – бедный ребенок… и бедный Курт! Представить страшно, что он испытал, когда феникс выбрал ему в невесты одиннадцатилетку. – Только, чур, не подбирать ей мужей! А то получится, как у меня с герцогом. Пусть замуж выходит по любви, а не по указке опекунов, – сказала вслух, а мысленно добавила: «Как я».
И правда ведь, влюбилась… в собственного жениха, навязанного проклятием. За каких-то три дня. Совсем как в сказке.
Глава 8
Стеклянный шар
Уехать на закате, как планировал жених, нам не удалось из-за короля цветущей сакуры – одного из двух повелителей весны. Они, как и Кирстен с Куртом, родились близнецами, но, в отличие от снежных брата и сестры, в последнее время не очень-то ладили. Звали их Кайларий и Колинар, сокращенно – Кайл и Колин. Похожие как две капли воды, эти полубоги были полными противоположностями друг друга по характеру. Спокойный и расчетливый Кайл, появившийся на свет на пару минут раньше брата, и вспыльчивый, эмоциональный Колин – две стороны одной медали, лед и огонь в весенней упряжке!
И если первый в присущей ему манере обменял на услугу свое согласие посетить храм времен года, второй просто не вышел на связь, как Курт ни старался до него достучаться. Пришлось отправлять снежных птиц, чтобы разыскать загулявшего повелителя весны и вручить ему послание от двоюродного брата. Сколько это займет времени, никто не знал, но и я, и мой жених, и даже Кирстен надеялись, что неуловимый полубог отгородился не от целого мира, а всего лишь от своего близнеца.
Пока дожидались каких-либо известий от Колина, Курт с сестрой занялись делами, коих в новогодние праздники хватало, а я осталась коротать время в собственных апартаментах, так как находиться в покоях жениха без него не хотелось. Ну, правда ведь… что я там забыла одна? Ладно, не одна, а в обществе желтоглазой Орсы и синеокой Сьеры, которые развлекали меня, как могли. Птицы травили анекдоты, без конца хохмили и потихоньку вводили в курс дела, рассказывая о жизни Сноувиншира и местных обитателях.
Слушать их было жуть как интересно, особенно при наличии метких шуточек, которые отпускали совы в процессе нашего ментального разговора. За пару часов в пернатой компании я выяснила много нового о снежных духах, их нравах и, к сожалению, безнравственности. Добродушная и невероятно талантливая Кьяра, услужливая Лика, помогавшая мне переодеваться и приносившая еду, молчаливый Мико, отвозивший нас на бал, непробиваемые, будто каменные изваяния, стражи, подпиравшие мою дверь… Я с трудом могла представить, что все эти эдры и эйды ведут распутный образ жизни и принципиально не вступают в брак. Почти все.
Наверное, Курт был прав, предполагая, что Иней – дочь кого-то из снежных духов, о которой тот знать не знает. С такими беспорядочными связями немудрено! О том, что мой жених – правитель этих бледнолицых развратников, а значит, и сам далеко не безгрешен, я старалась не думать. В конце концов, мы уже обсудили наше отношение к изменам. Как к моим, так и к его. Ну а то, что было до меня, – пусть в прошлом и остается!
В самый разгар этой весьма познавательной беседы служанка вместе с одним из охранников принесли большую стопку книг, обещанных королевой, целую пачку свитков, стеклянный шар на деревянной подставке и одну белую перчатку. Как объяснила Орса, благодаря ей я смогу читать самоучители по разным видам магии, написанные на древнем языке. Сгорая от любопытства, я натянула на руку волшебный аксессуар и, сев за стол, куда сгрузили все материалы, открыла первую попавшуюся книгу. Незнакомые буквы на глазах превращались в понятный и вполне разборчивый текст, хотя он и был рукописным, а не печатным, как современные учебники.
– Невероятно! – выдохнула я, жадно глядя на желтоватые страницы, казавшиеся мне настоящим сокровищем. Это были основы огненной магии с вводным разделом о фениксах. – Знала бы, что тут есть такое богатство, сбежала бы с бала раньше.
«И оградила бы себя и нашего короля от кучи проблем», – поддержала меня Сьера, облюбовавшая одну из самых толстых книг. Эта сова внешне напоминала Орсу, только в ее белом оперении было много черных вкраплений, делавших «шубку» пестрой.
«Но лишилась бы ценного опыта», – хохотнула ее товарка, подмигнув мне желтым глазом.
«О-о-очень ценного», – заскрипела бело-черная птица, посмеиваясь надо мной.
Хм… и что они имели в виду?
Думала, крылатые балагуры, как обычно, ответят мне мысленно, но обе сделали вид, что не услышали вопроса. Вот ведь… интриганки! Решив сначала ознакомиться со всем книжным богатством, прежде чем погрузиться в изучение какой-то одной темы, я, не снимая перчатку, начала читать названия. Тут была и история нашего мира, и классификация дивных существ, и еще много всего, но вздрогнула я лишь от одной книги, обложку которой узнала сразу, едва достала этот «талмуд» из-под горы свитков.
– Это же… это ОНА! – воскликнула, схватив добычу.
«Кто? Что?» – всполошились совы.
– Книга, которая была в моем видении.
Глядя на бордовую обложку, шепотом прочитала:
– «Сказания о феях. Том первый». – На первых страницах было написано о нашей фейской мстительности, коварстве и склонности к полигамии, только более подробно и красочно, нежели в моем «сне». Пробежав глазами разворот, я задумчиво произнесла, покосившись на птиц: – Это что?
