– Заметь, я предлагаю бескровный вариант решения нашей общей проблемы, – продолжала продвигать свою идею Иней. – Выбирай, Бри… Жизнь и счастливое будущее твоего жениха, да и твое тоже, но порознь. Или ваша совместная смерть. Я могу устроить и то и другое. Причем смерть гарантирую о-о-очень болезненную, – выразительно глядя на меня, сообщила она. Вот и угрозы пошли, кто бы сомневался. Она сделала пас рукой и… нет, я вовсе не забилась в огненной агонии, хотя узоры на моей коже и налились цветом. Шар тоже не взорвался вопреки моим недавним опасениям. Ничего особенного не произошло, кроме, пожалуй, слов Инны, которые вызвали у меня внутренний протест. – Даже если не сможешь исполнить мое желание с помощью чар, просто откажись от Курта, убеди его стать моим мужем, и, клянусь, все будут живы, здоровы и даже счастливы. Ты получишь свободу и выйдешь замуж за герцога, как и планировала несколько дней назад. Переедешь в его замок, нарожаешь ему кучу златовласых ребятишек… Вы будете счастливы, Бри! Мы с Куртрейном – тоже.
Я молчала, слушая ее вдохновенную речь. Даже платье комкать перестала, просто смотрела на блондинку и не могла понять, на что она надеется? Неужели и правда верит, что я, как наивная дурочка, соглашусь на все ее условия из-за призрачного шанса избавиться от феникса? Даже если шанс этот будет реальным… нет! Не нужна королю такая королева! У него есть сестра, с которой они управляют зимой много веков подряд, и никто на их работу пока не жаловался. А эта непонятно откуда взявшаяся «сиротка», не брезгующая ни «кнутом», ни «пряником», ничего хорошего нашему миру не принесет.
– Ты понимаешь, о чем я говорю? – уточнила Иней. – Это не блеф. Я действительно могу повлиять на проклятие, если…
– Не интересует! – оборвала ее речь я.
– Не будь идиоткой, Бри! – недовольно процедила Иней. – За что ты цепляешься? За мужчину, который сгубил почти два десятка невест? Или за трон, который никогда не станет твоим, потому что в тебе нет ни капли снежной магии! Ты ослеплена величием короля, его силой и властью, но это не любовь, поверь мне! – Я не верила. – Любовь не рождается за пару дней. – И с этим я бы поспорила, но переубеждать ее не стала, ибо без толку. – Еще неделя, две – и ты сгоришь, как все твои предшественницы. Ради чего? – Я могла бы ответить подробно, но… зачем раскрывать перед соперницей душу? – Значит, нет? – уточнила волшебница.
– Нет, – подтвердила я.
– Ты передумаешь! – не желая признавать поражение, рявкнула она.
Самоуверенная, самовлюбленная девица. И кто из нас после этого недальновидная дурочка?
– Поживем – увидим, – отозвалась уклончиво. – Так откуда же ты все-таки взялась на самом деле, Иней? – сменила тему я. – Явно ведь не из сиротского дома. Там божественной силой не наделяют. Из другого мира пришла? Да? Нет? – Она молчала, прожигая меня взглядом, и я задала следующий вопрос: более простой, но не менее важный. – Зачем ты покушалась на меня во дворце? Хотела расчистить себе дорогу к сердцу снежного короля, пока я была обычной девушкой, а не феей? А когда не вышло, сменила тактику и начала договариваться?
– Если бы я покушалась, ты уже была бы мертва, – неприятно ухмыльнулась собеседница. – Хотя не скрою, соблазн был. Вы казались такими беспечными на том балу, такими уязвимыми…
– …что ты для начала решила подкинуть герцогу фальшивый свиток, чтобы он поцелуем разбудил феникса, а потом натравить на меня принцессу? – продолжила за нее я.
– Принцесса просто передала послание. Ну и чары защитные на прочность проверила – должна же я была знать, насколько ты ценна для короля. – Иней хихикнула, явно намекая, что чары были далеки от совершенства. – А свиток просто подвернулся под руку. Грех было не воспользоваться. Вообще-то, Бри, я надеялась, что Артурчик, – меня аж передернуло от такого сокращения его имени, – разбудит этим поцелуем тебя, а не твою огненную птичку и ты наконец прозреешь и поймешь, за кого по-настоящему хочешь замуж.
– Но проснулся феникс! – Я покосилась на свои запястья, нервно сглотнув.
Сейчас он тоже расправил крылья, правда, непривычно ласково и осторожно, будто не желал меня раньше времени ранить. По коже расползались огненные знаки, которые не причиняли боли, но пугали сильно. Любопытство во мне боролось с инстинктом самосохранения, и первое пока что побеждало.
«Хватит! – заявила Орса. – Я долго это терпела, пора закрывать лавочку!» – Развернувшись, она решительно скинула на пол шар. Он рассыпался на мелкие осколки, полыхнувшие голубым заревом. В громком дребезге потонул возмущенный возглас блондинки, который перебил не менее громкий крик совы в моей голове: – «Да ты так сгоришь, Бриана! О чем только думала, упрямая девчонка? Узнать побольше, поговорить без короля… бла-бла-бла… – передразнила она, забавно помотав головой. – Где же его величество демоны носят?!» – В последних словах птицы я ощутила панику, которая моментально передалась и мне.
Вскочив с кресла, я метнулась на балкон, наивно полагая, что там прохладнее. Боли по-прежнему не было, но жар припекал, вызывая дискомфорт. Я словно перегрелась на солнце и теперь расплачивалась за свою беспечность. Перед глазами все плыло и качалось, голова кружилась, а пальцы сами вертели обручальное кольцо, когда я думала о женихе. Оказавшись возле каменных перил, уперлась в них руками и попыталась сфокусировать взгляд на горном пейзаже, очертания которого проступали в темноте. Хотелось расслабиться, успокоиться, глотнуть свежего воздуха и остудиться, но вожделенная прохлада все никак не приходила. Зато явился Курт: вылетел из снежного портала прямо на широкий балкон, опоясывающий башню.
«Да неужели!» – услышала я ментальное ворчание Орсы, деликатно покинувшей мои апартаменты.
– Альгерьевы льды! Золотце! – воскликнул король, разворачивая меня лицом к себе. – Почему не позвала раньше? Я бы не ушел подпитывать стазис Марьяны, и Сьерре не пришлось бы биться сквозь защитный купол.
Там же…
Я хотела ему все рассказать: об Инне, о книге, о фениксе, который проснулся в благодушном настроении, но Курт не позволил мне толком и рта раскрыть. Рявкнул раздраженно, осыпал снегом, летевшим из исчезающей воронки, а как только я попыталась оправдаться, прижал к себе сильно-сильно, аж дышать нечем стало, затем резко отпустил и, не дав опомниться, впился в губы, оборвав мой возмущенный возглас. Если поначалу я хотела его оттолкнуть, очень скоро отказалась от этой затеи.
Войдя во вкус, и вовсе забыла, что собиралась сообщить жениху. Как-то не до бесед мне стало в его объятиях: перед глазами плыла розовая пелена, тело плавилось в огне разбуженной
