– Просто мне комфортнее будет, если я снова надену нормальную одежду. Мне такой фасон совсем не подходит, я не ношу платьев.
– Обещаю вам вернуть вашу одежду после окончания обследования.
– А сколько это займет времени?
– Пару часов, я думаю. Итак, как же так вышло, что вы получили ранение каким-то странным шипом? Где вы его нашли? Тот материал, что мы извлекли из вашей раны, содержал ядовитый элемент. Микрокристаллы животного происхождения.
– Животного? – удивился Брейн, приподнявшись.
– Лежите-лежите, – придержала его доктор Нильсен.
– Я всего лишь тренировался. Решил испробовать костюм виртуальной реальности, который мне подарил майор Корсак. Вы знаете, что он из себя представляет?
– Знаю, – кивнула доктор и снова поправила волосы.
– Наверное, вы пользуетесь такими штуками, чтобы практиковаться во вскрытии трупов, например. Да?
– Не только. Нам также приходится тренироваться в рукопашных схватках.
– А вам это зачем?
– Господин управляющий никому не дает сидеть без дела, а физическая подготовка и тем более рукопашный бой, как ему кажется, вырабатывают командный дух и держат нас в тонусе.
– И вам это нравится?
– Нравится или нет – у нас это обсуждать не принято.
– А, так вы военный медик?
– Да, я военный медик.
– А как попали к Корсаку?
– Он помог мне в одной ситуации. А потом сделал предложение, от которого я не смогла отказаться. Сейчас вот работаю здесь. Давайте, теперь продолжайте рассказывать вы.
– Ну, каким-то образом рана, нанесенная мне в этом виртуальном бою, оказалась совершенно реальной. И что меня поразило больше всего, что нанесена она снаружи костюма, понимаете?
– На самом деле в этом нет ничего удивительного, ведь вы упражнялись с включенным экстрактором.
– Да что же это за экстрактор такой? Прежде я видел всякие подобные штуки от штифтов, и от них не было такого вреда.
– Тут наложилось несколько факторов. Во-первых, очень хороший костюм, я такой пробовала. Очень реалистичный. Далее, у вас прекрасное воображение – это второй фактор. Затем у нас идет включенный экстрактор, который помимо разгона штифтов является еще источником целого набора полей. Точного их названия я не припомню, но наши физики в случае необходимости могут вас просветить.
– Зачем же майор дал мне экстрактор, если он так опасен?
– Так ведь ему достался огромный склад со всякой всячиной. Там было и вооружение, и системы связи, и куча медицинского оборудования, просроченного еще пятьдесят лет назад. Но мы все используем. Оно было хорошо упаковано, поэтому все работает вполне удовлетворительно.
– Вы перечислили все факторы, доктор Нильсен?
– О, ваша проницательность никуда не делась. Да, последний фактор, и, наверное, он здесь самый главный. Дело в том, что весь этот туристический комплекс был построен в зоне геомагнитных аномалий. И штифты здесь проявляются сильнее, чем где бы то ни было. И их поведение порой влияет на нашу реальность. Это в других местах можно не обращать внимания на штифты, если у вас крепкие нервы и вы не мнительны. А здесь игнорировать эти паразитные формы нельзя.
– Надо было рассказать мне об этом раньше, – заметил Брейн.
– Надо было, – согласилась доктор. – Однако он мог забыть. Он же очень занят. – Так, пациент, давайте сделаем ваш анализ крови.
– Давайте, если это не больно.
– Совсем не больно.
Бренд прикрыл глаза. Хотя он и был здоровым мужиком, прошедшим через очень многое, он все еще не любил эту процедуру – с самого детства.
Однако он зря опасался. Прибор оказался действующим по тому же принципу, что и плазменные инъекторы. Щелкнула красноватая молния, совсем не больно уколов палец, и доктор Нильсен сказала, что у него в крови совершенно отсутствуют гамма-клетки.
– Чего отсутствует? – переспросил Брейн, открывая глаза.
– Гамма-клетки отсутствуют. Значит, мы не наблюдаем отрицательного распада.
– И что это означает?
– Это означает, что все, что с вами случилось, не привело к необратимым последствиям. Через пару суток вы будете в полном порядке.
– Спасибо, конечно, но вы бы не могли мне объяснить, что значит гамма-клетки?
– Гамма – это форма клеточного ядра. Если гамма, то это очень плохо. Это начало распада организма.
– А какие формы еще бывают?
– Ну, у «захватчиков» дельта-клетки. У нашего господина управляющего таких порядка двадцати пяти процентов. У нас, варваров, они ромбовидные.
– Ядра клеток – ромбовидные? – уточнил Брейн, приподнимаясь.
– Так точно, ромбовидные.
– А вот и нет. Проверьте мою кровь, у меня все клеточные ядра круглые.
– Этого не может быть, – возразила доктор Нильсен, и ее синие глаза блеснули металлом.
– А вы проверьте! – дерзко возразил Брейн.
Нильсен посмотрела на него внимательно и кивнула:
– Хорошо, прямо сейчас и проверим.
Она выхватила из кармана миниатюрный тестер, коснулась руки Брейна, и он снова почувствовал укол, однако кожа осталась неповрежденной. Затем, не отводя взгляда от Брейна, доктор Нильсен несколько раз встряхнула тестер и наконец посмотрела в узенькое окошечко на нем.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Брейн.
– Вижу, что вы оказались правы, – вынужденно согласилась Нильсен и посмотрела на Брейна как на врага. – Хотя этого вообще-то не может быть.
Доктор убрала тестер в карман и поднялась.
– Вот что, Томас. Лежите здесь, отдыхайте. А я схожу к господину управляющему: я должна доложить ему о том, что мы здесь увидели.
– А что тут за криминал? Я что, теперь принадлежу к клану отверженных?
– Не нужно так шутить, – с неожиданной серьезностью произнесла Нильсен. Для Брейна это было неожиданностью. Он все еще полагал, что размеры и формы каких-то там клеточных ядер – это повод для шуток, однако доктор так не считала.
Она бросила его одного и убежала делать доклад Корсаку, а Брейн какое-то время лежал на топчане, в этом смешном и даже унизительном костюме феи на теле здорового мужика. Затем поднялся и принялся шарить по всему боксу, надеясь обнаружить свою одежду.
Он уже чувствовал себя неплохо и не видел причин оставаться в этом
