Он старался не смотреть по сторонам и не вспоминать, о чем говорил курьер, перепуганный своими собственными фантазиями.
Впрочем, у Брейна была достаточно хорошая подготовка, чтобы привести себя в порядок. Оставшись без раздражителя – напарника, он стал лучше контролировать свои чувства и вскоре в совершенно нейтральном настроении дошел до своего дома.
Толкнул скрипучую калитку, прошел по скошенной траве, скрывавшей звук его шагов. Поднялся на крыльцо и, открыв ключом замок, оказался у себя дома.
На этот раз он легко нашел включатель, зажег свет и, раздеваясь на ходу, направился к дивану в гостиной. Идти в казавшуюся ему холодной спальню он не хотел. Гостиная выглядела более обжитой, а диван, по его мнению, был очень удобным.
Первой его мыслью было включить ТВ-бокс, однако он решил, что камин будет более уместным. К тому же в нем имелась имитационная функция, когда в летнее время, чтобы не жечь дорогостоящее топливо и не нагревать и без того теплый дом, можно было видеть живой огонь и слышать потрескивание дров. Это давало ощущение уюта, так необходимого иногда по вечерам.
Несмотря на то что электронная начинка камина не работала последние десятилетия, режим имитации включился сразу – от дистанционного пульта.
Впрочем, Брейну было достаточно осознавать, что камин работает, и в следующее мгновение он уже быстро, по-солдатски, погрузился в сон. Он умел засыпать даже на три минуты, если возникала такая необходимость.
К сожалению, в эту ночь выспаться ему не дали. Как показалось Брейну, едва он заснул, кто-то толкнул его в плечо и проорал над самым ухом:
– Сэр, вас срочно вызывают к генералу!
Брейн мгновенно подскочил, как будто и не ложился. Все военные привычки и действия уже давно в нем укоренились, и реакции на соответствующие вводные были доведены до автоматизма.
Еще не глянув в лицо курьеру, он схватил со столика пульт и выключил режим имитации камина. Затем так же быстро стал надевать военные брюки, китель и солдатские ботинки на магнитных клипсах.
Вслед за курьером он выскочил из дома и, пробежав по подстриженной траве, отметил, что калитка в этот раз открылась без скрипа.
У ворот дожидался бронированный «Козарус» с предусмотрительно распахнутой дверцей, и Брейн плюхнулся на сиденье персонального автомобиля.
Водитель вдавил педаль газа, и машина понеслась по улице, где еще стояли недостроенные коттеджи.
Война все изменила, и этот городок, который собирались сдать еще три года назад, так и замер в готовности на семьдесят процентов.
– Я сделаю обход вокруг озера, сэр! – сообщил водитель, оборачиваясь.
– Поезжай, как считаешь нужным. А что там, на обычной дороге?
– Диверсионная группа, сэр. Наша служба безопасности взяла их сегодня, и оказалось, что они поставили восемь мин. Шесть из них уже нашли, на седьмой подорвался грузовик тылового обеспечения. И одну еще ищут, и очень может быть, что она стоит на нашей дороге. Поэтому едем в обход.
– Понятно, а что пленные? Они перестали давать показания?
– Их уничтожили дистанционным сигналом, сэр. Это проблема контрразведки. Они были уверены, что хорошо обыскали пленных, однако у тех где-то сохранились принимающие чипы. В результате их уничтожили, и мы не знаем теперь, где находится эта мина.
Обогнув озеро, они проскочили соевую рощу и оказались на открытом пространстве, где нужно было преодолеть ничем не прикрытый участок дороги длиной в полтора километра.
Это было очень опасно, учитывая, что противная сторона отслеживала эту дорогу и регулярно пыталась перехватить движущиеся по ней цели. Спасало лишь то, что по обочинам грунтовки стояли высокочастотные генераторы модуляции ложных целей. Таким образом, противник видел перед собой не один автомобиль, а целую дюжину. Половина ехала в одну сторону, половина в другую. Таким образом, вероятность поражения цели значительно уменьшалось.
В этот раз противник тоже не дремал. Пока Брейн и его водитель мчались по хорошо укатанной грунтовке, четыре снаряда с самонаведением ударили в те участки, где, по мнению их электронных мозгов, должна была находиться цель.
В этот раз им не повезло, а повезло Брейну, и он прибыл на передний край за час до начала атаки.
– Сэр, похоже, они подгоняют резервы! – пожаловался Брейну майор, руководивший батальоном на оборонительном районе. Худощавый канзас со шрамом на подбородке.
Батальон располагался в хорошо защищенных бетонированных окопах, а также располагал огромным количеством опорных точек, состоявших из железобетонных колпаков с автоматическими орудиями.
За последние три месяца этот участок выдержал с десяток яростных атак, не считая разведок боем.
Противник выпускал десятки автоматизированных бронированных машин, которые стреляли столько, сколько позволяла их система транспортировки боекомплекта. А по тому, как им отвечали из-под железобетонных куполов, противник составлял карту объектов сопротивления. После этого он мог нанести по ним сокрушительный удар, если бы располагал достаточным количеством наступательных средств.
Но этого количества средств у него не было, поэтому к тому времени, когда он его накапливал, другая сторона успевала перегруппировать свои силы, и там, где раньше было пусто, становилось густо. И для прояснения обстановки врагу снова требовалось пустить в расход новую цепь боевых разведчиков.
– А где генерал? – спросил Брейн у майора.
– Он был здесь десять минут назад, сэр! – доложил майор. Выглядел он испуганным, но боялся не Брейна, а того, что очередная атака противника будет подкреплена шагающими монстрами, о которых в окопах пока только слышали.
– Странно, он вызывал меня сюда, теперь его здесь нет.
– Я полагаю, сэр, его превосходительство уже в другом месте. А здесь он надеялся получить от вас квалифицированную консультацию – все знают, что вы мастер операций на переднем крае.
Брейн вздохнул. Ох уж эти слухи! Да, пару раз ему
