– Я не совершил действительно плохих поступков, а подталкивают меня к хорошим или я сам их совершаю – не важно. Это мой выбор, даже если выбора не было.
Бес приподнял брови:
– Я не то чтобы сильно удивился, но все же.
Он положил на стол желтый шар и перевел разговор в другое русло:
– Вот незадача. Я не могу понять вашу Фотиди. У нее нет мотивов, совершенно никаких, но она все равно идет, причем идет с энтузиазмом. Почти на верную гибель, но с энтузиазмом, – повторился бес.
Он несколько раз ударил по шару, но тот останавливался в сантиметре от той лузы, где лежал мой шар. Делал кривые линии, лишние удары о бортики, но неизменно оказывался рядом со мной.
– Я не понимаю, – произнес бес. – Это меня злит. Она точно ни на кого не работает, она точно не влюблена. Я ее не понимаю. Она словно сумасшедшая, мол, вижу светлое будущее, а на остальное плевать. Я хочу поковыряться в ее мозге, – стиснув зубы, процедил бес.
Он постоял немного, сжимая в руках кий, прижатый к щеке, а потом повернул ко мне голову:
– Поставь систему помощи, я кое-что поясню в ней.
Когда я взял диск с нанесенной на него от руки цифрой «один», рядом возник синтетический ангел-хранитель, выдав результат своей теневой деятельности:
– В ходе анализа рекомендуется не производить инсталляцию модуля. Рекомендуется уничтожить физический носитель.
Я замер, разглядывая поблескивающий легкой радугой диск.
– Ну, Посрединник, каков твой выбор? – с ехидцей спросил бес.
Я не успел ответить, так как к воротам хранилища подъехала грузовая машина. Обычный тентованный «Урал-4320», новенький, как с конвейера. Из кабины соскочила на бетон Ангелина Фотиди, потянувшись на носочках с громким «эх!».
– Это что? – недоумевая, спросил я, заметив краешком глаза, что долго разглагольствовавший бес успел ретироваться в никуда, оставив на полу хранилища шесть разноцветных шаров в треугольнике и еще один, черный, рядом с ними.
– Это я выпросила себе рюкзак, – ответила боевая магесса, хлопнув ладонью по металлическому откидному борту грузовика.
– Что-то он не тянет по стоимости на МКС, как нам обещали недавно, – тихо возмутился я, понимая, что такой рабочий ослик совсем не лишний будет.
– Там барахла загружено много, а что он такой неказистый, так не в этом дело. Машина проверена временем, неприхотлива, ремонтируется легко.
– Это хорошо, но почему со мной не согласовано? – начал повышать голос я, привстав со своего места.
– Ах да. – Ангелина бодро подскочила ко мне, протянув рапорт, в котором было изложено требование включить автомобиль «Урал-4320», номер такой-то, в состав экспедиции.
– Сама поведешь?
– Да, права имеются, водить умею. Посажу рядом Сорокина, а то наша Малокровка в своем воображении о тесном пространстве внедорожника уже начинает из него кровь и соки выпивать.
– Список оборудования, – произнес я, протянув руку, чтобы принять гипотетически существующий документ. Каково же было мое удивление, когда и это было мне вручено, словно Ангелина отбросила свою безалаберность и подготовилась на совесть.
Я положил список перед собой на стол, ознакомиться еще есть время, до отправки оставалось целых шесть часов.
На глаза снова попалась стопка дисков, врученных бесом. Не ставить и уничтожить? Нет. Любопытство и уверенность в своих силах усердно нашептывали обратное. Непременно поставить. Я вставил диск под номером один в лоток привода. Он зашуршал, и сбоку от клавиатуры сформировался миниатюрный Мефистофель, одетый по моде девятнадцатого века: фрак, цилиндр, белые перчатки, бабочка. Завершала картинку трость с золоченым навершием. Естественно, это был синтетический фантом, но сходство было фотографическое. По мере загрузки данных стеклянный взгляд искусственного духа становился все более осмысленным. Когда последний диск закончил вращаться, бес плавно переместился на краешек монитора и произнес:
– Вы думали, что так легко от меня отделаетесь?
Я взглянул на синтетическое существо:
– Деактивировать звук. Активация объекта только по требованию пользователя, зарегистрированного под ником Посрединник.
– Функция недоступна, – ответил призрак. – Я не для того мучился, перенося выжимки из своей памяти на цифровой носитель, чтобы меня затыкали. Он мне потом все расскажет, как говорится, из первых уст.
– Вот блин, а если развею?
– Можно, конечно, но будет больше пользы, если оставить.
Я провел ладонью по лицу, а потом отсоединил синтета от поля маногенератора и вплел в свою ауру. Хотя там уже и так было тесновато: открытка жены, рой многофункциональных пчел, деактивированные заготовки щита и боевых заклинаний. Теперь еще и бес. Ангела не хватает. Я ухмыльнулся и присоединил туда же синтетического стража, оставив ему канал связи для обновления.
Глава 12
Калинов мост
Ночь пришла как-то внезапно, вырвав нас из уже привычного ритма подготовки. Дальше уже некуда готовиться, и отступать некуда. До отправки осталось всего полтора часа.
Я сидел на кровати и разглядывал фотографию Анны, держа ее в руке и поглаживая пальцами.
– В знатную передрягу ты попал, – протянул домовой, возникнув рядом со мной.
Дед Семен положил руки на колени и стал смотреть на какую-то точку на стене.
Я повернул голову:
– Предлагаешь отказаться?
– Кто я такой, чтобы тебя отговаривать? Я просто старый зануда, который всю свою бытность просидел за печью. – Домовой протяжно вздохнул и продолжил: – Я тоже тоскую по хозяюшке, да только не воротишь ее более.
– Дед, я…
– Молчи! Знаю, что больно на душе твоей. Знакомо мне это. Я уже сто веков на тот свет уйти не могу, все мыкаюсь по углам, все домочадцам помогаю. Знаешь, скольких я схоронил за десять тысяч лет? Кто от болезни да голода помер, кто от печенежских сабель да немецких снарядов, кто от зубов да когтей лютых зверей, кто просто вышел зимой в метель из дому, да потом не вертался обратно, в трех шагах от двери замерз, не нашел дорогу. А уж сколько баб в родах вместе с детями померло, жуть. И всякого помню, всякого жалко было.
– Дед…
– Молчи, говорю! Знаю, что месть задумал ты. Но не о мести думать надо.
– О чем?
– О живых. Мертвым срок вышел на нашей земле. Их нужно поминать, нужно почитать, но думать нужно о живых.
– Но они ей голову, дед.
– Нужно супостата бить, нужно. Кто ж спорит? Да только не местью думать. Местью ты всех в могилу сведешь. Нужно думать, чтобы детей меньше сиротилось да баб вдовело. Да самому как жить дальше. Вот о чем нужно думать.
– Дед, как я ее забыть смогу?
– Забыть? Кто ж тебе забывать говорит, дурья ты башка? Я говорю, что надо думать, как дальше жить. Не ты первый, не ты последний такой страдалец. Погорюет-погорюет мужик да и по новой женится. Девок много вокруг. Та же Александра по тебе сохнет, а ты со своей местью дальше носа не видишь.
– Дед! Это уже слишком!
– Не кричи! Ты ей ласковое слово скажи, приголубь. Бабьи ласки да бабьи глазки мужику лучше всякого лечебного бальзаму душу лечат. Поверь мне, старому.
– Дед, не надо.
– Как знаешь, я сказал, а ты подумай. Не себе, так хоть девке добро сделаешь.
– Сердцу не прикажешь.
– Ой ли, сиротинушка. Да твое сердце уже давно истосковалось по любви. Ты сам того не видишь, горемыка. Девкам
