– Безликий мёртв!
– Жив! – рассмеялась старуха. – И скоро у Земли будет новый хозяин! – А в следующий миг смех превратился в кашель. С кровью. Старуха покачнулась и потребовала: – Противоядие!
– Не сегодня, – отмахнулась Бри.
И отступила на шаг, позволив жертве рухнуть на пол.
Итак, ответ получен – чокнутые невесты готовят возвращение Древних. Заказчик узнал об этом и нанял Бри, чтобы не допустить воцарения Безликого.
– Ну, что ж, я не против, – усмехнулась Бри. – Я только «за».
Хамелеон уселась перед старым трюмо, обмакнула пальцы в крем, который принесла с собой, и стала мягкими, уверенными движениями массировать лицо, начиная со лба. На глазах превращаясь в страшную, морщинистую старуху – точную копию убитой.
* * *Отражение…
Оно возникает каждую секунду, каждое мгновение и обогащает мир новым взглядом, новым светом или новой тенью. Отражает мир в глазах и воде, зеркалах и окнах, и в миллионах искусственных глаз – в объективах видеокамер, бесстрастно, без души, но с фотографической точностью. Камеры слежения, камеры наблюдения, камеры измерения скорости… Стационарные и на дронах, в смартфонах и автомобилях, связанные с сетью или связанные с сетью втайне от хозяина, они формировали новый мир – лишённый тайн.
Открытый, но не свободный.
Мир искусственный, неживой, лишённый силы, но копирующий всё вокруг.
Мир, который Авадонна знал досконально.
– Интересно, куда же вы идёте, – пробормотал он, наблюдая за перемещениями Порчи и Кросса.
Дрон сейчас находился в резерве, а передвижение подопечных Авадонна контролировал с помощью уличных видеокамер – специалисты «mystiPlex» подключались к городским сетям без труда, в любое время дня и ночи, позволяя карлику не выпускать объекты из поля зрения.
– Кого же ты нашёл?
Карлика так увлекло преследование, что он уже собрался направить к Иннокентию настоящих агентов, но не успел – зазвонил телефон. Авадонна чертыхнулся, достал трубку, намереваясь сбросить звонок, однако увидев, кто пытается до него добраться, чертыхнулся ещё раз, но ответил:
– Что-то важное, Виссарион?
По тону карлика книжник понял, что позвонил не вовремя, но твёрдо ответил:
– Поверьте – очень.
– Я весь внимание, – вздохнул Авадонна, не отрывая взгляд от монитора.
– Я завершил перевод дневника.
– Как я понимаю, главное мы уже услышали.
– Как выяснилось – нет.
Карлик нахмурился:
– Обнаружил что-то важное?
– Я бы даже сказал: чрезвычайно важное.
Авадонна знал Обузу не один десяток лет и прекрасно различал оттенки его голоса. Он понял, что Виссарион необычайно взволнован, отвлёкся от наблюдения за парочкой и сделал несколько шагов по кабинету:
– Говори.
– Послушайте цитату из дневника, – книжник откашлялся и принялся громко читать, без выражения, но чётко произнося каждое слово: – «Я часто думаю над словами, которые бросил Безликий во время обращения в сгусток. Они преследуют меня. Они стали мне сниться – слова. Я не делился ими с Элизабет, но записал, чтобы не забыть, ибо теперь мне кажется, что Безликий пророчествовал, хотя и говорил совершенно невозможные вещи. Он говорил, что мы с Элизабет будем убиты… Убиты! Что может быть глупее? Поэтому я рассмеялся… Но дальнейшие слова Безликого, его предсказание о том, каким станет мир после нашей смерти, не выходят у меня из головы…»
– Где текст Пророчества? – перебил Виссариона карлик.
– В дневнике его нет, – ответил Обуза. – Вам досталось много книг и записей из особняка Древних?
– Оригинальных – не очень, но я был первым в архиве Элизабет и успел скопировать почти всё. – Авадонна помолчал. – Я доставлю тебе всё, что сочту подозрительным. Я хочу прочесть пророчество Безликого, а ты… – карлик выдержал многозначительную паузу, – а ты должен молчать.
– Авадонна, вы меня знаете: я буду молчать, и если мы найдём Пророчество, и если мы его не найдём, – отозвался Обуза. – Вы можете на меня положиться.
Карлик улыбнулся и с необычайной для высшего Первородного мягкостью произнёс:
– Иногда мне кажется, что я могу положиться только на тебя, Виссарион.
Отключил телефон и вновь повернулся к монитору, продолжив наблюдение за путешествием Кросса и Порчи.
* * *– Мы не успели совсем чуть-чуть, – пробормотала Ленка, на мгновение присев и прикоснувшись к руке трупа. – Час, может, два.
– К сожалению, я могу определить местонахождение объекта со значительной погрешностью, – печальным тоном произнёс Иннокентий.
– Твои способности велики, – не согласилась Порча. – Я не знаю, кем нужно быть, чтобы унюхать Бри в таком огромном городе, как Москва.
– Инопланетянином.
– Да, точно. Я и забыла.
Толстяк ответил девушке улыбкой.
Им пришлось обыскать четыре дома по Шереметьевской улице – в каждом подъезде Иннокентий выпускал усики и принюхивался, пытаясь определить, в какой квартире побывала Хамелеон. В конце концов Кросс указал на нужную дверь, Порча вскрыла её, они прошли в комнату и увидели мёртвую старуху.
Иннокентий крякнул, а Ленка склонила голову набок, помолчала, изучая рану, и заключила:
– Спица.
Дополнительных объяснений толстяку не требовалось. Он снова крякнул и пробурчал:
– Оружие мастера.
– Хамелеон очень опасна, – кивнула Порча, продолжая оглядывать старуху. – Зачем она тебе?
– Татум Зур объявила награду за её голову, – ответил Кросс. – Но доставить Бри нужно только живой.
– Хамелеон очень опасна, – ровно повторила Порча.
– Только живой, – хмыкнул толстяк. – Иначе Татум объявит награду за голову её убийцы. – Он очень ловко, с неожиданной для его сложения сноровкой, прошёл в комнату, присел возле трупа и качнул головой: – Зачем она убила старушку?
– Это не старушка, – ответила Ленка.
– В смысле? – не понял Иннокентий. – Я не должен верить своим глазам?
– В смысле: это не просто старушка, насекомое, – усмехнулась Порча и указала на виднеющийся из-под халата краешек чёрной татуировки. – Она – невеста Древних.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Гм… – Кросс покачал головой. – Все знают, что Бри ненавидит Первородных, но зачем она стала убивать невест? – Он поднялся, вновь выпустил усики, но глаза не закрыл, огляделся, одновременно «прислушиваясь» к поступающей информации, и указал на трюмо: – Бри сидела там, перед зеркалом, сидела довольно долго и пользовалась магическими препаратами.
– Думаю, она принимала облик убитой, – прищурилась Порча.
– Чтобы проникнуть в Смирение, – кивнул Иннокентий.
– Возникает вопрос: зачем?
Несколько секунд толстяк и девушка смотрели друг на друга, после чего Ленка протянула:
– Ей что-то нужно, насекомое. Бри убила не из ненависти, а по необходимости.
– Согласен. – Кросс широко улыбнулся и поинтересовался: – Где находится московское Смирение?
* * *– Виталик!
Парень повернулся на оклик и широко улыбнулся, увидев подругу. А вместе с парнем повернулся и Фёдор, причём так резко, словно окликнули его, и вперился взглядом в девчонку.
– Машка!
– Привет!
Молодые ребята – парню чуть за двадцать, девушка моложе, лет восемнадцати-девятнадцати, – обнялись и поцеловались. Видимо, не виделись с утра и страшно соскучились друг по другу, потому что сразу, не разрывая объятий, принялись что-то бурно обсуждать: то ли планы на вечер, то ли делясь впечатлениями о прошедшем дне.
Молодые люди…
Какое ему дело до них? Почему он отозвался на чужое имя?
А через секунду Фёдор понял, почему. Точнее, сообразил, что отозвался не на имя, а на голос. И на площадь Маяковского явился именно для этого: услышать голос, повернуться и увидеть девчонку. Горелов не знал, кто она, но должен
