– Кажется, я отключилась. И у меня бред… овечек видела.
– И чего они делали? – рассеянно поинтересовался рептилоид.
– Прыгали через кресло пилота в открытый люк корабля.
– Нормальное развлечение, – хмыкнул он в ответ. – Ты можешь двигаться?
Я аккуратно пошевелила ногой и рукой. Тошнит, больно, жарко, но терпимо и, если не поддаваться панике, можно даже перетерпеть.
– Разденься так, чтобы были свободны руки и шея с грудной клеткой. В боксе по левую сторону есть чем укрыться. Убери волосы.
Голова соображала слишком плохо, так что я разделась совсем, укрылась тонкой белой простыней и мрачно подумала, что можно начинать ползти к кладбищу. Хотя в космосе хоронят путем выброса за борт, так что до люка ползти не так уж далеко.
Сознание выдавало странные фортели. Прошло не больше минуты, а я вдруг обнаружила рядом Фортема, склонившегося над панелью управления медицинского агрегата. Он что-то переключал и проверял, держа наготове иглу с трубкой.
– Ой… – вырвалось у меня.
– Не ой, а капельница.
– Это не лечат капельницей. – Паника снова вернулась.
– Она снимет жар и воспаление. Остальное сделает система.
– Я же человек!
– А я, по-твоему, животное? – ехидно осведомился Фортем.
А я… вспомнила Таяну и на всякий случай решила промолчать.
– Нам рассказывали о таком. Это аппендицит… я думаю.
– Наша медицина немного иная. И гораздо более совершенная. Дай руку.
Игла легко вошла под кожу и сама остановилась, найдя вену, – мужчина ее лишь направлял. Ярко-синяя жидкость медленно потекла по трубке. Я прерывисто вздохнула.
– Минут через десять ты уснешь, – продолжил Фортем, – и рекреационная система начнет работать. Она сама поставит диагноз и проведет нужные манипуляции. Нечто похожее мы делали с тобой, когда только забрали, но сейчас, когда воспаление слишком сильное, лучше все делать под наркозом. Кстати, если тебе интересно, хирургическая часть здесь есть. Даже есть универсальные запасные органы. Но я бы не рекомендовал, их закупали по конкурсу, и я до сих пор против этого закона.
– Даже не знаю, напугалась я или успокоилась.
Я почти сразу ощутила действие капельницы: боль и тошнота утихли. Хотя температура еще не спала и, кажется, даже повышалась. Ноги были словно ледяные, а тонкая простынка совсем не грела. Я приготовилась к последнему рывку – минут пятнадцать лежать в ожидании сна, но Фортем уселся на высокий стул рядом с койкой. Откуда там этот стул взялся? Я не помнила.
– Вы что, будете вот так сидеть и смотреть? Я же голая!
– Думаешь, я голых больных девиц не видел?
– Думаю, что голыми до вас доходят только здоровые.
– Придется лечиться, – улыбнулся он.
– Вы передали сообщение Люку?
– Передал.
– А ответ?
– Я закрыл все каналы, мы уйдем в невидимый режим на случай, если кто-то ловит нас по дороге. Так что остается надеяться, что сообщение придет вовремя. Ну и что мои ребята знают свое дело.
– Вы так спокойны. Неужели не боитесь?
– Ты хочешь, чтобы я бегал по кораблю и орал? Виккерс, никогда и никаким образом нервы не помогают. Это закон. И я всегда ему следую. Сейчас мы с тобой на огромном расстоянии от Канопуса. А Люк не беспомощный ребенок. Ему придется взрослеть. Рано или поздно вселенная подкинула бы ему эту задачку.
– Как все не вовремя, – вздохнула я. – И страшно.
– Не бойся. Я тебе не вру, медицинская система очень хорошая.
– Когда-то Сашка так сильно болела, что я думала, она не выживет. Я сидела около нее сутками. Она говорила, это очень приятно, но тогда я не поняла – что приятного в том, чтобы кто-то заставлял тебя пить таблетки во время жуткого кашля? А теперь понимаю. Со мной еще никто не сидел, пока я болею. Это действительно приятно.
Фортем поднял руку и, отодвинув простыню, положил мне на живот. От его ладони исходило тепло, но, несмотря на температуру, я совсем не хотела, чтобы это прикосновение заканчивалось.
– Горячая…
– Температура же.
– Хватит болтать. Засыпай.
– Не уходите. – Я положила свою руку поверх его.
Боль куда-то ушла, температура отступала, и навалилась такая усталость, что глаза сами собой закрывались. Я пыталась сфокусировать взгляд, что-то спросить, но получилось лишь бессвязное бормотание. Пришлось сдаться. Спать на самом деле было куда приятнее.
* * *Индикатор опасности горел желтым цветом. Не критичный кроваво-красный, но и не легкомысленный зеленый, когда может справиться одна-единственная таблетка. Паулина уже спала, но наркоз еще не подействовал в полную силу, и Фортем сидел на месте, обещал ведь.
Кожа была обжигающе горячей, оставалось только удивляться, как все это время она выдерживала. И ведь не отключилась. Бегала, стреляла, дала Хенсему отпор и даже теперь сама разделась. Сильная девчонка, хоть порой и совершенно безрассудная. Фортем не доверял земной медицине, но сейчас не был уверен, что медбокс справится с болезнью.
Наконец звуковой сигнал возвестил о том, что наркоз подействовал. Экран услужливо показал все жизненно важные параметры. В целом ничего критичного… пока. Если не удастся остановить распространение инфекции, придется погрузить ее в анабиоз. А добраться до Канопуса с огромным гробом – задача практически нереальная.
Он с явным сожалением убрал руку. Оставлять Паулину в одиночестве было как-то не по себе, хотя Фортем вообще не думал, что может испытывать такое. Ну что страшного может быть в обычной медицинской системе? Она просканирует организм, выберет способ восстановления, введет все препараты и проконтролирует наркоз. Гораздо лучше обычного человека. Но почему-то все равно хотелось все проверить самому.
Махина нависла над Паулиной, и голубой сканирующий луч медленно начал работу. Эта процедура должна была занять минут десять, так что было время поболтать с незваной гостьей. Обещала она ей… интересно, если выбросить эту Таяну за борт, а принцессе потом сказать, что оно случайно получилось, поверит?
Дгнарна… фаргх ее раздери, как?!
В слабом и раздражающем освещении камеры виднелась копна зеркально-серебристых
