– Да ничего, Феликс, дорогой, ничего, – залопотал Дон Вито, – ничего, что заслуживало бы твоего внимания…
Мраморно-белое лицо с глазами, в глубине которых мелькали багровые всполохи, приблизилось к металлическим прутьям. Указательным пальцем мужчина ткнул в соседнюю клетку и процедил:
– Сдается мне, ты стал слишком много с ним общаться и пернатый на тебя дурно влияет! Развей мои сомнения, если я не прав!
– Да правда, мы ничего… – уныло закаркал ворон, глядя, как дрожит спина Дона Вито под взглядом вампира.
– То есть Бульба просто сам пришел среди ночи, лег на ступеньки и решил скончаться тут от инсульта?! – заорал Феликс. – Именно так ему хотелось умереть, на пороге моего агентства?
Крыс подскочил к дверце, вцепился в прутья обеими лапками, просунул нос и быстро заговорил, глядя на взбешенного Феликса испуганными глазками-бусинами:
– Думаю, это священник его накрутил, насыпал ему в мозги всякой бесовщины, если бы не этот поп, человека бы так сразу не накрыло…
– Поп? – осекся Феликс. – Их двое было?
– Да-да-да! – торопливо залопотал крыс. – Двое, двое! Из разговоров я понял, что он от этого попа сильно зависит…
– Отец Адриан попа звали! – ревниво подсказал ворон, не в силах наблюдать, как все внимание Феликса сосредоточено на крысе.
– Где поп? С ним что? – казалось, еще немного, и Феликс просто начнет рвать на голове гладко причесанные волосы.
– Не знаем, он убежал, – развел лапками Дон Вито.
– Живым и целым убежал? Или лежит где-то под забором?
– Целым, целым! – каркнул Паблито. – Поп трусливый, голосистый, но крепкий! А вот Бульба твой слабаком оказался!
– Да не слабый он, – обернулся крыс, – это поп его просто накрутил.
– А вы сами что сделали, как поучаствовали? – рявкнул Феликс.
– Да ничего, ничего не сделали! – хором заголосили ворон с крысой. – Просто встретили на пороге! Незваные-то гости кому нужны? Тем более он хотел все тут прознать и хвосты всем прищемить…
– Понятно, – мужчина глубоко вздохнул и подумал, брать третий орех или не стоит. Организм подсказал, что можно обойтись. – Домой завозить вас некогда, должен в деревню ехать, потом обратно. Есть варианты: сидеть тут или идти по домам своим ходом.
– А третий вариант? – Крыс высунул лапку и коснулся пальчиками руки Феликса. – Возьми нас с собой, а?
– Куда? В деревню?
– Ага, именно.
– Да вы издеваетесь!
– Мы можем пригодиться! – сварливо каркнул Паблито.
– Вы невыносимые, абсолютно невыносимые существа! Теперь-то я понимаю, почему вас род людской терпеть не может!
– Мы ему тем же платим, роду этому людскому! – ехидно ответил ворон.
Мужчине оставалось лишь махнуть рукой и выйти из кабинета, хлопнув дверью.
Никанор Потапович так и сидел на ступеньке, когда появился Феликс. Вышел он с пустыми руками.
– А клетки? – спросил старик, поднимаясь с лестницы.
– Да черт бы с ними! – отрезал Феликс. Вынув из внутреннего кармана пиджака ключи, он запер дверь и вместе с Никанором спустился с крыльца.
Подойдя к машине, Феликс пустил старика на переднее сиденье, зачем-то после приоткрыл заднюю дверь и постоял, глядя на сонные улицы, потом захлопнул дверь, сел за руль и включил зажигание.
– Хлопотно с животными? – посочувствовал Никанор.
– Не то слово! – в сердцах отрезал Феликс. – Знал бы – никогда не заводил!
– Брешут, что вороны по триста лет живут, а вот с крысюками проще – два года от силы тянут. Давай потом кошку в офис заведем? Хотя лучше не стоит, я с ними не особо ладить умею.
Машина тронулась с места. Из-под заднего сиденья показался птичий клюв, и круглый черный глаз пристально уставился на жавшегося к двери Дона Вито.
– Сколько-сколько, он сказал, крысы живут? – прошипел Паблито. – Два года от силы? Феликс говорил, вы раньше снюхались, до того, как я с ним познакомился, а это сорок лет назад было!
– Тридцать пять, – машинально поправил крыс и, выставив вперед лапки с маленькими розовыми ладошками, тихонько пропищал: – Я тебе потом все объясню, ты мне только напомни.
– Да уж напомню, не извольте переживать! – желчно проскрипел ворон. – Такое не забудешь!
Глава 11
В поселок Михайлово Феликс с Никанором приехали с рассветом. Феликс усталым не казался, а старик выглядел основательно разбитым после бессонной ночи да беготни по моргу.
В доме мухинской тещи жизни не наблюдалось: окна темные, дверь заперта, а вот на территории дома по соседству этих признаков виднелось предостаточно. Выйдя из машины, Феликс подошел к забору и окинул взором пейзаж. Дверь в доме была распахнута настежь, на ступенях крыльца стояли тарелки и стаканы. Кроме самого дома, на участке имелись еще и баня с беседкой. Дверь в баню тоже была открыта, а в беседке в креслах-качалках сидя спали капитан Мухин и Валентин, оба отчего-то в цветастых женских халатах и босиком. На деревянном столе красовались пустая коньячная бутылка, пара рюмок и пепельница, доверху полная окурков.
– Видать, хорошо нарасследовали, – заметил подошедший Никанор Потапович.
– Сейчас я их убью… – процедил Феликс.
– Не надо, пригодятся еще.
Старик направился к калитке и просунул руку меж прутьев, нащупывая щеколду. Зайдя во двор, Феликс подошел к беседке и с добрую минуту разглядывал крепко спящих мужчин.
– Зато с органами власти контакт уж налажен, так налажен, – прозвучал за спиной голос Никанора. – В лучшем виде.
Феликс вдохнул поглубже и гаркнул:
– Сабуркин, смир-р-р-но!
Не открывая глаз, Валентин вскочил, вытянулся и замер, покачиваясь из стороны в сторону. Поглядев на продолжающее спать тело в нелепом халате, Феликс перевел взгляд на участкового. Тот почмокал губами, приоткрыл рот и захрапел.
– Не представляю, как со всем этим работать, – тихо, словно сам к себе обращаясь, произнес Феликс.
– Дай время, все притрется, – сказал старик. – Вот увидишь.
Заслышав шум, на крыльцо выглянул замотанный в одеяло Герман. Молодой человек был всклокоченным и сонным, но по виду трезвым.
– О, наконец-то! – сквозь зевоту проговорил он. – А мы вам записку оставили, что здесь ночевать будем, а то там совсем негде приткнуться…
– Все понятно и без записки! – Феликс направился к дому. – В честь какой радости перепились?
– Да не перепился никто, – Гера посторонился, пропуская гостей в дом, – просто поздно легли, а вы рано приехали.
Они прошли на кухню, и первым делом Никанор стал оглядываться в поисках чайника и заварки. Обстановка выглядела нежилой, но при этом казалось, что хозяева спешно уехали, побросав свое имущество. Сев за стол, накрытый цветастой клеенкой, Феликс вперил тяжелый взгляд в полосатый кокон, из которого торчала взъерошенная голова Германа.
– Две минуты, сейчас оденусь и все расскажу, – парень снова зевнул, не удержавшись. – У нас тут такое ночью было…
– Не сомневаюсь!
– Да нет, в хорошем смысле. Сейчас приду, – и с этими словами он вышел, споткнувшись о кухонный порог.
Чайник Никанор не нашел, зато отыскал в навесном шкафчике надорванную пачку заварки и поставил на плиту мятую жестяную кастрюльку. Наблюдая, как старик ищет по шкафчикам чашки, Феликс сказал:
– Чем кольцо из морга пахло? Много запахов?
– Да нет. – Пара чашек нашлась, Никанор поставил их на стол, – всего один.
Феликс вопросительно приподнял брови. Старик прибавил газу в конфорке плиты,
