Майкл казался непоколебимой глыбой, даже скалой. Казалось, он и впрямь высечен из камня – только указательный палец елозит по спусковому крючку туда-сюда, готовый моментально среагировать на малейшее движение Бородки. Выбора нет. Он бросил вызов «лисам» и теперь должен идти до конца.
– Гуанмин, – негромко позвал Хвост.
Бородка вздрогнул, скосил глаза в сторону спутника. Хвост едва заметно кивнул ему и, переведя взгляд на вышибалу, сказал:
– Мы уйдем, белый человек. Но мы вернемся, и ты умрешь. И он умрет. – Хвост махнул битой в сторону парализованного страхом Тома. – Ты совершил большую ошибку. И ты за нее ответишь.
Ни один мускул не дрогнул на лице Дилана, хотя он тоже был напуган, да еще как!.. Вышибала невольно снова и снова прокручивал в голове историю бедолаги Стива, которого «лисы» просто изрешетили и бросили прямо на перекрестке. Майкла, судя по всему, теперь ждала та же судьба.
Прежде он думал, что смирится, стерпит, если увидит, как «лисы» нападают на кого-то… но обостренное чувство справедливости, то ли привитое Тейлором, то ли им просто разбуженное в Майкле, не позволило равнодушно смотреть на бесчинства китайцев.
– Гуанмин, – снова сказал Хвост и, одарив Дилана красноречивым взглядом, развернулся, чтобы уйти.
– Скажи Эрнесто, чтобы искал себе нового вышибалу! – воскликнул Бородка с наглой, но явно вымученной улыбкой и устремился следом за товарищем.
Майкл провожал их враждебным взглядом, пока они не скрылись за поворотом. Затем, не выпуская из виду угол, за который свернули «лисы» (а ну как вернутся?..), он подступил к Тому, опустился рядом с ним на корточки и тронул за плечо.
«Нарик» вздрогнул и, не поднимая головы, простонал:
– Я ничего, ничего не видел!
«Похоже, он что-то видел!» – с интересом отметил про себя вышибала, а вслух сказал:
– Уймись, Том. Это всего лишь я, Майк. Из нашей кафешки.
– Майк?..
– Он самый.
Вывернув шею, «нарик» удивленно уставился на своего спасителя. Улыбка коснулась было его губ, но лишь на миг – и тут же лицо Тома вновь стало обеспокоенным.
– А где… где «лисы»? – робко спросил он.
– Ты что же, ничего не слышал? – поразился Майкл.
– Что не слышал? – не понял «нарик».
– Я вступился за тебя. «Лисы» ушли, но сказали, что мы оба покойники.
– Ты… вступился? За меня?
– Да как ты мог не слышать, ты ж тут лежал?
– Я… я что-то слышал, голоса, но ничего не мог понять, у меня, как будто, мозг отказал на какое-то время, прикинь?
– Не могу прикинуть, если честно, – признался Дилан.
«Это ж сколько надо дури сожрать, чтобы соображалось так туго?» – подумал он, глядя на безуспешные попытки уборщика встать хотя бы на четвереньки.
– Давай помогу? – предложил Майкл, понимая, что сам Том не справится.
«Нарик» охотно согласился. Весил он, как перышко, так что поднять его на ноги Дилану не составило труда.
– Идти сможешь? – спросил вышибала, когда Том при первом же шаге болезненно сморщился.
– Лодыжку подвернул, кажется… – пробормотал уборщик. – Но это ничего, дойду… Только как порядок наводить?
– Порядок? – оторопело усмехнулся Майкл.
За ним только что гнались «лисы» с явным намерением отправить его на тот свет, а он думает о том, как будет прибираться в кафешке с вывихнутой лодыжкой?.. Нет, этот парень явно не в ладах с головой.
«Стоило ли вообще его спасать? Не сегодня-завтра он все равно умрет – не от рук „лисов“, так от банального передоза…»
Дилан тут же устыдился собственных недостойных мыслей. Что было бы, если бы генерал Тейлор рассуждал подобным образом? Наверное, никакого Легиона бы тогда не случилось, и Синдикат уже давно беспрепятственно погрузил бы весь мир во тьму…
Нельзя отказывать в помощи заблудшим душам. Нельзя допускать, чтобы зарвавшиеся сволочи, возомнившие себя то ли ангелами-карателями из Священного Писания, то ли и вовсе богами во плоти, безнаказанно истребляли американский народ.
Пока Том ковылял к парадной двери, Майкл опасливо озирался по сторонам, ожидая, что «лисы» вот-вот вернутся с подкреплением и просто втопчут их в асфальт. Но этого, к счастью, не происходило. Возможно, они нарочно не спешили с казнью, чтобы вышибала помучился домыслами и догадками, как и когда к нему пожалуют палачи. Возможно, у них имелись дела поважней обнаглевшего кафешного вышибалы и его ополоумевшего наркодружка, и они отложили расправу на потом, понимая, что никуда они с Томом не денутся.
– Да ты вообще в своем уме?! – раздраженно воскликнул Майкл, глядя, как уборщик с отстраненным видом берется за швабру и начинает елозить ею по полу.
Том недоуменно уставился на вышибалу. Мозг его будто обнулился: во взгляде не было ни страха, ни злости – только обычная рассеянность, к которой за несколько месяцев успели привыкнуть все, кто хоть немного знал белокожего «нарика».
Разозлившись, Дилан буквально вырвал швабру из слабых рук Тома и отшвырнул ее в сторону.
– Ну что ты делаешь, Майк… – пробормотал «нарик», делая шаг в том направлении, куда она улетела, но вышибала встал у него на пути.
– Здесь нельзя оставаться, – сказал он строго.
– Из-за «лисов»? – облизав пересохшие губы, уточнил Том.
– Да, господи, да, конечно, из-за «лисов»! Я ведь сказал тебе – они пообещали нас убить!
– Ой-ей-ей… – «Нарик», разом обессилев, опустился на ближайший стул и замотал головой. – И как же нам теперь быть?
– Надо валить, пока они не нагрянули, – сказал Майкл.
– Ну так пошли?
Том поднялся и устремился было к двери, но Дилан остановил его, положив руку на хилое плечо:
– Погоди. Мне надо забрать кое-что из комнаты наверху.
– А? – не понял Том.
– Просто иди за мной, – на последних остатках терпения выдавил Майкл и увлек «нарика» за собой к лестнице.
В соседней комнате официантки работали вовсю. По крайней мере ахи-вздохи-крики были слышны даже за стеной, да так отчетливо, будто их источник находился в несчастных дюймах от ушей Дилана.
