– Да уж. – Я потер уставшие глаза. – Странные вещи у вас тут творятся. Дети пропадают, ведьма в клетке…
– Бардак, – безапелляционно уточнила Лиса. – Полнейший. Никогда бы не подумала, что в этой болотине такое бывает. Весь Саранск на ушах стоит.
– В Питере бы то же самое было. – Я отхлебнул из чашки остывающий кофе. – Дети все-таки. Четверо?
– Детей четверо. – Лиса чуть прищурилась, испытующе посмотрела на меня, но потом все-таки продолжила: – Еще недавно парень на дорожных работах погиб. Обычно на такое нас сразу гонят, а тут – тишина. Я по своим каналам узнала, приехала. Оцепление, машин пять точно стояло, и Ваня мрачнее тучи. Еле прорвалась, но тело уже убрали. Хоронили на следующий день в закрытом гробу.
Бардак. Конечно, всякое случается, но из-за обычного несчастного случая полиция кордон не выставляет. Значит, с беднягой из бригады дорожников случилось такое, что никак нельзя было показывать… да вообще никому. Оцепить место происшествия и похоронить как можно быстрее. Мне почему-то сразу представилось тело, изуродованное асфальтоукладочным катком… или зубами оборотня. Это вполне могло объяснять поведение Ивана. Выходит, дозорный рассказал мне не все? Что же Светлый может скрывать от Светлого? И самое главное – почему?
– И в этом тоже обвиняют эту вашу Алену? – поинтересовался я.
– А? – Брови Лисы дернулись вверх. – Ты чего, нет, конечно! Человек такого не…
Лиса осеклась. Наш разговор и так уже постепенно переходил те границы, после которых можно смело начинать обсуждать вторжение инопланетных цивилизаций, мировые заговоры, загадки древних городов майя или колдунов и ведьм. И если насчет достоверности первых трех пунктов у меня имелись серьезные сомнения, то самый настоящий колдун – точнее, маг-перевертыш – сейчас сидел напротив Лисы. Но для нее Иные – сказки, вымысел, байки, годные разве что для печати в копеечных желтых газетенках. Лиса впервые столкнулась с чем-то, что не могла объяснить, и здоровый скепсис девушки из Санкт-Петербурга уже уступил любопытству и профессиональному чутью журналиста. И все же она еще не была готова поделиться своими мыслями с едва знакомым мужиком из непонятной организации. Но я мог ей помочь – совсем чуть-чуть, многого здесь не надо.
Я на мгновение прикрыл глаза и легонько коснулся Лисы Силой. Что же там у тебя, рыжая-хвостатая? Усталость, тревога, но страха почти нет. Любопытство. И желание докопаться до истины. Надо же. Я уже давно отвык видеть в людях что-то настоящее. А в Лисе оно было. Нет, конечно, мелькало и другое – блестяще завершенное расследование, публикация в серьезном издании, а не в местной прессе, приглашение от питерского или даже столичного телеканала, успех, слава… Тебе ведь совсем не хочется провести остаток жизни здесь, в Саранске, Лисичка. Но не это же так важно, верно? На риск и вечные тумаки от начальства и полиции ее толкало само желание узнать правду. Оно было целью, а не средством. Да! Лиса нуждалась в помощи – точно так же, как и я. Достаточно лишь немного доверия.
– Что такое? – Я протянул руку и аккуратно взял тонкие девичьи пальцы. Физический контакт не обязателен, но мне всегда было проще работать так. От крохотного импульса Силы зрачки Лисы расширились. Не перестараться бы… – Чего ты боишься? Расскажи, что случилось на дороге. Меня отправили сюда со всем этим разобраться.
– Разобраться… – медленно повторила Лиса.
А потом вдруг резко отдернула руку. Ее чашка с кофе опрокинулась, и по скатерти расползлась ароматная темно-коричневая лужица.
– Какого?.. – Лиса вскочила и рванула со спинки стула лямку фотоаппаратной сумки. – Саша! Мне… Я пойду. Еще увидимся!
Когда Лиса выбежала на улицу и хлопнула дверью, я не выдержал и громыхнул по столу кулаком, заставив хозяина заведения испуганно съежиться. Черт! Зачем нужно было лезть девочке в голову? Еще полчаса – и она бы мне все рассказала и так. Любая магия, связанная с сознанием, – сложнейший инструмент, отрывать руки и ноги боевыми заклинаниями куда проще. С моим позорным умением не стоило и пытаться – но нет, полез… Баран! Упертый и тупой баран, а не Волк. Я откинулся на спинку стула. Вот так Лиса. Почувствовала, заметила. И сбежала – теперь и на километр ко мне не подойдет! А мне остается только попытаться выпытать все у Ивана. Если расскажет. Саранск явно не спешил делиться своими тайнами.
* * *– Ну, заходи. – Иван отступил, освобождая мне путь к узкой двери. – Гостем будешь.
Я кое-как протиснулся мимо здоровенного дозорного и ввалился в прихожую. Доисторический советский шкаф – махина из прессованного дерева – почти подпирал невысокий потолок и занимал едва ли не половину от общего пространства, и мне пришлось немыслимо скрючиться, чтобы стащить ботинки.
– Ты особо не топай, мои спят уже, – прошептал Иван. – Проходи на кухню, выключатель справа. Я сейчас.
Спят, уже все спят. Только два Светлых мага весь день на ногах. Удивительно, как быстро может пролететь половина суток, если ты не только Светлый дозорный, но и лейтенант полиции. Я попробовал было немного покататься по городу, но потом плюнул и намертво засел с Иваном в отделении на Степана Разина. Не потому даже, что мне не хотелось оставлять его одного с Темной. Просто так. Алена вела себя спокойно, но я старался больше не смотреть в ее сторону и вообще поменьше заглядывать в камеру. Попробуй она выбраться, ни я, ни Иван не стали бы серьезной помехой, а попадать под действие ее дурмана мне больше не хотелось. Сидит – и хорошо. Что-то подсказывало мне, что это вряд ли надолго. Так что я пользовался временным затишьем и то вполглаза дремал, развалившись на стуле в коридоре, то бегал на улицу курить, то безуспешно пытался выцепить Ивана из круговорота полицейской службы. Закончил он в десять с лишним вечера, и только тогда я узнал о местном Дозоре еще кое-что. Ни как такового офиса, ни тем более гостевых комнат или квартир у Светлых Саранска не имелось в принципе. Все, что мог предложить мне Иван, – номер в дешевой гостинице или раскладушку на кухне. Оплачивать мне гостиницу ему пришлось бы, вероятнее всего, из собственного кармана, так что я без колебаний выбрал второе. Не только из соображений экономии. Может быть, в родных стенах Иван станет хоть немного разговорчивее.
В Сумраке его квартира выглядела куда приятнее. Ни мха, ни остаточных следов Силы или неприятных эманаций, просачивающихся из самых глубоких слоев. Такое куда чаще встречается в старых домах. Сильный маг может без труда вычистить ауру здания, но запах все равно остается. И в обычном мире, и в Сумраке. Залежавшаяся злоба, подгнившая зависть, рассыпающееся в труху уныние давно усопших обитателей – их может учуять только перевертыш. Но здесь, в двухкомнатной квартире на окраине города, этого не было. И хорошо,
