– Нет, – качаю я головой. – Я не могу… Я не буду рисковать, он и так сильно ранен…
Рарес берет меня за руки. Сердце сжимается, когда я вижу в его глазах печаль.
– Самое большее, что я могу сделать – облегчить ему боль, пока он медленно умирает. Он потерял много крови, рана слишком глубокая. Он выживет, если ему поможет винтерианская магия.
Мне хватает одного лишь взгляда на избитого, окровавленного Мэзера, чтобы принять решение.
– Я не дам тебе потерять контроль над магией, – заверяет Рарес, но я уже киваю, не нуждаясь ни в каких заверениях. – Вспомни, как ты перемещала предметы. Действуй так же. Расслабься, открой разум и сделай выбор.
Я прохожу в комнату и останавливаюсь у постели. Кожа Мэзера приняла землистый оттенок. Он едва дышит, и у меня тоже сбивается дыхание. Постель скрипит, когда я сажусь на нее и беру Мэзера за руку. Его ладонь безвольна и липка от пота, но я сплетаю наши пальцы. Сейчас я чувствую себя по-другому. Перемещая мечи, я просто пыталась понять, как работает магия. Теперь же я жажду сражаться с ее помощью. И не важно, готова я к этому или нет. Это война. И Ангра в ней не победит. В следующий раз он будет сражаться на моих условиях.
Я сжимаю ладонь Мэзера, глядя на его закрытые веки: не затрепещут ли его ресницы? Сердце гулко бьется в груди. Он всегда был рядом, всегда был в моей жизни, и о большем я не просила по десятку различных причин. Но сейчас, зная, что меня ждет впереди, я понимаю, чего действительно хочу. Я хочу Мэзера. И я не хочу, чтобы он маячил где-то на краю моей жизни. Я хочу, чтобы он всегда был рядом и улыбался мне ослепительной улыбкой, от которой у меня подкашиваются ноги. Я хочу, чтобы мы снова стали самими собой – Мирой и Мэзером.
Я хочу, чтобы он посмотрел на меня.
Магия струится во мне, и я открываюсь ей. Она льется наружу и обволакивает Мэзера холодом. Удивительно, как хорошо я знаю его тело, как легко отвожу магию от незначительных повреждений – этот порез затянется сам, а колено ноет от давнего ранения – и направляю ее к кровоточащей ране на голове. Здесь я задерживаю магию, стискивая ладонь Мэзера все крепче, и крепче, и крепче…
Мэзер резко садится, судорожно вздыхает, будто слишком долго пробыл под водой, и смотрит на меня. Наконец-то смотрит на меня.
– Мира, – выдыхает он облегченно.
Замечает Рареса и, поморщившись, расправляет плечи.
– Что случилось? Где Фил?
– С ним все хорошо. – Рарес шагает к нам. – Скоро и его подлатаем. Сегодня список жертв Ангры не пополнится вашими именами.
Я нервно покусываю губы, подавляя желание продолжить эту тему.
– Оставлю вас ненадолго. Уверен… – Рарес замолкает, его взгляд падает на наши с Мэзером руки.
Я напрягаюсь, не зная, отдернуть свою ладонь или нет.
– У нас есть еще время, – заканчивает Рарес и, выходя, закрывает за собой дверь.
Его слова тяжестью ложатся на сердце.
Я поворачиваюсь к Мэзеру, и он подается ко мне. Он долгие месяцы не смотрел на меня так открыто, как сейчас. Я осторожно касаюсь его виска. Мне не верится, что рана полностью затянулась. Мэзер не вздрагивает от моих прикосновений. Он глядит на меня с легкой улыбкой на губах. Я волнуюсь.
– От тебя воняет, – закашливаюсь я. От него действительно пахнет потом.
Улыбка Мэзера становится шире.
– Я тоже рад тебя видеть.
– Тебе нужна… вода.
Вскочив, я подхожу к умывальному столику. Хватаю полотенце и погружаю его в таз с водой. Мне необходимо чем-то себя занять.
Я слышу, как Мэзер спускает ноги на пол.
– Снег небесный, что ты сотворила со мной?
– Спасла тебе жизнь. – Я протягиваю ему полотенце.
Мэзер стаскивает с головы повязку. Стирая полотенцем запекшуюся на лбу кровь, не сводит с меня глаз. С каждой прошедшей в молчании секундой на плечи словно ложится все больший груз.
– Фил все рассказал, – говорю я. – Кого еще Ангра…
Беспокойство за Мэзера заглушило все остальные тревоги, но теперь они обрушились на меня с новой силой. У меня много вопросов, но я страшно боюсь задать хотя бы один.
Мэзер встает.
– Только нас, – тихо отвечает он.
Страх и ужас ненадолго отпускают меня.
– Дендера ведет остальных в безопасное место. Мы с Филом отделились от них, чтобы… найти тебя. Только не вздумай себя винить! Я уже дважды тебя отпустил. Никакая сила в мире не помешала бы мне в этот раз пойти за тобой.
Я ошарашена. Не такого ответа я ожидала услышать от окровавленного Мэзера, который всего минуту назад был на волоске от смерти. Тяжело сглотнув, он прислоняется к стене рядом с умывальным столиком.
– Ангра… Его не было с нами, когда солдаты привезли нас в горы. Он не стал нападать на Пейзли. Почему? Зачем ты здесь?
Я пробегаю пальцами по краю таза. Разговаривать с Мэзером о магии, Пейзли и Ангре почему-то намного легче, чем о том, о чем хочу на самом деле. Поэтому я объясняю все, опуская детали. Я рассказываю ему о том, что я – накопитель и что Ангра тоже стал накопителем, когда сломали его посох. Рассказываю о Распаде и причинах его распространения. Я объясняю, что Рарес – член ордена Искупителей и что я последовала за ним, потому что не могла контролировать свою магию и должна была узнать, как победить Ангру. Я рассказываю ему о лабиринте, о трех испытаниях, о магическом источнике и ключах, которые мне нужно забрать у Ангры. Но я не уточняю, что именно мне придется сделать, чтобы уничтожить магию. И не говорю, что благодаря магии могу прожить сотни лет.
И все же к концу моих объяснений Мэзер взирает на меня с ужасом и скрещивает руки на груди.
– Нам нужно в Винтер. К лабиринту, – говорит он. – Нужно опередить Ангру.
– Да. Но я не могу пойти неподготовленной. У меня нет права на ошибку. – Я подавляю вздох. –
