– Как насчет дхергов?
Тим покачал кудлатой головой.
– Дхерги живут под землей далеко на юге. Они встречаются крайне редко.
Арион посмотрела на юго-запад, в сторону Рхулина.
– И сколько там рхунов?
– Никто не знает. Когда они кочевали, их было мало. Родителям много детей на себе не унести. Придя в Рхулин, они окончательно избавились от преследовавших их гоблинов и начали строить поселения. Мы отдали им земли за рекой Берн, чтобы они не расползались дальше на запад.
– Я слышала, что одна мать может иметь четырнадцать отпрысков. Это правда?
– Думаю, бывает и больше, только я не знаток рхунов. Все, что мне известно, я почерпнул из рассказов инстарья. У них такие чудесные сказки! Жизнь в глуши вовсе не похожа на жизнь в Эстрамнадоне. – Он оглядел долину внизу. – Этот мир не безопасен. Инстарья несут дозор, смотрят за дорогами и устраняют угрозы. Их жизнь полна приключений, слушать про них весьма увлекательно.
– Либо они хорошо сочиняют.
Тим обернулся.
– Разумеется. Но для вас-то все по-другому, верно? Все это. – Он обвел рукой вокруг. – Вам ведь совсем не тревожно?
– Разве мне должно быть тревожно?
– Здесь мне тревожно всегда.
– Ты ведь умалин, жрец Феррола. Разве ты не полагаешься на нашего бога?
– Очень полагаюсь, – ответил Тим. – Я верю, что Феррол сделает так, как захочет. Я положил свою жизнь на то, чтобы увеличить все шансы на то, что Он не прольет свой гнев на нас. Большего и не нужно. Я не надеюсь, что Феррол заметит лично меня, и еще меньше надеюсь на то, что Он защитит меня от разъяренного великана, смертоносной бури или орды гоблинов.
– Вид у тебя не очень-то напуганный.
Тим обернулся.
– Конечно. Ведь со мной вы.
– При чем здесь я?
– Вы – миралиит, – пробормотал Тим и повернулся к ней спиной. Неизвестно, предназначались эти слова для ее ушей или нет. – Страшнее вас здесь никого нет…
Они добрались до дна долины, где узкий поток бежал через пропасть между скалами. Там росло несколько деревьев, каменистую почву покрывал островок травы.
Зеленые просторы… Фрэи словно попали в середину гигантской чаши. Со всех сторон поднимались горы, на юге на фоне дивного неба вздымался огромный зуб – гора Мэдор. Арион знала легенду о том, как Фенелия создала ее во время войны с дхергами, хотя старая фэйн не очень любила вспоминать ту пору. Фенелия избегала упоминаний войны, говорила о ней лишь обиняками. Для всех прочих Великая война стала звездным часом фэйн, однако сама Фенелия ее стыдилась. Она называла войну «ошибкой юности»… Гора Мэдор вовсе не выглядела ошибкой. Вздымавшаяся громадина потрясала воображение. Особенно впечатлял сам факт, что Фенелия приказала земле подняться на такую высоту.
«Я никогда бы так не смогла».
Арион даже представить не могла, сколько потребовалось для этого энергии и силы воли. Для нее было большой честью просто видеть гору, черпать в ней вдохновение. Гриндал оказался прав: поездка шла ей на пользу…
Добравшись до потока, Арион пришлось заставить свою кобылу последовать за Тимом. До сих пор они ехали по довольно ровной тропе. Переправа выглядела опасной и не понравилась ни Арион, ни Нараспур. Лошадь переминалась с ноги на ногу, недвусмысленно выражая свое неодобрение. Наконец Нараспур решилась, и Арион легла на шею лошади, обхватив ее руками. Они пересекли поток, оказавшийся гораздо мельче, чем на первый взгляд. Арион выпрямилась и укорила себя за то, что слишком волновалась. Как и большинство фрэев, в особенности тех, кто населял Эстрамнадон, она жила уединенно, без всяких приключений. Арион начинала об этом сожалеть.
– Как выглядят инстарья? – спросила она, когда тропа расширилась, позволяя ехать рядом с Тимом.
Проводник посмотрел на нее недоверчиво.
– Вы никогда не встречали никого из воинов?
– Разумеется, нет. Я выросла в храме, потом жила в уединении в башнях миралиитов. Кстати, как называется вон тот свет в небе?
Тим закатил глаза.
– Я пошутила, – ободряюще улыбнулась Арион. Он прищурился, глядя на нее с подозрением. – Ты ведь знаешь, что такое шутка?
Тим кивнул.
– Знаю. Только мне никогда не приходилось слышать, как шутят миралииты.
– Я не удивлена, учитывая, как гладко прошла моя шутка.
Тим посмотрел на нее еще немного, потом пожал плечами, предназначая этот жест скорее себе, чем ей.
– Инстарья… – Он помолчал, глядя на горизонт. – Вы должны учитывать, что они находятся здесь и охраняют границу со времен войны с дхергами. Лотиан уже четвертый фэйн, которому они служат. После окончания конфликта вернуться домой им не позволили. Поколения рождались и умирали, нога некоторых так и не переступала границ Нидвальдена. Поэтому за многие века они приспособились.
– Приспособились?
– Здесь другая жизнь. Удобств мало, погода ужасная, культуры как таковой нет и кругом одни опасности. Даже растения ядовитые попадаются. Инстарья выработали в себе более грубый взгляд на вещи, набор ценностей, которые сперва могут показаться вам простоватыми. Они ближе к людям древности в том, что честь и мужество для них священны. Для них это не просто идеи, общие представления или метафоры. Инстарья люди гордые и…
– И что?
Тиму стало неловко. Прямодушный жрец отвел взгляд, кутаясь в белую ассику, и посмотрел на тропу.
– И… Ну, в общем, не любят они миралиитов.
Как и все тогдашние фрэи Эстрамнадона, Арион присутствовала на арене Карфрэйн и видела поединок. После смерти Фенелии глава инстарья вернулся в Эриан и получил право оспорить восхождение Лотиана на трон, подув в Рог Гилиндоры.
Поединок вышел до ужаса неравным. Зефирон сражался мечом и щитом, Лотиан прибег к Искусству. Миралиит и представитель другого клана бились впервые. Лотиан решил дать своим подданным урок и не просто победил главу инстарья – он превратил поединок в отвратительное зрелище.
Сперва Лотиан закрыл себя воздушным щитом, и тогда оружие и боевые навыки Зефирона оказались бесполезны. Наступил черед унижения. Используя Искусство, Лотиан превратил своего противника в марионетку. Зефирон раздевался, танцевал и унижался перед толпой. Лотиан заставил главу инстарья ползать на четвереньках, лаять, выть, валяться в грязи и есть траву, как животное. Затем начался сущий кошмар: во втором акте Лотиан принудил Зефирона калечить самого себя. Первым делом тому пришлось откусить и проглотить все свои пальцы.
Арион направилась к выходу, невзирая на предупреждение. Не успела она дойти до края арены, как ее стошнило. Позже она узнала, что «поединок» продолжался еще два часа, и к его окончанию рвало многих зрителей. Когда Лотиан наконец даровал инстарья смерть, Зефирон уже ничем не напоминал фрэя. Неудивительно, что инстарья не приветствовали своих великодушных предводителей-миралиитов с распростертыми объятиями…
Доехав до
