Или я вообще подменыш? И родители вначале не догадывались, что со мной что-то не так? А потом привыкли и не смогли выдать?
Жутко, но пока это самое логичное объяснение.
Возможно, во время моего… появления что-то случилось, и я осталась без воспоминаний духа. Поэтому спокойно жила, росла. А когда родители заметили необычные способности — решили, что это шутка природы. Не захотели делать из меня лишенку. И воспоминания полета, которые иногда всплывают в памяти. Это прошлое духа.
Но ведь подменыши убивают?
На моей совести, кроме пары убитых тапочком пауков, никаких жертв не числилось.
Я потомок эфирии?
— Габи, а когда ты стала быстро бегать? — осторожно спросила Эли.
— Несколько недель назад. — Решила не пугать сестру рассказом о тайне моей амнезии, оказавшейся или обычным блоком, или чем-то непонятным. И не совсем обычным. С чем нужно обязательно разобраться!
— А больше ничего с тобой не происходит? — обеспокоилась сестра.
— Я вижу положительные эмоции, не полностью, не всегда понимаю, что это, но вижу. — Смысл скрывать? Элиза знает, как именно я ей помогаю. Пришлось рассказать, чтобы не пугать сестру приступами оцепенения. Так что новая грань моего дара ее не удивит.
— Правда? — Глаза Эли хитро блеснули, она задумчиво пожевала нижнюю губу.
Хитрюга!
— Эли, я не могу посмотреть, что Кевин чувствует к тебе. Это не так просто.
— Вредина! — обиделась сестра.
— Он без сознания. К тому же я не всегда понимаю, кто стал причиной чувств.
Эли старалась выглядеть равнодушной, попыталась натянуть привычную маску приличной элтины. У нее получилось, но я прекрасно поняла: сестра расстроена.
— Вы еще здесь? — В гостиную заглянула Берта.
— Мы уже уходим, — посмотрев на часы, я потянула Эли за руку; сестра уперлась:
— Я останусь!
— Эли? Мы же уже говорили на эту тему… — раздраженно начала я.
— Я останусь с Кевином, — твердо заявила моя проблема.
— Ой, как хорошо! — обрадовалась Берта. Предательница! — Я тогда отнесу двэйне Софи успокоительные капли!
И натуральным образом сбежала, подмигнув Эли.
Это заговор!
— Хорошо, — сдалась я.
Элиза просияла радостной улыбкой, чмокнула меня в щеку и упорхнула в спальню Кевина. Заглянув внутрь, я увидела сестру, сидящую на придвинутом к кровати кресле. Она не отрываясь смотрела на спящего мужчину. В ее глазах была нежность. Она же парила над головой на розовых крыльях. А рядом трепетали алые крылышки пока еще маленькой любви.
Если Кевин обидит Эли, не знаю, что с ним сделаю.
Ожидаемо, в свои комнаты я шла в весьма мрачном расположении духа. В одном из коридоров столкнулась с Майлзом. Управляющий выглядел откровенно озабоченным. Поприветствовав, он рассеянно поцеловал часы на моем запястье.
— Часы тоже рады видеть вас в столь ранний час! — разглядывая свою руку, улыбнулась я.
— Простите, — Майлз взлохматил пальцами волосы, виновато улыбнулся, — надеюсь, ваши часы не обиделись? Столько проблем навалилось. Нападение на Кевина, ночная… прогулка его отца… всю ночь объезжали с двэйной Салливан… окрестности.
Он тактично заменил побег отца Кевина к любовнице на прогулку, даму сомнительного поведения — на более широкое понятие. А двэйна Софи — упрямая особа. Или у нее есть повод для беспокойства?
— Надеюсь, ничего серьезного? Вы просто разминулись с грэди Салливаном?
Майлз согласно закивал.
— Грэди Салливан оставил супруге записку, но она почему-то разволновалась.
М-да, двэйне осталось только посочувствовать. Гнать надо мужа, предупреждающего о походе к любовнице! Видимо, она сильно его любит, раз терпит такое. Или сильно зависит от него.
Управляющий извинился за то, что не будет присутствовать на завтраке. Двэйна Софи все еще жаждала найти мужа. Причем по неизвестной Майлзу причине поиски должен был проводить именно он.
Посочувствовала мужчине и свернула на лестницу, где едва не налетела на дядю. Он флегматично сообщил, что мама мое письмо получила, и усадьба теперь больше напоминает приграничный форт. И мама настаивает, чтобы я не задерживалась в поместье Алистеров больше, чем требуют приличия.
Дядя ее не понял, побурчал, что я теперь тут хозяйка и сестра не права. Я согласно покивала, мысленно радуясь, что мама решила подождать. Вполне могла сообщить мастерам теней, кем именно является сестра супруги Алистера.
У нас есть всего десять дней, чтобы наполнить накопители и не дать зверю муженька расправиться с гостями.
Пока плескалась в душе, одевалась в чистое черное платье, крепила платок к прическе — размышляла о том, зачем Витору смерть родных. Не каких-то там, а именно самых близких. Что за вендетта? Родители Алистера погибли. Трагическая случайность. Он винит в их смерти родных?
Но ведь это равносильно тому, что я начну истреблять тех, кто был на выпускном. Так как, глядя на их веселье, задержалась. Не поехала с тетей. И теперь вынуждена помогать сестре. Или папа с мамой начали бы мстить мне.
Витор точно больной!
Я криво усмехнулась, глядя на отражение в зеркале.
Нет, он слишком логичен для болезни. Тут что-то другое.
Фиктивный брак, фиктивная жена, фиктивная смерть.
Невидимый окружающим провожатый, исчезающий без предупреждения. Боль, идущая рядом с ним. Боль, которую я развоплотила, но она вернулась. Что невозможно.
Вендиго.
Проверка охраны поместья на мне. Зачем?
Снова серый зверь.
Покушение.
Вендиго с кинжалом.
Его встреча с Витором. Витор не пытался его остановить.
Незадолго до этого Алистер не мог принять материальную форму…
Я пытаюсь найти ему оправдание?
Какая связь между всеми этими точками? С чего все началось?
С шутки.
Той, что не шутка.
Невеселые размышления прервал тихий женский вскрик. В нем было столько страха и безысходности, что я отбросила так и не закрепленный платок и высунулась в окно по пояс.
Солнце только выглянуло из-за горизонта, и парк казался темным и унылым. Но мне хватило света заметить между ветками куста серую шерсть. Над зарослями парил огромный еж страха. На кого бы ни напала тварь, сейчас
