Минуту ничего не было видно, потом один из операторов – главный – устало сказал:
– Все! Готов! Двух наших забил! Вот это вояка! Никогда о таком не слышал!
– Учиться надо было! Информацию изучать! – зло фыркнул Глава, и по его команде отряд двинулся вперед.
Да, прежде чем отдать свою жизнь, многоножка поработала весьма эффективно. Два робота были изломаны так, будто по ним прокатился тяжелый крейсер. Их буквально разорвали на части, вырвав из брюха ноги и вскрыв полость «живота», словно консервным ножом. Скорее всего, у многоножки имелись приспособления для ближнего боя – что-то вроде ножа. А может, так работали его острые, как ножи, зазубренные клешни. В любом случае гад сейчас был разобран на части и лежал в здоровенной луже бело-зеленой слизи. Кишки, трубочки, куски обугленного хитина – все воняло, да так, что першило в глотке. Видимо, выделялся какой-то газ, что-то наподобие слезоточивого.
Глава на секунду пожалел, что всю эту вонь нельзя выдуть в космос – воздух через пробитое отверстие шлюза не уходил. Система защиты атмосферы станции от пробоин работала безупречно. Защитное поле держало воздух не хуже стальной стены. Подобные поля использовались и в шлюзах для приема мелких кораблей, вроде ботов или истребителей, неспособных пришвартовываться снаружи.
Покинув поле боя, отряд устремился дальше, пустив уцелевшего робота вперед. Следом платформы с полевыми бластерами, за ними штурмовики с оружием наготове и позади всех, на платформе, буксируемой глайдером, за надежным защитным щитом – сам Глава в окружении четырех телохранителей. Замыкали наступающих еще пятеро штурмовиков, внимательно следящих за тем, чтобы никто не смог обойти отряд сзади.
На человеческих защитников платформы наткнулись минут через десять, когда осторожно, следуя командам оператора, следящего за передвижением боевого робота, продвинулись к самому центру платформы, ее мозгу – рубке управления.
Фактически, платформа представляла собой колесо, в центре которого – рубка, соединяющаяся с «ободом» колеса узкими тоннелями-спицами. Через тоннели проходили кабели, энергетические и информационные. Отсюда и управляли всей жизнью станции. И только эта станция (номер один) была полностью активна – секрет, о котором знали немногие. Глава знал. Зачем держать возле планеты две активные платформы? Хватит и одной – в состоянии полуспячки. Вторая наглухо погашена – не работает реактор, отключен позитронный мозг.
Давно, очень давно Глава ждал, что ему когда-нибудь подвернется шанс сделать то, что он делал сейчас. По крохам собрал информацию, подготовил боевиков, не боящихся смерти и подчиненных ему до последней капли крови. У него не было только корабля. А теперь он есть!
Вспышки бластеров, визг пуль, рикошетировавших от стен тоннеля. Ерунда! Штурмовикам это как пыльная буря! Неприятно, но пережить можно!
Единственной реальной защитой платформы был боевой биоробот, но теперь его шевелящиеся останки валяются в районе шлюза.
Глупцы! Робота нужно было ставить именно здесь, в тоннеле, где некуда спрятаться от разящих плазмоидов, сносящих все на своем пути! А теперь что? Теперь перевес на стороне штурмовиков!
Дальше все-таки пришлось отказаться от использования робота и полевых бластеров. Потерять управление платформой – а чего тогда сюда лезли? Ведь вся суть заключается в том, чтобы взять под контроль абсолютно исправную станцию! Шлюз не в счет – ерундовое дело.
Когда дело дошло до рукопашной, защитники станции были уничтожены за считаные секунды – все до одного. Никаких шансов против жителей Сируса, да еще и в экзоскелетах, у них не было. А всякие там бластеры, игловики и станнеры для боевых скафандров – как плевок для стены тоннеля. Да и робот – это вам не хухры-мухры.
Через пятнадцать минут все было кончено. Рубка смердела паленым мясом, нечистотами, горелым пластиком и озоном. На полу – лужи крови, сажа, ошметки плоти и трупы, трупы, трупы… Восемь трупов в разной степени искалеченности.
Но штурмующим было плевать. Тут же с платформы сняли суперкомпьютер для расшифровки кодов допуска к позитронному мозгу, соединили компьютер и технические выводы мозга – работа пошла. Теперь только ждать. Конечно, лучшим выходом было бы взять в плен оператора с кодами. Но, во‑первых, оператора среди охраны могло и не быть. Это просто охрана! Во-вторых, защитники базы сопротивлялись с яростью обреченных (непонятно, кстати, почему), и подставлять под выстрелы своих людей Глава не хотел. Теперь каждый верный человек дорог, как никогда. Впереди столько дел! А робот пленных не берет.
Спокойно, одним пальцем сбросив с командирского кресла оторванную кисть руки, Глава опустился в мягкий пластик, достал из нагрудного кармана скафандра видон, нажал кнопку вызова, сосредоточился на образе Ника.
– Слушаю! – громыхнул голос, и Глава, поморщившись, уменьшил звук:
– Что у тебя? Как дела?
– Воюю… – Голос Ника-корабля был бесстрастным и спокойным, словно у компьютера, и Глава успокоился.
– Доложи как следует! Подробности боя!
– Повреждения корпуса – пятнадцать процентов. Крейсер и линкор ведут массированный огонь всеми доступными средствами. Прогноз неутешительный. Во избежание гибели буду вынужден уйти в прыжок.
– Какой прыжок?! – Глава вскочил с кресла и едва не упал, поскользнувшись на вывалившихся из перерубленного трупа кишках. – Биться до конца! Не подпускать крейсер к станции! До тех пор, пока я не разрешу! Повтори, как понял? Даже если ты сдохнешь, держи врага подальше от меня!
– Тебя понял. Биться до конца. Сдохнуть, но не подпускать.
– Вот так… – Глава выключил видон и яростно воззрился на оператора компьютера: – Скоро еще?! Какого хрена ты там возишься?!
– Прости, господин… но я что, на него задом сяду, чтобы ускорить?! – Оператор дерзко посмотрел в глаза Главе, и тот едва не ударил по наглой, самодовольной роже. Эти компьютерщики слишком уж о себе возомнили! Но бить его нельзя. Можно нарушить систему! Повредишь контакты, торчащие из головы, и все! Компьютер сразу потеряет половину мощности. Он потому и суперкомпьютер, что использует мощность человеческого мозга. Причем не каждого мозга! Чтобы найти мальчика, способного управляться с таким компьютером, пришлось потрудиться. А еще несколько лет учить. Рачительный хозяин не станет бить по башке ценную собственность!
В виски хозяина Внешки толкалась кровь, в ушах звенело – и не только потому, что тяжесть на станции понижена почти вдвое и кровь тут же раздула сосуды под напором могучего сердца. В голове вертелось: «Неужели
