– Это глупость! – махал руками Монброн. – Что значит: «Я выйду за него замуж, потому что я этого хочу». В первую очередь ты пускаешь в нашу семью непонятно кого. Ладно бы этот невесть кто был из хорошей семьи, но Ле Вентры? Да, род старый, не спорю, но ты знаешь, как его называют в нашем кругу?
– «Сборище пороков», – невинно ответила Луара.
– Именно, – стукнул кулаком по столу мой друг. – Ты и десятой доли правды про эту семью не знаешь.
– Все я знаю, – устало произнесла девушка и откинулась на спинку стула. – Поверь, все будет хорошо. И я даже могу тебе сказать, почему.
– Почему? – изобразив любопытство, поинтересовался он.
– Потому что я так хочу, – вздернув подбородок вверх, сказала Луара. – Потому что я урожденная Монброн.
– Ну тогда да! – захлопал в ладоши Гарольд. – Тогда убедила.
– Зря кривляешься. – Я тоже присел за стол и начал ковырять сургуч, закрывавший пробку на бутылке вина. – Между прочим, пока она добивается всего, чего хочет. Она почти спасла нас тогда, в переулках. И здесь тоже отыскала. Никто не смог, а ей это удалось. А еще она смогла убедить меня привести ее сюда. А ты знаешь мою недоверчивость.
– Спасибо, барон, – мне подарили ласковый взгляд и улыбку. – Будем считать, что мой долг вам еще немного увеличился.
– Но вот что мне думается. – Хлопком ладони по донышку я выбил пробку из горлышка бутылки. – Не о том вы беседуете.
– А о чем надо? – совершенно серьезно полюбопытствовал Гарольд. – Как по мне, семейные вопросы сейчас наиболее насущны.
– Не совсем, – покачал головой я. – Вы говорите о том, что будет после, причем так, как будто это «после» уже наступило. Но это не так. У нас есть день сегодняшний, в котором мне лично пока не очень понятно, что делать. И, Гарольд, не надо банальных фраз о том, кто кого убьет. И так ясно, что без крови не обойтись.
– Это важно, – насупилась Луара. – Это, возможно, вообще самое главное. И Тобиас, и Генрих должны умереть, причем так, чтобы ни у кого не возникло ни тени сомнения в окончательности этого факта. И в его законности.
– Знаешь, Монброн, когда ты в один из первых дней в замке прирезал простолюдина, – я пощелкал пальцами, – забыл его имя. Неважно. Так вот. Тогда я решил, что кровожаднее тебя человека еще поискать надо. Теперь я точно знаю, что мои поиски закончены. Вот этот человек.
И я показал на его сестру.
– Да права она, – хмуро ответил Монброн. – У Тобиаса тоже родня есть, если вдруг он умрет в переулке, такой вой поднимется! А с учетом того, что сейчас он, по сути, глава семейства, то дело и вовсе может обернуться совсем скверно.
– Тогда у нас остался только один вариант. – Я налил себе вина. – Нам надо идти в королевский дворец и сдаваться на суд монарха.
– Чего? – выпучил глаза Гарольд. – Ты о чем?
– Скажите, барон, а у вас с мистресс де Фюрьи все серьезно? – уточнила у меня Луара. – Относительно будущих супружеских уз?
– Достаточно, – я показал девушке «перстень судеб».
– Ну, это колечко ничего не значит. – Луара задумчиво посмотрела на меня. – Просто все очень неплохо может сложиться. Вы молоды, неглупы, не очень родовиты, но это не страшно, нашей знатности хватит на двоих. И главное, что мой брат не будет против такого союза. Мы можем стать очень неплохой парой.
– Не можем, – улыбнулся я. – Вы забыли, что я ученик мага, как и ваш брат.
– Помню, отчего же. – Луара, как мне показалось, даже немного обиделась. – Про такое не забудешь.
– Она не знает, скорее всего, – заметил Гарольд, улыбаясь.
– Чего не знаю? – тут же спросила его сестра.
– Маги бесплодны, – пояснил я. – Мы не можем иметь детей, ни мужчины, ни женщины. Совсем. Нет, работать там все работает, но результата не будет. А в муже, который не в состоянии оставить потомство, то есть – наследников, смысла немного. Воспитывать же чужих детей я не слишком хочу.
– Вот беда, – искренне расстроилась Луара. – А так все славно получилось бы.
– Скажи, сестрица, а с чего это именно сейчас у тебя появилось желание стать женой Эраста? – заинтересовался Монброн. – Ни с того ни с сего.
– Потому что он неплохая партия, – расстроенно ответила девушка. – Тут ведь как. Если выходить за не пойми кого, то он непременно должен быть дурак, чтобы вместо мужа врага не заполучить. А если избранник умный, то он должен быть совсем свой, который не предаст. Я таких только троих и знала в этой жизни – Базиль, Антоний и вот этот славный барон. Жалко, что не судьба.
– Зовите меня Эрастом, – попросил я ее. – Что вы все – «барон», «барон».
– Он ведь все верно сказал, – продолжила Луара. – Вам надо идти к королю. Это единственный шанс довести наше дело до конца.
– Стоп-стоп, – потер лоб Гарольд. – Я, кажется, понял.
– Ты поглупел, брат, – заметила девушка. – Хотя вроде бы должно быть наоборот. Ты же там учился, а не пил и гулял. Должен быстрее соображать, чем три года назад.
– Поговори мне еще, – возмутился мой друг. – Много воли взяла!
– Я же не виновата, что ты так долго соображаешь? – справедливо ответила ему Луара. – Все ведь на поверхности лежит. Вы сдаетесь на милость короля, он признает все обвинения ложными, после чего вы имеете полное право кинуть вызов тем, кто вас оболгал. И все заканчивается хорошо.
– Хорошо бы сначала переговорить с Рози, – предложил я. – Мы тут сейчас напридумывали всякого, а оно как возьмет да и повернется другой стороной. К примеру – не признает король навет таковым. И что тогда? Нас опять в железо и в башню? Или еще что-то пойдет не так.
– Можно подумать, что ваша де Фюрьи точно знает, как оно будет на самом деле, – раздраженно бросила сестра Гарольда.
– Так оно и есть. – Монброн еле сдержал улыбку. – Поверь, если она за что-то берется, то учитывает все мелочи.
