— Я позаботился об этом. Интернет мобильный, может немного притормаживать. Но, думаю, тебя больше заинтересует то, что на днях дал мне знакомый Богдана. Я подозревал, что после твоего спасения меня отрубят от сети Ордена. И заранее попросил скинуть кое-что.
Прежде чем с головой уйти в изучение документов, я залезла в новости. Меня терзала неизвестность насчет мамы и бабули.
И едва не растеклась от облегчения лужицей, когда прочитала, что Елена Дрейк переведена в обычную палату. И усиленно идет на поправку. Хоть что-то хорошее. Интервью давала мамин агент, она же упомянула, что мать Елены помещена в закрытую клинику для пожилых.
— Хан! — испуганно вскрикнула я, но тут же услышала успокаивающее:
— Да, Ева, так задумано, успокойся. Там Джессика в безопасности. Елена в больнице сейчас под охраной. Так что думать надо, как теперь спрятать тебя.
— Ты меня уже спрятал.
— Это временно. Ты не понимаешь. Такое убежище сойдет максимум на неделю, потом Орден рано или поздно нас выследит. Ева, ты плохо представляешь, какие силы могут быть задействованы, какие связи есть у Магистров.
Да, я плохо представляла. Уже успела убедиться.
Но пока еще не знала, что и Хан не мог охватить весь масштаб того, на что может быть способен Орден. Как выяснилось, даже если ты очень хороший специалист, не факт, что тебе рассказывают все.
Почти пять дней пролетели как один. За окном продолжалась метель, дворик уже украсили огромные сугробы. Хан специально не чистил их, ограничиваясь дорожкой от двери до ворот. Окна мы держали всегда зашторенными, включали в основном торшер или небольшую настольную лампу. Ну и высокий забор не давал разглядеть прохожим, живет здесь кто-то или нет.
Я почти не отходила от ноутбука. Разве что Хан буквально шантажом заставлял меня слезать с кровати и делать гимнастику для беременных. На мои вопли, что еще и живота нет и вообще сил тоже нет, реагировал одинаково — никак.
— Нельзя все время лежать, Ева!
— Можно! Медведи всю зиму спят, и ничего!
— Но ты же не медведь!
Жалко, такие шутливые перебранки были совсем редкими. Хан по большей части выглядел довольно мрачно и замкнуто. Просыпаясь ночью, я порой видела, как он стоит у окна и смотрит на улицу. И почему-то в такие моменты не решалась его окликнуть, а тихо закрывала глаза и старалась снова заснуть.
Я догадывалась, что его грызет изнутри. И однажды, где-то день на четвертый, не выдержала.
Проснулась ночью от дикой жажды. В последнее время мне постоянно хотелось пить, поэтому ночью я забирала бутылку с минералкой и ставила рядом с собой. Хан на это тревожно поглядывал и говорил, что найдет способ проверить мои анализы.
Так вот, он опять стоял у окна. И его поза… плечи напряжены, пальцы сжаты в кулаки. Сначала я испугалась и прошептала:
— Нас выследили?
И Хан моментально расслабился. Вот только что стоял как камень, а в следующую секунду стал выглядеть спокойно и едва ли не сонно.
Но женщин не проведешь!
— Нет, Ева, нас не выследили. Я просто проверял обстановку.
— Не ври, — проговорила сурово. — Каждую ночь по три часа изучаешь обстановку?
— На данный момент.
— Хан, что с тобой? Хотя нет, можешь не говорить. Я понимаю прекрасно.
Слезла с кровати и в одной футболке подошла к Хану. У него опять все мышцы были как камень. Я это ощутила, когда прижалась щекой к спине.
— Тебе сложно принять тот факт, что все, чему учили в эти годы, оказалось неважным, да? Винишь себя в предательстве?
На миг Хан закаменел еще сильнее, но почти сразу расслабился. Глухо проговорил, продолжая смотреть в окно:
— Сложно сказать, Ева. Но я никогда не думал, что окажусь по другую сторону баррикад. Я никогда не задумывался об обратной стороне. Да, фанатиком не был, относился ко многим вещам довольно скептически, но Вацлав порой именно за это меня и ценил. Говорил, что работать с горящим взглядом хуже, чем с холодной головой. Последние могут адекватно оценить обстановку. А сейчас я вообще не чувствую ничего. Хотя должен бы.
— В смысле о том, что ушел из Ордена?
— Да. Столько лет и… пустота. Я ничего к ним не чувствую. Вроде должен, но нет. Только усталость и желание увезти тебя подальше. А еще чувство, что сбросил с себя нечто тяжелое.
— Давай доведем все до конца, — ответила тихо. — Мне кажется, я найду ответ. Насчет вещей и исполнения желания.
— И что ты загадаешь? Если появится возможность?
— Чтобы все наладилось. Пока еще не придумала, какие подобрать слова, но я их найду. Хан…
— Иди спать, Ева. Просто иди.
— А ты опять будешь заниматься самоедством?
— Ну… через это надо пройти.
— Только недолго.
Я похлопала его по спине и продолжила:
— Хан, тебе надо спать, а страдать лучше днем. Вдруг нас найдут, а ты сонный. Я пошла в кровать, жду тебя там.
И честно ждала минут пять, пока не уснула. А проснувшись, поняла, что Хан спит рядом. И прижимает меня к себе.
А секса по-прежнему не было. Тут мой Инквизитор уперся всеми частями тела. Мол, сначала покажемся специалисту, когда он найдет способ, как это сделать, а там уже посмотрим.
— Мужчине вредно воздержание! — пыталась воззвать я к разуму, на что получила ответ:
— Мужчина в критических ситуациях способен помочь сам себе. Все. Тема закрыта.
— Женщинам в такое время надо очень много, хм, внимания.
— Ева!
Я молча уткнулась в монитор ноутбука, понимая, что рык означает — Хан доведен до предела.
Документы, документы, отчеты, фото. Видео я не включала, так как там были в основном пытки. Один раз посмотрела, и меня потом долго мутило.
— Хан, если мы поймем алгоритм работы вещей Дамаль, то я загадаю, чтобы Орден забыл про вещи, забыл про владелиц и так далее.
— Слишком масштабно. Думаешь, они на такое способны?
— Пока не
