Полоска мяса скрылась в тени в глубинах капюшона, и незнакомец сделал глубокий вдох.
– М-мм! Аромат поистине божественный! – тихо прошептал он.
«Интересно, – подумал Арам, – как ему удается что-то унюхать, вылив на себя столько жасминовой воды?»
Полоска мяса вновь появилась на свет нетронутой, и незнакомец спрятал ее в карман своего длинного плаща.
– Однако я сберегу это на потом, – прошептал он. – Иначе, чего доброго, потеряю голову – или, по крайней мере, зуб.
– Боюсь, я не понимаю, о чем ты, – с ноткой подозрения сказал Грейдон.
– О, всего лишь о том, что я легко могу не удержаться от чрезмерных расходов, купив у нашего доброго друга, госпожи Кровавый Рог, более, чем мне нужно. Но благодарю тебя.
Не повернув головы и даже не подняв взгляда, незнакомец продолжал все тем же зловещим шепотом:
– Какой красивый парнишка. Это твой юноша?
По спине Арама пробежал холодок. От запаха жасмина защипало в носу. За сильным цветочным ароматом крылось что-то еще – нотка чего-то гнилого или гниющего.
– Да, это мой юнга, – поправил незнакомца Грейдон.
– О, я ошибся. Пожалуй, я увидел сходство там, где его нет. Возможно, племянник? Или двоюродный брат?
– Мы вообще не родня, – прохрипел Арам.
Не удержавшись, Грейдон взглянул на сына, будто желая убедиться, что тот всего лишь поддерживает его игру, а не отрекается от родства с ним всерьез. От Арама не укрылось, что отец мысленно дал себе пинка за то, что повел разговор таким образом.
– Значит, нет, – прошептал человек в плаще. – Очевидно, это моя ошибка. Надеюсь, вы простите меня. Я вовсе не хотел вас обидеть.
– Мы не в обиде, – резко ответил Грейдон.
– Что ж, тогда я удаляюсь. Счастливого плавания, мореходы.
Полы плаща незнакомца рассекли воздух с шелестом, очень похожим на его шепот. Резко развернувшись кругом, он покинул шатер и исчез в дождливой ночи, оставив за собою лишь сильный запах жасмина и ужаса, кроющегося за ним.
– Кто это был? – спросила Макаса.
– Затрудняюсь ответить, – сказал Грейдон.
– Да уж человек ли это?
– Возможно, да. Возможно – в прошлом. Остатки товара пусть остаются здесь. Мы возвращаемся на судно.
Взяв Арама за плечо, Грейдон повел его вперед. Арам не возражал. Макаса двинулась следом, в нескольких метрах позади.
– Этот человек… – зашептал в свою очередь Арам. – Шепчущий… Я видел его раньше. Он говорил со Стариной Коббом. И я уверен – это он дал Коббу серебряную монету.
Разом остановившись, Грейдон взглянул в лицо Арама.
– «Уверен», или «уверен, разрази меня гром»?
– Уверен, разрази меня гром! И вот что я еще только что вспомнил. В тот день, когда я пошел в твою каюту за абордажной саблей, там был Кобб. Стоял у стола. Я решил: он просто убирает грязную посуду, оставшуюся после завтрака, но…
– Но на столе, конечно же, были разложены мои карты, а на них – отмечен наш курс.
– Угу.
Грейдон переглянулся с Макасой.
– Больше ничего? – спросил он.
Арам покопался в памяти.
– Может быть… Пока мы стояли у гноллов, Кобб скрылся в лесу на несколько минут. Но, может, тут ничего такого и нет…
Макаса потрясенно уставилась на Арама.
– Тут целая куча «ничего»! Почему ты раньше не сказал?
– Не знаю. Я думал…
– Что было, то прошло, – вмешался капитан. – Макаса, все увольнения отменяются. Собирай команду, веди всех на борт. И Кобба отыщи.
– Есть, сэр. Как только провожу вас на борт «Волнохода».
– Нет, второй помощник, выполняй приказ немедленно. Я отведу Арама прямо на борт и пришлю тебе в помощь Молчуна Джо. Рассвета не дожидаемся, выходим в море как можно скорее.
Глава седьмая
Спираль
– Зачем ему понадобилось раскрывать карты раньше времени? – спросил Грейдон.
Арам сидел в капитанской каюте, освещенной фонарем, вместе с отцом, Однобогом, Макасой, и третьим помощником Молчуном Джо. Прошло два дня. На то, чтобы собрать на борт всю команду – вернее, всю команду, кроме Джонаса Кобба, – первому и второму помощникам потребовалось меньше часа. Еще два часа прошли в безуспешных попытках разыскать старика, а шторм тем временем крепчал. Еще два часа ушли на то, чтобы посоветоваться с Покорителем Кряжей и госпожой Кровавый Рог. Оба они знали «соленую бороду» с седыми волосами, так как «Волноход» навещал этот порт далеко не впервые, но в ту ночь так и не смогли найти его, несмотря на все свои обширные связи и крохотные размеры торгового поселения. К этому времени даже самый великодушный и беззаботный из членов команды не мог бы не признать, что время увольнения для Кобба давным-давно вышло, а привычки опаздывать за ним раньше не водилось. В конце концов капитан Торн решил оставить кока на берегу. За три часа до рассвета «Волноход» поднял паруса и взял курс на юг, держась впереди шторма.
Кое-кто из команды недовольно ворчал: шторм штормом, но нельзя же бросать своих на берегу – тем более, что ни капитан, ни его помощники, ни Арам ни с кем не поделились своими подозрениями насчет Старины Кобба. Но внутри этого квинтета избранных особых сомнений не было: Кобб продал Шепчущему секреты «Волнохода». Поэтому Грейдон решил проложить новый курс – такой, какого беглый кок не мог продать или хоть предсказать. Он повел судно по спирали к северу, огибая шторм и уходя в открытое море в надежде стряхнуть с хвоста возможных преследователей.
Пока что эта стратегия оправдывала себя. Но сегодня Грейдону Торну до поздней ночи не давал покоя один вопрос.
– Мы не подозревали ни о чем дурном, пока этот Шепчущий не подошел к нашему столу. Так зачем же ему понадобилось раскрывать карты раньше времени?
– Может, просто дурак, – фыркнул Однобог.
Грейдон покачал головой.
– Нет, дураком он не выглядел.
– Слишком самонадеян? – предположила Макаса.
– Это просто другой вид глупости. Казалось, он явился к нам с какой-то определенной целью.
– Он явно интересовался мальчиком, – напомнила Макаса.
Обычно Арам возмущался, когда она называла его «мальчиком», будучи всего на пять лет старше. Но сейчас он чувствовал себя настолько виноватым, что даже не смог как следует возмутиться. Капитан и его помощники ни в чем не подозревали Кобба, потому что он, Арам, не рассказал им вовремя обо всем, что видел. Да, в том, что Макаса смотрела на него все так же сердито, не было ничего странного, но в кои-то веки Арам почувствовал, что заслуживает этого.
– Да, я думал об этом, – сказал Грейдон. – Похоже, он хотел убедиться в том, что Арам – мой
