– Странная какая-то засада, – перевел я тему на другое, тоже для меня вопрос интересный, не став ничего говорить про свои опасения относительно нахождения на месте боя, так как их никак не развеяла пламенная речь Третьяка.
– Странная она только, если по земным меркам, а здесь все логично. Что, недоумеваешь, почему технику сразу не жгли? Так вот эта засада для того и делалась, чтобы именно технику отжать. А не нас грохнуть. Хотели бы просто грохнуть – не стали бы устраивать такие мутные постановы.
Стелсер так и лежал в скрюченной позе под памятником. Из оружия у него висел за плечами точно такой же «АС», как у нас, только без оптики, но с тактической рукоятью. Черный аккуратный разгрузочный жилет с парой рваных дыр, залитый кровью. «Глок-17» в тактической пластиковой кобуре на бедре. Вообще, какой-то боец странный, даже закрались подозрения, что он «немножко не такой». Черные штаны из непонятного материала в обтяжку, странного вида наколенники, ботинки, высокий берц которых заканчивался почти под коленом и прилегал к штанам очень плотно. Шнуровки и других затягивающих приспособлений не видно. Подошва толстая, рубчатая, видно, что носок укреплен и голеностоп тоже. Интересно, как он их натягивал? Облегающий череп шлем, тоже необычный, тонкая ШПС скрывала лицо, а глаза – тактические очки, в правом стекле которых сейчас было ровное круглое отверстие. Еще одна пуля угодила чуть ниже шеи, поэтому крови натекло, как со свиньи. Перчатки и странного вида наручи с утолщением сантиметра в три сверху от запястья и практически до локтя. Этот девайс был явно рассчитан на человека гораздо больших размеров, слишком уж выделялись и выбивались из общей картины его габариты на фоне стройной, даже худой фигуры бойца.
– Непростой товарищ. Не-про-стой. Ресовский броник, каска, когти и ботиночки, – сразу определил принадлежность амуниции Третьяк. – Подожди-ка, а то ты по незнанию сейчас отрежешь себе чего-нибудь. И ладно яйца. Вот смотри, нажимаешь вот на эту и эту кнопки одновременно.
Послышался чуть слышный писк.
– А теперь вот здесь, сразу двумя пальцами, – показал он, куда тыкать.
Сначала один наруч разошелся, затем второй.
– Что это за фигня?
– Смотри! – Тот защелкнул его на своей правой руке, как-то хитро повернул кистью, и из утолщения сверху выскочили два тонких прямых лезвия, каждое длиной около тридцати-сорока сантиметров. Третьяк приблизился к углу постамента памятника, легко взмахнул рукой. Доли секунды ничего не происходило, а затем кусок бетона вывалился и ударился об асфальт. Перевернулся, и сразу стал виден блестящий срез арматуры.
– Реальная штука, – только через несколько секунд прокомментировал я свои впечатления.
– Да ерунда это. – Напарник опять проделал хитрые пассы и протянул мне оба наруча. – Раньше, года четыре назад, все ресы с такими ходили. Сейчас уже почти не встретишь. Специфичное оружие. Их умники придумали, типа, с зараженными, если дело дойдет до рукопашной, прокатит эта хрень. На деле же тех тварей, с которыми можно справиться в ближнем бою без клокстоперства, вполне себе спокойно убиваешь простым топором, клевцом, мечом, булавой и чем придумаешь. То есть для этой ниши – когти избыточны. И для высших не подходит, хоть и режут их так же превосходно, но пока ты своей рукой размахнешься, тебя тот же рубер несколько раз выпотрошит. У них скорость, сам видел, запредельная. Некоторые деятели кинжалы и когти приспосабливали споровые мешки вскрывать, но опять же это дурасизм. Простым ножом ты ничего не повредишь внутри, а этой же дрянью и жемчуг, и горох кромсаются в путь. В общем, и тут отказались. Но бывает, кинжалы носят – замок разрубить, сейф вскрыть, то есть в быту им цены нет. Редкость та еще. Еще один минус есть: убираются они в специальный контейнер и находиться вне его, без повреждения структуры, могут одиннадцать минут и тридцать четыре секунды в час. И неважно, режешь ты ими что-то или нет. Десять минут – убирай, иначе потом только выкидывать. Когти убираются автоматически, а вот за кинжалом нужно самому следить, – при этом он ткнул пальцем в цементовский кинжал, который я так и продолжал таскать на поясе. – Действуешь им максимально быстро и сразу убираешь в ножны, которые и являются контейнером.
– То есть у меня это такой же точно, как вот эти когти? – Даже не верилось, что я столько времени протаскал такую убер-плюшку на боку.
– Ага.
– Он никак не выскользнет? А так обрежет все что можно?
– Исключено.
Трюк Третьяка я не стал повторять, поверил на слово, но покосился на кинжал опасливо.
Снял с убитого шлем, автомат, разрезал разгрузку. Все в сумку. Третьяк же опять показал, как снять бронежилет, который, как оказалось, не пробили пули из «АСа», а вся кровь натекла с шеи, наколенники и налокотники, как и ботинки. Они при длительном нажатии пальцами в определенные точки растягивались, вроде как расшнуровывались, и вполне спокойно снимались.
– Обязательно это забери.
– А этот хлам зачем?
– «Этот хлам» ты можешь поменять на нормальный броник своего размера. Третьяк плохому не научит. Лично я не люблю ресовские штучки, так как там напихано всего столько, что черт его знает, может, ресы могут команду на самоликвидацию дать или еще какую пакость сделать. Останешься в бою без штанов. Но стоят эти вещи дорого. И многие носят и горя не знают. Особенно те, кто с нолдами, да и вообще с внешниками не пересекается. Такие штучки бабы у нас любят, они же, когда от трясучки лечатся, на природу выезжают, там всякие извращения типа ролевых игр, страйкбола и прочего дерьма. Вот друг перед другом и хвастают снарягой. Соберутся, каких стволов только нет, чисто выставка. Девку одну видел, сама метр пятьдесят ростом, худая, как щепка, а на бедре Пустынный орел, почти до колена,
