— Мне кольцо нужно, а не твой маринад! Вопрос жизни и смерти! — нетерпеливо произнесла я. — Я отсюда с пустыми руками не уйду!
— Конечно, не уйдешь, — раздалось чавканье. — Я тебе огурчики дам! По маминому рецепту! Прямо амброзия! Нектар богов!
— Засунь эти огурчики обратно в… банку. Мне нужно кольцо! И точка! — я протянула руку. — Не надо равнять меня с какими-то Люсями, Людами, Лидами, Колями. Если я пообещала тебе, что верну, значит, верну! Я домой хочу вернуться! Ты меня понимаешь? Или ты тут совсем зажралась?
Ничего себе! Я такой настойчивости от себя не ожидала! Обычно я более дипломатична.
— Тебя сейчас отсюда вышвырнут! А если прикажу, то и съедят! Или пожертвуют кому-нибудь из каменных остолопов! Как я скажу, так и будет! Мое слово здесь — закон! Никто не осмелится его ослушаться, так что тон свой поубавь, Любовь. Ты с самой богиней судьбы разговариваешь! — разгневалась ее божественное величество.
— А кто тебя в местный пантеон ввел? Кто тебе судьбу устроил? А? Не подскажешь, Галя? — презрительно ответила я, не скрывая своего раздражения.
— Люба, иди-ка ты отсюда, а! По-хорошему! Отвечай за базар, мы не на базаре! Ты че? Рамсы попутала? Че ты мне тут пальцы веером расставляешь? У себя дома будешь командовать! Совсем страх потеряла? — перешла с русского народного на русский уродный божественная «сучность» в качестве акции устрашения.
Я услышала шаги позади себя.
— Так, вывести ее! Она меня прогневала! — нетерпеливо заявила Галя. — И поживее! Приказы богини выполняются быстро! Огурцы не давать! И так последняя банка!
«Нет! — пафосно умирал полярный лис. — Только не огурцы! Отнимите надежду, веру, любовь, но огурцы оставьте! Злодеи!»
Меня схватили, закинули на плечо, неловким движением сорвав с меня плащ. Через секунду я снова очутилась на земле.
— Моя богиня! — услышала я знакомый рык, полный восхищения. Неприятности уже бежали наперегонки, пытаясь успеть затесаться на страницы моей короткой, но яркой биографии. — Дающая любовь, но ничего не требующая… Именно такой должна быть мать племени. Утешающая страдающих, исцеляющая больных, вселяющая надежду, а не отчаяние! Мудрая и милосердная!
— Эй! Ты что? Охренел? Да я тебе сейчас! — раздался возмущенный голос Гали, и тут же мне под ноги что-то упало и разбилось. Надеюсь, что не последняя банка огурцов.
— Остановись! — раздался голос вождя, который стоял между мной и своей законной супругой. — Я не боюсь твоего гнева. С ее милосердием мы стерпим любой удар судьбы! Я предлагаю тебе остаться второй женой! А первой будет она! Именно она нужна моему племени в эти тяжелые времена!
Тут же раздались топот ног и крики:
— На нас напали! Соседнее племя предательски убило наших часовых!
Я почувствовала, как мою руку сжала чужая рука. Не огромная орочья лапа, а теплая, человеческая. Меня потащили куда-то сквозь крики и панику. Мне все время казалось, что я упаду, но нет же… Я не падала… Мы бежали долго, пока мою руку не отпустили.
— Кхе! — откашлялась Судьба. — Куда дальше? Есть идеи?
— Яне знаю… — вздохнула я, представляя Светлячка убитую горем. Кольцо у нее я так и не взяла, хотя она мне его предлагала. Каким же подлым ударом будет для нее мое появление! — Я чувствую, что приношу людям только горе…
— Со временем любовь перестают замечать. И чтобы понять всю ее ценность, нужно хотя бы один раз ее потерять, — усмехнулась Судьба.
Глава двадцать восьмая
Любовь, похожая на Смерть, или Куда уходит детство?
Так всегда бывает, когда стучишься словами в стену непонимания.
Или слова не те. Или стена — глухая.
Путь был мучительно долог, но я мечтала, чтобы он продлился как можно дольше. Средневековая «ловля попуток» была увлекательным и опасным занятием, поскольку большинство «попутчиков», судя по предупредительным воплям, были вооружены, и не напрасно. По однополосному утоптанному автобану проезжала максимум одна-две телеги за полдня. Поэтому умереть на обочине от старости с табличкой в руках «В Эльфляндию № 2» было бы проще простого. При условии, что поголовная грамотность — не самая сильная сторона Азерсайда.
Мой плащ, я так понимаю цветов темных и свежести не первой, напоминал проезжающим о неизбежном, поэтому останавливались неохотно, особенно если я выставляла вперед руку. Судьба забила на меня большой ржавый гвоздь, поэтому большая часть гужевого транспорта проехала мимо, ускоряясь до предельно допустимой лошадиными силами скорости.
Был у меня соблазн отправиться навстречу злоключениям в самое пекло, попытаться пройти, проехать, а кое-где проползти между гномами, занявшими единственный, как выяснилось из моих скромных географических познаний, перевал, ведущий на земли принца. При этом было бы особым шиком не попасть в гости к оборотням, людям и эльфам. Но если даже сама Судьба не рискнула стать моим проводником в силу слабости здоровья, затея была по-настоящему безумной.
После недолгих совещаний с полярным лисом, в целях привлечения внимания Судьбы, которая, как назло, не отзывалась, я просто залегла бревном на дороге в ожидании транспорта. Думаю, что она не допустит, чтобы к слову «груз» в моем лице была добавлена цифра «200». Сработало, как ни странно. Кашляла внезапно появившаяся Судьба, как на последнем издыхании, говорила, словно у нее застарелый ларингит. Сквозь зубы и кашель она проклинала тот день, когда моя теплая ладошка потянулась в сторону холодной когтистой руки.
«Предлагаю ввести рейсовые телеги! — обрадовался полярный лис. — Междугородные рейсовые телеги! Во все направления. Сделать кассу, билеты, наметить количество остановок. Внимание! Внимание! Рейсовая телега с одной вороной и одной каурой с Кудыкиных гор с грузом ответственности и ворованных помидоров запаздывает на двое суток! Господа встречающие, можете разбивать здание вокзала и палатки!»
Меня довезли без приключений, даже не потребовав оплаты проезда. Я пошла в сторону, в которую меня развернули. Мои руки коснулись шершавой древесной коры… Дерево. Еще одно… Рукой прямо в дупло попала! Судьба снова решила рискнуть здоровьем, поэтому пришлось идти наобум. Затаившись под деревом, свернувшись на мягком, пружинистом мху, я отдыхала после утомительного блуждания по лесу. Пока я лежала, вслушиваясь в шелест листьев и пение птиц, на меня что-то упало. Я стряхнула рукой сухой листок.
— А чего это ты пригорюнилась, Любовь? — послышалась насмешка Судьбы, протянувшей мне еду. — Хотелось бы тебя ткнуть, как котенка в мокрую тапку, но мне здоровье не позволит!
— А ты сама не будешь кушать? — спросила я, протягивая ей кусок хлеба.
— Я сейчас расплачусь. Мне в первый раз что-то предложили! А то все требуют, просят, а тут… Нет, не буду, но растрогана. Спасибо, — задумчиво заметила Судьба. — Ладно, пора мне. Гномы двинулись на людей. У эльфов — переворот. Парадом командует Листочек. Поднял всех на уши. Первая атака оборотней отбита. Собрали вполне боеспособный отряд, причем неожиданно многочисленный. Им и отбиваются. Все
